– Что с ним произошло?

– О, брат! После этого инцидента «Красная сколопендра» и прогремела на весь город! Прогремела в буквальном смысле: они не только расстреляли целый зал людей, но и взорвали ресторан, где все это произошло. Между прочим, это было одно из лучших моих заведений! «Розовый фламинго». Не ресторан, а сказка! Поэтому я тебе о них и рассказываю. Если вам удастся прищучить этих гадов, я буду отомщен!

– Ближе к теме, – попросил Никита.

– Всех подробностей я, конечно, не знаю. Там полегло человек сорок. После взрыва обрушилась кровля и всех погребла под собой. Тела потом по частям выносили. Жуткая картина! – Бердышев на миг зажмурился. – Постой-ка! Сначала Бероев, потом эти четверо. Думаешь, кто-то устраняет претендентов на пост президента компании?

– Ничего я не думаю, – уклончиво ответил Никита.

– Кто же остался? – задумался Михаил Сергеевич. – Только Кайгородцев. Пренеприятнейший тип, кстати.

– Ты и с ним знаком? – удивился Легостаев.

Создавалось впечатление, что Бердышев знает всех и вся в Санкт-Эринбурге.

– Он часто здесь бывает, – пояснил Михаил Сергеевич. – В этом самом клубе.

– Просто я с ним еще не встречался. Все никак не можем его поймать.

– Если хочешь, я позвоню тебе, когда он снова здесь появится.

– Это было бы очень кстати. Ну а что по поводу «Красной сколопендры»? Это все, что ты знаешь?

Бердышев задумался.

– Да! – воскликнул он. – Я же тебе самого главного не сказал! Знаешь, что еще говорят?

– Что?

– Что во главе «Красной сколопендры» стоит баба. И что она самая настоящая ведьма!

Белоснежный самолет с оглушительным шумом заходил на посадку. Он величественно и плавно опускался все ниже и ниже. Выпустил шасси, промчался по ярко освещенной посадочной полосе и наконец остановился.

Марат Лукьянов наблюдал за приземлением лайнера сквозь огромное окно, сидя в ресторане аэропорта. Наконец-то. Встретить лайнер велела ему по телефону Матриарх. Марат повернулся к сопровождавшему его тщедушному молодому человеку в очках с толстыми стеклами, которого все звали Очкариком. Лукьянов не знал его настоящего имени. Зачем запоминать имя того, кто числится «мальчиком на побегушках» и выполняет самые мелкие поручения, хоть и является членом группировки.

– Прибыли! – сказал Марат. – Допивай кофе и пошли.

Очкарик суетливо глотнул, поперхнулся и закашлялся. Лукьянов окинул его презрительным взглядом и направился к выходу из ресторана. Очкарик вытер губы салфеткой, вскочил из-за стола и затрусил следом.

Тех, чьего прибытия они ждали, Марат заметил издалека. Их было пятеро, две женщины и трое мужчин. Они шли по центральному проходу огромного зала, и люди невольно расступались перед ними.

Во главе группы шагала Алекса, лениво обмахиваясь на ходу большим, черным с золотом веером. Как всегда, вся в черном, молодая и красивая – годы были не властны над ней. Распахнутый плащ колыхался у нее за спиной, словно гигантские крылья. Из-под плаща виднелось короткое облегающее платье, на длинных стройных ногах красовались высокие сапоги на шпильке. Свои густые черные волосы Алекса уложила в высокую прическу на японский манер и заколола множеством длинных шпилек, оставив свободно висеть несколько прядей у висков.

Слева от Алексы шла смуглая, с темными миндалевидными глазами, Шахиня. Такая же молодая и прекрасная и такая же отъявленная стерва – это Марат знал точно. Как и погибшая Багира, она предпочитала носить брючные костюмы. Вот и сейчас на Шахине был дорогой черный костюм и туфли на высоком каблуке. Точеную шею охватывало золотое ожерелье, словно скрученное из множества сверкающих нитей. Волосы цвета воронова крыла стянуты в пучок и заколоты одной массивной шпилькой, которая в случае необходимости становилась стилетом.

Далее шествовал Одноглазый, возвышаясь над Шахиней чуть ли не на целую голову. Мрачный и молчаливый, в длинном грязно-сером плаще, с лысой, покрытой шрамами башкой. Свое прозвище он получил за то, что левый глаз у него был стеклянным.

По правую руку от Алексы мягко ступал Козырь, которого Марат недолюбливал. Хлыщ и пройдоха, стильный красавчик, предпочитающий носить строгие черные костюмы с белыми рубашками и черными же галстуками. Узел галстука всегда был слегка ослаблен, а длинные темные волосы собраны в хвостик на затылке.

А позади всех топал Амбал – здоровенный и не обремененный интеллектом. Настоящий гигант, ростом почти в два с половиной метра, с волосатыми ручищами, бритым наголо черепом и угрюмой физиономией. Марат подозревал, что он способен без труда пробить головой бетонную стену и даже не поморщиться при этом. Амбал нес два чемодана и огромный чехол странной формы. В чехле дремало его любимое оружие – боевой молот с резной железной рукоятью, которому позавидовал бы сам Тор. Страшно подумать, сколько могла весить эта железяка, но Амбал нес ее играючи.

Все вместе, своим мрачным видом и траурными одеяниями, они напоминали похоронную процессию. Марат Лукьянов двинулся им навстречу с широкой улыбкой.

– Как долетели, госпожа Алекса? – подобострастно спросил он.

– Отвратительно, – бросила та ему в ответ. – Вашими заботами.

– Но я… – растерялся Марат.

– Заткнись, – холодно произнесла она. – Какого дьявола у вас тут творится?!

– Цезарь и Багира мертвы…

– Без тебя знаю! Меня интересует, как случилось, что они погибли один за другим. Ты уже нашел убийцу?

– Еще нет, но мы работаем над этим.

– Плохо работаете!

Амбал надвинулся на трясущегося от страха Очкарика и молча сунул ему в руки чемоданы. Чехол с молотом он оставил себе. Тщедушный человечек вскрикнул, как от боли, и уронил чемоданы на пол. Алекса мгновенно обернулась и смерила его подозрительным взглядом. Правая кисть Очкарика была туго перевязана эластичным бинтом. Сквозь повязку проступили пятна крови. Марат заметил это, как только встретился с Очкариком в аэропорту, но не придал этому особого значения.

– Что с твоей рукой? – тихо спросила Алекса.

– Так… – пролепетал Очкарик. – Небольшой несчастный случай…

Алекса гневно прищурилась, затем отвернулась и направилась к выходу из аэропорта. Остальные устремились вслед за ней. Багаж, похоже, никто не собирался забирать. Марат недовольно скривился, но все же взялся за чемоданы. Они весили, наверное, тонну, хотя Амбал нес их как бумажные. Хорошо, что машина ждала недалеко от выхода. Ругаясь про себя, Марат пошел к раздвижным дверям, Очкарик горестно вздохнул и поплелся следом.

* * *

Никита молча обдумывал услышанное о «Красной сколопендре».