Джамалдин внезапно присел к столу, молодой чеченец, стоявший рядом, сразу взял бутылку водки, открыл ее и наполнил рюмку. Отец Бекхана поднял рюмку, что-то хотел сказать, но передумал, кивнул нам и выпил. Охранник тут же наполнил ее снова. Джамалдин взял мясо и с задумчивым видом принялся его жевать. Все вокруг молчали.

Я так же молча потянул к себе тарелку и положил несколько вареных кусков себе и Артуру. Денек сегодня выдался хлопотливый…

– А где Ахмат? – спросил Артур сразу после того, как Джамалдин выпил вторую рюмку. Я поднял голову.

– А! – равнодушно махнул рукой чеченец. – Отдал я его… обещал там одному… Ну как вы сегодня воевали! – Он помотал головой. – Бекхан мне рассказал. И правильно сделали, что ему автомат не дали! Я его знаю! Увлекается…

Мы подавленно молчали. Есть нам расхотелось… Сволочь…

– Ешьте, вы чего сидите? – вполне искренне спохватился Джамалдин. – От меня только люди разошлись… Пока деньги всем родственникам убитых роздал, пока скотину порезали… Вот только сейчас и выпил. У меня чуть сердце не остановилось, когда мне сказали, что на речке стреляют… Ну мы разберемся попозже еще кое с кем, – добавил он угрожающим тоном и постучал ладонью по столу.

Стоявший рядом с ним охранник непроизвольно поправил висевший на поясе пистолет.

Я протянул руку и взял пластиковую бутылку с водой.

– Да что вы такие скучные? – опять удивился отец Бекхана. – Эй, гяуры, я вам должен сегодня! Вы это понимаете? Должен! Я, Удагов Джамалдин, чеченец, должен сегодня двум неверным… за моего сына!

Он поднял вверх указательный палец и многозначительно покачал им в воздухе из стороны в сторону.

– О, а хотите бабу? – вдруг спросил чеченец. Его лицо просветлело, и он улыбнулся. – Когда мы взяли комендатуру, там одна русская была, врач. Сейчас она наших лечит, у Абувахида живет в сарае… Хотите? Я договорюсь с Абувахидом, он даст ее на пару дней! А если захотите, то и больше! А?

Он с довольной улыбкой ждал нашей реакции. Спрашивать согласия у этой бедной русской ему даже не пришло в голову.

– Ахмата верни, – вдруг проговорил я.

Джамалдин удивленно развернулся ко мне.

– Так будет честно. Жизнь за жизнь, как говорят. Сегодня мы спасли твоего сына, а ты в ответ спасешь Ахмата. Сам знаешь, что там с ним сделают. У тебя ему будет спокойнее. Если уж ты сказал свое слово о расчете…

Лицо Джамалдина напряглось, и он, размышляя, взял себя правой рукой за подбородок. Стоявший сзади него парень что-то сказал ему вполголоса.

– Джамалдин с бабой решит быстрее, чем с Ахматом, – бесстрашно усмехнулся Артур, выпрямился и стал смотреть на чеченца, демонстративно ожидая его реакции на оскорбление.

Отец Бекхана стремительно привстал. Охранник отскочил от стола и выдернул пистолет. Я замер с бутылкой в руке. Несколько секунд никто ничего не говорил. Артур протянул руку и спокойно взял у меня воду.

Джамалдин раздельно произнес ругательство на чеченском, внимательно посмотрел на Артура, шумно выдохнул и опять сел.

– Отведешь Кахиру двух бычков и… Ну, тысяч десять еще. Найди Зарину, скажешь, чтобы дала деньги, – сквозь сжатые зубы тихо и четко проговорил хозяин дома на русском. – И приведи сюда этого… – здесь он раздраженно махнул рукой, – который нам колодец копал!

Парень за спиной Джамалдина медленно спрятал пистолет обратно в кобуру.

– Прямо сейчас, – добавил уже спокойнее чеченец.

– Я тебе сам налью, Джамалдин, – пробормотал я и потянулся к водке.

* * *

– Слушай, Артур, а почему ты начал стрелять? – спросил я, укладываясь поудобнее и расправляя одеяло в ногах. – А вдруг нас бы те освободили? – Под «теми» подразумевались люди, напавшие на нас сегодня.

– Вряд ли… – помолчав, ответил мой товарищ. – Пристрелили бы, не задумываясь, и все. Зачем мы им нужны, с нами возиться… Они такие же бандюки, как и Удагов. Наверняка это месть за деньги, которые случайно попали к нам. Так что Бекхана надо было все равно спасать. В некотором роде мы виноваты в том, что он сегодня спокойно не потренировался. – Артур хмыкнул в темноте.

– Ну да, скорей всего, – вынужден был признать я, вытянул ноги и вздохнул. Денек выдался напряженный, но спать почему-то не хотелось. Я знал, что когда закрою глаза, то увижу разломанную выстрелом голову охранника, белые валуны, прибрежную зелень кустов и улыбку Бекхана.

Через пару часов, когда я все-таки уже начал дремать, входная дверь со скрипом растворилась. Я поднял голову. Что у них опять случилось, у уродов…

– Вы здесь?! – громким шепотом спросила темная невысокая бесформенная фигура в проеме. – Давайте выходите быстрее, пока меня не увидели!

Голос был женский. Я сел и спустил ноги с топчана. Ситуация была непонятна и требовала пояснений.

– Ты кто такая, эй? – негромко окликнул я еле различимую в темноте фигуру в проеме двери, которая нервно оглянулась по сторонам.

– Это я, Маша!

– Какая еще Маша? – спросил я, хотя уже начал догадываться, кто это.

– Где вас в плен взяли! Вспомнил?

– А, это ты… – Я опять положил голову на солдатскую, пропитанную потом плотную подушку. – Тебе чего надо? Вали отсюда…

– Вставайте быстро и сами валите отсюда, пока ключи у меня! Завтра утром их будут искать! Еще одна минута, и я ухожу! – И женщина тревожно оглянулась в темноту.

Через секунду я сообразил, вскочил и принялся судорожно одеваться.

– Артур, подъем, брат, та Маша, ну помнишь ее, снотворное нам подсыпала, сейчас она дверь нам открыла! – свистящим шепотом проговорил я ему в ухо. – Надо быстрее уходить, вставай!

Я натянул свой камуфляж, впихнул ноги в ботинки и бросился наверх по лестнице. Следом топали Артур и ничего не понимающий Ахмат. На радостях мы с ним (Артур не пил) выпили всю водку, оставшуюся после Джамалдина, и он сразу заснул. А сейчас, сонный, со смешно торчащими во все стороны волосами, он торопливо одевался, недоуменно поглядывая на нас.

– Ты где ключи взяла? – шепотом спросил я у Маши, выскакивая из двери и невольно оглядываясь на спящий дом.

– У убитого, который вас охранял… Когда его обмывали…

– А как попала сюда?

– Сегодня здесь много людей, меня попросили посуду мыть и убирать. Вы меня простите, ребята, что я вас тогда так. – Даже в темноте я заметил, как исказилось ее лицо.

– Да ладно, – сквозь зубы произнес я.

– У меня мужа в Грозном убили… Русские войска… Такой хороший человек был, честно… А следом и сын ушел, я не могла остановить его! И его тоже убили… Я вас возненавидела тогда… – Она отвернулась и всхлипнула, прикрывая рукой глаза.

На этот раз я смолчал. Да и что тут скажешь…

– Все сейчас уснули, выпили немного, а охранников ваших пока нет. Убили же их, а новых Джамалдин еще не нашел. Уходите, ребята… Вот нате, возьмите, – проговорила она и с трудом подняла с земли обыкновенный полотняный колючий мешок, в котором обычно хранят картошку. Он был наполовину заполнен чем-то тяжелым.