– Но почему она сказала «важный разговор»? – вновь появилась непрошеная мысль.

Тим поморщился. Он определенно не ожидал ничего приятного от ее слов.

– К чему ты это, – изо всех сил принимая безразличный вид, произнес он.

– К тому, что она чувствует себя одиноко… – принялась объяснять она дальше.

–Неужели мои предположения верны и она хочет переехать к Аделине? – все более нервничая, предположил он. После смерти Грэга Ирен проводила гораздо больше времени в обществе подруги. Это было и понятно, той необходима была поддержка близкого человека, а ближе Ирен у нее, кроме отца, никого и не было. Несмотря на некоторую ревность, Тим сам всем сердцем сочувствовал Аделине и как мог заботился о ней, потому он никогда не возражал желанию Ирен иногда заночевать у нее. Но то, что, как ему казалось, он слышал из ее уст сейчас, было уже чересчур.

– Весь этот год она тяжело работала, – продолжала та, не обращая внимания на поднятые вверх брови друга, – и ее эмоциональное состояние безумно пугает меня.

– Ну так и есть, – вновь предположил он, – неужели она не понимает, как сильно я люблю ее и просто не переживу разлуки? – все более накаляясь, думал он.

– А тебя не пугает мое эмоциональное состояние? – наконец не выдержал он.

– В каком смысле? – не поняла она его вопроса.

– Я так понимаю, ты решила бросить меня ради Аделины? – возмутился он.

– Ну почему сразу бросить?! – ощетинившись, произнесла Ирен, не понимая, откуда он узнал про поездку. – Круиз всего несколько дней…

– Круиз?! Так, она лишь всего-на-всего говорит об отдыхе, – с облегчением догадался он.

– Даже несколько дней играют роль для меня, – уже примирительным тоном проговорил он.

– Тим, ну, пожалуйста, отпусти меня. Ведь ты знаешь, сколько всего пережила Аделина, ей надо развеяться, сменить обстановку. В моей компании ей будет гораздо веселее. Ты ведь все равно сейчас целыми днями занят на работе.

– Это верно, мне необходимо завершить отчеты… – в раздумье сказал он.

– Ну, вот видишь… – не успела закончить свою мысль Ирен.

– Все равно это не повод, чтобы бросать меня одного, – перебил он ее скорее для приличия, – мы можем поехать все вместе чуть позже.

– Я думала об этом. Просто скоро годовщина смерти Грэга, самое тяжелое время для нее, и как раз было бы неплохо вывезти ее куда-нибудь подальше отсюда.

Тим соглашался с резонностью доводов Ирен, но ему очень уж не хотелось отпускать ее от себя.

– Обещай хотя бы, что ты не заведешь романа? – настоятельно попросил он.

Ирен ненавидела никаких обязательств. Она весьма и весьма дорожила своей свободой.

– Послушай, Тим, – раздраженно произнесла она, – я не вижу надобности в этих глупых заверениях. Я же не спрашиваю тебя, собираешься ли ты изменить мне, пока я буду в отъезде.

– Ты прекрасно знаешь, я на это никогда не пойду, – решительно возразил он.

– Знаю – не знаю не стоит на повестке дня. Я не контролирую твои действия, и ты, пожалуйста, не контролируй мои.

Тим чувствовал, что зря завел разговор о неверности. Ирен была не того типа девушка, которой стоило указывать, что делать. Любое доминирование с его стороны могло вызвать обратную реакцию, и если в мыслях ее не было измены, то сейчас она могла появиться. Ирен могла сделать это нарочно, чтобы доказать, в первую очередь, самой себе, что никто ей не указ.

– Ладно, дорогая, извини. Я не хотел обидеть тебя, – миролюбиво проговорил он, – ты же знаешь, как я люблю тебя. Вот и нервничаю.

Ирен ожидала более сильное упорство со стороны Тима и не совсем хорошо понимала, почему он так легко сдался. Счастливая, что получила разрешение на поездку, она не стала дальше развивать тему адюльтера.

– Не нервничай, глупыш, я буду тебе отзванивать, – пожурила она его.

*******

Вечером, принимая душ, Аделина думала над словами подруги. Ирен была права, ей действительно надо сменить обстановку. Здесь она не переставала думать о Грэге ни на минуту.

Теплые капли воды нежно били по ее телу, смывая тревоги дня. Подставляя им лицо, шею и плечи, Аделина не заметила, как скользнула в отголоски прошлого.

Так же как сейчас, ополоснувшись, она продолжала нежиться под струйками воды. Не дождавшись, когда Аделина, наконец, освободит душ, Грэг неожиданно примкнул к ней.

– Позвольте к вам присоединиться, прекрасная дама, – нежно обнимая жену, весело сказал он.

– С радостью. Мне сложно отказать такому привлекательному мужчине, – отозвалась она, с удовольствием откликаясь на его объятия.

Своим внезапным появлением он привел ее в неимоверное возбуждение.

– Помнишь, когда мы смотрели эту квартиру, я удивлялась, зачем нужно два душа? – спросила она.

– Конечно, помню. Именно для таких случаев. Надеюсь, что сегодня ты сможешь по достоинству оценить всю прелесть такого варианта, – включая свою сторону кабинки, ответил Грэг.

Подставляя спину потокам воды, он даже представить себе не мог, с каким удовольствием она рассматривает его широкие плечи, мускулистые руки, крепкую шею и мощный торс. Атлетическое тело, накаченные мышцы живота – все в этом мужчине возбуждало в ней желание.

Она любила температуру воды ближе к горячей, а Грэг едва теплую. Эта контрастность температур делала совместный душ особенно приятным. Ласково играя с ее мокрыми волосами, едва прикасаясь губами к ее лицу, Грэг нежно покрывал ее поцелуями.

– Милая, я так люблю тебя, ты моя единственная, необыкновенная, бесценная, – ласково шептал он.

Он всегда говорил ей, какая она особенная, исключительная, не сравнимая ни с одной другой женщина. Аделина никогда не считала себя такой уж неотразимой, но видя, как горят его глаза при взгляде на нее, понимала, что для него она на самом деле самая прекрасная, желанная и любимая.

Воспоминания о Грэге наполнили ее сердце тоской, но солью стекая по губам, слезы не могли облегчить ее душевных мук.

– Право, надо уехать. Ненадолго. Забыться хотя бы на короткое время, иначе я просто сойду с ума, – с горестью думала она.

Так или иначе, почти каждый вечер Аделина ощущала его присутствие. Призрак Грэга являлся ей наяву, образ его виделся во сне. Теряя ощущение действительности, она уже не могла отличить реальность от видения.

Вытираясь полотенцем в отражении запотевшего от пара зеркала, ей вновь показалось, что она увидела в нем своего мужа. Спокойный и печальный взгляд его глаз словно извинялся перед ней за то, что он оставил ее в одиночестве. Всматриваясь в его лицо, впервые она затруднялась с уверенностью сказать, если перед ней видение Грэга или лишь плод ее собственного воображения.