Открываю дверь, собираясь наехать. Но то, что вижу, меня выбешивает. Я в одном набедренном полотенце, а здесь похотливый взгляд Агаты прожигает грудную клетку.

— Какого хера приперлась. Пиздуй мимо.

— Не гостеприимный ты человек, Илюшенька. Я такой путь проделала, а ты с порога гавкаешь. Может я гонец с новостями?

— Такие, как ты, хорошие новости не принесут. Что хотела и с какой целью припёрлась?

— Ну, дорогой, я не сказала о хороших. Но у меня есть кое-что, что тебя заинтересует. И я не буду говорить на пороге, — она входит в квартиру, сама приглашая себя.

Поворачивается, заценивая тем же похотливым взглядом мой вид сзади.

— Кофе угостишь? Разговор может затянуться.

— Обойдешься, — иду на кухню, чтобы сделать себе кофе и успокоиться, — у тебя три минуты, потом я придам тебе ускорение.

Нажимаю кнопку кофемашины и смотрю на Агату.

— Нет, ты определённо изменился в лучшую сторону. Конкретный, горячий, властный, совсем не тот мальчонка, который обещал накопить на кольцо для меня, — садится на стул, на котором обычно сидит моя Стася, и улыбается мне похотливой улыбкой.

— Две сорок.

— Ещё и вредный, — веселится. — Ну, ответь ты почему. Почему ты, весь такой в моём вкусе, был таким скромным мальчиком, когда у нас был шанс?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Потому что мальчик думал, что перед ним девочка, к которой нужно относиться уважительно. Отец так воспитал. Но когда тебя драли в парке, мои розовые очки разбились. Девочки так не скулят и на толстый елдак не лезут первому встречному.

На губах вместо улыбки появляется прохладная усмешка.

— Хочешь поговорить об этом? Понравилось то, что увидел?

— Если бы хотел быть вторым, то обязательно бы пристроился. А так, увы. Что хотела? — делаю глоток кофе и пусть толкько не скажет, за шкирку вытащу из квартиры.

— Практикуешь такое? — играет бровью. — И как малая, втянулась? О ней речь пойдёт.

— Две.

— Интересно. Я думала, ты будешь более заинтересован. Не тянет тебя, да? Прогадал, красавчик. Нужно было меня брать. Нет ничего хорошего в девственницах.

— Научится, я упрямый, — говорю обтекаемо и хмыкаю, — ты же на елдаках раскаталась. О чем разговор?

— Упрямый, помню, но не терпеливый. А с Настей нужно много терпения. Что если я скажу тебе, что отец собирается избавить тебя от этой ледяной курвы?

— Мне неинтересно, что собирается делать твой папаша, моя игрушка будет со мной до тех пор, пока не надоест, — говорю с насмешкой, потому что Стася мне не надоест.

— Твоя игрушка дорого стоит и ее с какой-то радости все хотят. Никогда не пойму почему, она ж никакая. И папе предлагают за неё слишком солидные деньги, даже за пользованную тобой, — прожигает меня внимательным и похотливым взглядом.

— Передай своему папаше, что я ему скальп лично сниму, а теперь пошла вон, если не желаешь, чтобы скальп был снят и с тебя, — говорю спокойно, не реагируя на вброс Агаты, мне ее пиздежь неинтересен, так же как и желание ее отца. Одно его неправильное движение, сотру в порошок с помощью одного звонка. Мне похер на эту шваль. А убирать с пути особо зарвавшихся, я уже научился.

Она в полголовы оглядывается в сторону коридора. Поднимается на ноги, делает шаг вперёд, ко мне, роется в сумке.

— Это тебе, — говорит, доставая что-то, затем звучит звук распыления чего-то, и мои глаза застилает пелена, они адски жгут, а я перестаю видеть и соображать, что за действо развернулось. Чувствую, как полетело на пол полотенце с бёдер.

— Ох, вау…

Стася

Я захожу домой, улыбаясь, вспоминая, как всё прошло. Без моей горы рядом желающих посоревноваться со мной прибавилось, а благодаря охраннику сальных шуточек никто не отпускал. Надеялись лишь уделать меня и доказать своё мужское превосходство. Наивная кучка дилетантов.

Бросаю ключи на столик в коридоре.

— Я дома, — сразу оповещаю Илью, который обычно, как кот, уже крутится у порога, чтоб утащить с собой в душ и поприветствовать, как следует.

Его сексуальные аппетиты по началу слегка пугали, но когда он научил меня кайфовать вместе с ним, я была уже не против. Он был слишком хорош, чтобы сказать ему «нет», и мне стало привычно от того, как приятно ноет мое тело после близости, как приятно чувствовать его внутри, и его поцелуи. Просто как наркотик.

Я настолько задумалась, погрузившись в приятные мысли, что не сразу услышала какую-то возню на кухне. Захожу…

И застываю в шоке от увиденного. Мой драгоценный стоит обнаженный, заслонив глаза руками от кайфа, а его огромный член во рту у какой-то искусной шлюхи. Почему искусной? Потому что эта бездонная глотка способна проглотить его целиком и не поперхнуться при этом.

Рука девчонки тем временем яростно натирает свою промежность, доводя себя до оргазма. Вот уж черта с два у кого-то из этих двоих будет оргазм.

Подлетаю к бабище, хватаю ее за волосы на затылке и оттягиваю от своего неверного мужика и застываю в шоке.

— Ты?! — выдыхаю охрипшим голосом, глядя на покрасневшее и лоснящееся от пота лицо сестры.

— Позови Федора, пусть этой шалаве пару суставов вывернет, — гаркает Илья и отворачивается к мойке, включает воду и яростно моет лицо.

— На твоём месте я бы сейчас не лицо так усердно намывала, — гаркаю в ответ, злая как черт. Внутри всё выворачивается, чувствую, что меня тошнит от увиденной картины, рука до сих пор сжимает затылок Агаты, сомкнувшись как капкан. Не реагирую на ее крики и попытки отбиться, мне хочется выкинуть ее в окно.

— Эта сука мне в лицо баллончиком брызнула, — рявкает Илья еще громче и наконец-то поворачивается ко мне, а я вижу его слезящиеся покрасневшие глаза.

Всматриваюсь в его лицо в шоке, а потом тяну Агату за волосы, побуждая встать на ноги, толкаю спиной в стену и хватаю за шею, пригвоздив, чтобы не рыпалась.

Она настолько в ступоре и шоке от того, что безропотная маленькая сестрица превратилась в разъяренную медведицу, что лишь всхлипывает и хлопает глазами.

— Как ты смела посягнуть на мои любимые глаза, стерва? — рычу и не узнаю свой голос.