* * *

На виллу они вернулись ближе к ночи. Зоя попросила. Ей не хотелось ложиться спать, мирно покачиваясь на волнах. Она подозревала, что и ночью сон будет тревожным, что кошмары не оставят ее. Поэтому решила воспользоваться верным способом для успокоения души – готовкой.

На палубе похозяйничать на кухне будет проблематично. Кок – мужчина. А делить с мужчиной кухню – тот еще геморрой. На вилле ей никто не помешает.

Юлиан, если и удивился просьбе, никак этого не проявил. Отдал распоряжение капитану, и яхту развернули. Зоя, не желая снова оставаться с мрассом наедине, отправилась еще раз осматривать яхту. Лишь бы чем-то себя занять.

Еще она поняла, что скучает по Затейнику. Поболтать бы с ним сейчас не отказалась. Может, попросить мрасса, чтобы дана переустановили? Доставили на Варгас. Надо подумать. Лишний раз обращаться к Варшавскому не хотелось.

Без лишних церемоний и пожеланий спокойной ночи Зоя поспешила в комнату. От греха подальше. И от того, кто вызывал сбой в ее гормонах.

Как ни странно, стоило лечь на прохладные простыни, как глаза сами собой закрылись, и накрыл сон. Без сновидений. Впервые за время пробуждения из криосна ей ничего не снилось.

Но счастье и желанный отдых оказались недолгими. Очень скоро Зоя почувствовала, как с нее снимают трусики. Недовольно сопя и ворча, перевернулась на другой бок.

– Не надо, – спросонья попросила, непонятно к кому обращаясь.

Кто-то не внял ее просьбе и продолжил настойчиво стягивать белье. Мужские руки властно погладили бедра и, пробравшись вверх, надавили на живот, не позволяя делать лишних движений.

Очень похоже на Юру. Прийти ночью и попытаться добиться ее благосклонности. В их недолгой совместной жизни возникало несколько ситуаций, когда он, обуреваемый похотью, пытался взять Зою силой. Ни к чему хорошему эти попытки не привели – они ругались, спорили, плакали. Причем плакали оба. Юрий – от любви к ней и от невозможности добиться взаимности, Зоя – от невозможности выбраться из капкана, в который попала.

Прикосновения Юры были другими. Сильными, но нежными.

Тут другое.

И это другое вернуло Зою к реальности.

К ней прикасались так, словно имели на то право.

Право, которого она не давала.

Какой, на фиг, Юра?! Он остался там, в прошлом. Сейчас есть Юлиан, и этот ублюдок все-таки решил предъявить на нее права.

– Какого?.. – Зоя проснулась окончательно, и с ее губ готово было сорваться ругательство. И непременно сорвалось бы, если бы жесткая мужская ладонь не накрыла рот, больно сминая губы.

Зоя дернулась. Что за новая игра? Зачем закрывать рот? Она попыталась оторвать руку, но столкнулась с еще большим принуждением. Теперь обе ее руки ловко скрутили и закинули над головой, а тяжелое мужское тело навалилось сверху, бесцеремонно вклиниваясь между ее раскинутых ног.

Зоя дернулась, замычала и попыталась сбросить чужое тело со своего. Что-то происходило неправильное! Что-то, не вписывающееся в общую картину. Паника – неприятная, горькая, липкая – медленно подступала к сердцу. Как же Зоя ненавидела принуждение! Ненавидела, когда вот так, бесцеремонно, пытаются распорядиться ее телом! Варшавский оказался чертовым извращенцем?! Неужели не понял, что она готова с ним лечь, стоит ему приложить минимальные усилия? А если уж максимальные… Или ему надо вот так, в темноте, принудить ее? Его заводит сопротивление? Нет, только не это!

Изловчившись, Зоя укусила накрывающую ей рот руку. И услышала грязное ругательство.

Теперь паника накрыла с головой.

Голос не принадлежал Варшавскому!

– Ах ты сучка! Кусаешься? – Удар обжег щеку. – Только попробуй еще раз выпустить зубы, и я тебе их вышибу!

Зою затрясло. Кто это? Что за мужчина? Как он проник в дом Варшавского?

– Пожалуйста… – Непрошеные слезы выступили на глазах. Тело забила мелкая дрожь. Сердце почти перестало биться, дыхание сперло от страха. – Пожалуйста… Что вам нужно… Не трогайте меня!

Ехидный, полный злорадства голос заставил предпринять отчаянную попытку сжать ноги.

Тщетно.

– Не трогать тебя, малышка ширас? Тогда зачем же я сюда пришел? Нет! Мне нужна ты! Твое тело! – вторая рука сильно сжала грудь, причиняя боль, и, найдя сосок, потянула за него. Слезы брызнули из глаз Зои теперь уже от боли. Она вскрикнула и попыталась сдвинуться, уйти от руки. – Э, нет! Куда это мы собрались? Лежи тихо, и тогда тебе не будет больно! Наверное! Я быстро трахну тебя, и все встанет на свои места! Тебя же Варшавский еще не трахал? Конечно, нет! Ему, мать вашу, твои чувства нужны! Что, удивлена? – мужчина зло рассмеялся. – Ага, он парень со странностями и сюрпризами! Любит играть в благородство, несмотря на видимое высокомерие! Он такой! Еще не добрался до твоей киски, дурак! Зато доберусь я! И тогда ты перейдешь ко мне! Никуда не денешься!

До сознания Зои смутно доходили его слова. Поняла лишь одно – ее собираются изнасиловать. С остальной информацией разберется потом.

Правда, «потом» может не наступить. Потому что мужчина перешел к активным действиям. Удерживая ее руки, приподнял бедра и принялся спускать брюки.

– Галански, твоя шлюха в другой комнате, – послышался от двери холодный голос Варшавского.

И Зою накрыло облегчение. Еще никогда она не была так рада слышать мрасса, купившего ее!

Мужчина, насильно удерживающий Зою, замер, а потом снова рассмеялся и скатился с нее.

– Варшавский, вот умеешь ты обламывать!

Послышался щелчок, и в спальне зажегся свет. Зоя действовала быстро. Помогая себе руками, отодвинулась и села, прижав колени к груди и забившись в дальний угол кровати. Подальше от ночного визитера. Им оказался высокий блондин, комплекцией и статью не уступающий Юлиану. Во взгляде – те же самоуверенность и властность. Еще один мрасс, уверенно определила Зоя.

– Что ты делаешь в моем доме? – Холод в голосе Юлиана способен был заморозить озера в пустыне.

Блондин пожал плечами и поправил штаны.

– Пришел трахнуть ширас, – за видимой беспечностью скрывалась готовность к физической атаке. Мужчина подобрался и, не мигая, наблюдал за передвижениями хозяина дома.

Варшавский, напротив, казался расслабленным. Лишь неглубокая царапина красовалась на его щеке. Выглядело так, словно на него напала разгневанная женщина в отчаянном стремлении выцарапать глаза, пометить, оставить след на лице мужчины, если не получилось в душе.

– С какой стати? – в голосе темноволосого мрасса прозвучала неприкрытая угроза.

– Пункт номер шесть, – насмешливо фыркнул Галански, отходя от кровати и вставая напротив «друга». – Ширас до конца не принадлежит тебе, пока не отымеешь ее. Не хочешь девчонку – продай мне. Я компенсирую потраченную сумму, плюс сверху накину. Неплохой навар получится.