Неоднозначное. Я носила это послевкусие весь следующий день и когда он подошел к концу — решилась. Сегодня за мной приглядывал другой вампир, имя которого я не знала, а узнать было не у кого, я не доверяла здесь ни единой душе. Каждый, просто каждый, сплетничал обо мне, кто-то даже сравнивал меня с Элиашем, словно я могу примерно тоже самое, что и он, и не следует меня злить. Этот вампир был всегда слишком далеко и ни разу не подходил настолько близко, чтобы завести разговор. Я пыталась сама очутиться ближе — тщетно, этого не было в его плане, он только отдалялся от меня.

Я выучила наизусть коридоры и количество дверей в каждом холе Башне Вампиров, которая обособленно стоит на востоке Белого Замка. Ее не охраняет ни один гвардеец, но вход в сад при Башне Вампиров охраняется так, что мне пришлось поплутать, чтобы остаться незамеченной.

Уши сдавило от нахлынувшей тишины. В Белом Замке невозможно было остаться в одиночестве — бессчетное количество слуг, аристократы, политики, богатые купцы, даже заморские торговцы. Белый Замок кипел жизнью. Но не его Башня Вампиров. Здесь не хватало только паутины, свисающей с потолка. Кажется, только что пробежала обнаглевшая крыса.

Сжав руки в кулаки, медленно пошла вперед. Одинокая масляная лампа скудно освещала коридор, украшенный лишь темным ковром. Глаза быстро привыкли к полумраку, но сердце продолжало гонять кровь, которая барабаном стучала по венам.

Мои мысли снова занимал Джастин. Мадлен отвергла его. Почему? Джастин на вид тот вид мужчин, которые умеют ухаживать за дамами. Красивый, богатый, не глупый. Интересный. Вампир. Мадлен мог бы такой понравиться. Но сердцу ведь не прикажешь, верно? Но почему Джастин так сильно скорбит по сестре? Отвергнутый мужчина не будет убиваться так открыто, не контролирую свои эмоции. Таких заносчивых аристократов редко волнует мнение какой-то безродной нищенки, хоть и очень перспективной. У Джастина точно есть свой список потенциальных невест. Так в чем же дело? Размышления привели меня в тупик. Разве что… Разве что был еще один мужчина. Мадлен красивая и умная, харизматичная и открытая. Порог нашего дома всегда посещало немало мужчин. Знал ли Джастин кто занимал ее ум?

Время уже давно перевалило за полночь, соловьи надрывали глотки, заполняя зловещий сад башни очаровательными звуками, которые долетали в пустынные коридоры. Я замерла напротив неприметной шоколадной двери, за которой должна быть спальня Анзеля.

Что я здесь делаю? Так ли мне это нужно? Тело парализовало то ли от страха, то ли от смущения. Я никогда не была какой-то сильной или смелой, всегда пряталась за своей широкополой старой шляпой. Разве будет так ужасно, если я прямо сейчас сбегу из Белого Замка, заберу бабушку и мы больше никогда не вернемся в этот город? Мои силы помогут нам исчезнуть, никто и никогда не сможет нас догнать.

Но вместо этого я подняла свою руку и несколько раз ударила по двери, звук ударов эхом прокатился по пустынному коридору. Дверь распахнулась слишком быстро и резко — я резко и не донца втянула в себя воздух.

— Ты искушаешь судьбу, синегразка, — нефритовые глаза Анзеля горели в полумраке, — Ты не должна здесь появляться. Никогда.

Синеглазка… Какое нежное прозвище… Никто никогда не называл меня такими уменьшительно ласкательными словами. Ви, Вивьен и только.

Он проводит кончиками пальцев по моей руке, затем касается плеча, слегка сжимает.

— Проходи, — небрежным тоном предлагает он.

Мне следует сказать «нет» и вынести разговор за пределы его личной спальни. Мне не следует привязываться к нему еще сильнее, чем я привязана сейчас. Но после вечера в «Диких Грезах» и после того, что произошло во время нападения, я решила испытать новую тактику. В которой больше не боюсь собственного сердца. Меня тянет к нему, нельзя просто этого не замечать. Этот разговор должен состояться, и никто не сможет нас отвлечь. Я обязана получить ответы.

На нем нет рубашки, волосы взъерошены, лицо расслаблено. Мой взгляд нагло скользит по его обнаженному туловищу — не могу оторвать взгляда от плеч и груди Анзеля, словно высеченных рукой скульптора. И внезапно ко мне возвращаются воспоминания о нашем жарком поцелуе, который, в целом, мог перерасти во что-то более интересное. Тело вспоминает, как мои пальцы жадно касались этого разгоряченного тела. Щеки вспыхнули. И не только щеки.

— Ты на всех так глазеешь или только на меня?

Его вопрос, заданный самодовольным тоном, вывел меня из транса. Я гордо задрала подбородок вверх и слишком поспешно ответила:

— На всех!

Его губы расплылись в ухмылке.

— Таким распутным взглядом? Я начинаю ревновать, — говорит он и, наконец, встречается со мной глазами, в которых замечаю озорные искорки.

Мне кажется, я сейчас запыхчу как самовар от этих самоуверенных речей!

— Ревность — совершенно не уместна в наших отношениях, — холодно отвечаю я, оглядывая комнату осторожным, но любопытным взглядом. Ничего особенного — обставлена просто, разве что сама спальня больше, а постель заправлена в черные вызывающие смятые простыни, рядом на кофейном столике застыли два пустых бокала, на одном из них я увидела остатки красной губной помады, какой обычно мазюкает губы Марианна. Сердце сделало кульбит и упало где-то в районе пяток, болезненно запульсировал. Я ощутила острый укол ревности, такой острый, что это чувство меня испугало. Я не должна чувствовать ничего подобного. Только не к вампиру!

— Хорошо, что я зашла чуть позже и не помешала вам, — мой голос кажется мне слишком отстраненным, слишком… ревнивым…

— Угу-у, — протянул он нагло, даже не пытаясь отвертеться, что сегодня провел вечер не один.

Воздух ощутимо пах жженым деревом и мускусом, так пах Анзель и всего чего он касался, его запах меня почему-то возбуждал, сон как рукой сняло, сердце забарабанило еще сильнее. Я вспомнила двух служанок в постирочной, которые обсуждали похождения Марианны и утверждали, что Анзель никогда не позволял ей остаться на ночь. Язык зажгло от желания получить от Анзеля подтверждение этим глупым слухам. Глупым. Слухам. Приди в себя, Вивьен! Ты сюда пришла не узнавать кто греет постель этому заносчивому вампиру! Вспомни хотя, что встретила его в доме, где есть приватные комнаты для быстрого секса!

— Должен признать, я сгораю от любопытства, — нарушил затянувшуюся тишину Анзель, — Ты пришла сюда ночью, одна, в логово вампиров. Совершенно четко зная, какая именно дверь тебе нужна.

С шипением втянув воздух сквозь стиснутые зубы, я резко оборачиваюсь к Анзелю, заставив себя отвести взгляд от этой вульгарной постели, бокалов и снова посмотреть на вампира.

Анзель сел в кресле в углу, откинулся на спинку