— Года полтора.

— Ну а что ты хотел! Нужно тренироваться. Хочешь, для начала я сделаю вам аранжировку нескольких композиций, и ты просто заучишь их?

— Сколько возьмёшь?

— Нисколько. Ты взамен выступишь бесплатно в ночном клубе.

— В каком?

— А тебе не один хрен?

— Для гомосеков петь не буду, — набычился Димон.

— А для байкеров? — усмехнулся Рома.

— Идёт!

— Ну, тогда договорились. Передай материал через Лизу и где-то через неделю…

— Вот, возьми, — Димон протянул Роме флэшку. — Здесь два альбома.

— Два?! Да ты парень плодовитый… Тексты сам пишешь?

— Мы вместе.

— Хорошо, я сам выберу семь-восемь композиций и завтра займусь. Ну, мне пора. Лиза, ты остаешься?

— Нет-нет, я с тобой, — подскочила с дивана девушка.

Подняв над плечом сжатый кулак, она попрощалась с ребятами и бросилась догонять Романа, который уже исчез в дверном проёме.

— Тебе куда? — спросил Рома, когда они уселись в машину.

— Домой.

— Уточни.

— Я живу в доме с баром.

— Понятно.

Он вырулил к выезду на проспект, переждал несколько машин и влился в поток.

— Как тебе ребята? — поинтересовалась Лиза.

Рома пожал плечами, затем выразительно пошевелил пальцами, изображая разочарование.

— А в интернете людям нравится…

— Некоторым людям и шоу трансвеститов нравится, а я вот не в восторге. Впрочем, если с ними поработать, то может что-то и получится.

— Может, займёшься? — заинтересованно посмотрела на него девушка.

— Мне что, делать нечего? Пусть найдут себе продюсера. Я вот знаю одного. Гурин есть такой.

— Юрий?

— Ну, да, — хмуро буркнул Рома. — Слышала?

— Какой же он продюсер? Гурин — аферист. Он подбирает более-менее талантливых лохов и лохушек, чтобы типа раскрутить, заключает кабальный контракт и перепродаёт. Только потом артисты уже горбатятся на чужого дядю за гроши. Бывает, и начинающих авторов песен кидает. В общем, ничем не брезгует.

— Я так и понял, — сжал зубы Рома.

— А ты откуда его знаешь?

— Имел счастье познакомится.

— Ладно, не хочешь — не говори.

— Что-то жрать хочется, — перевел тему Рома.

— Могу тебе горячие бутерброды сделать. Будешь?

— Ты меня к себе приглашаешь? — он чуть не икнул от неожиданности.

— А ты не хочешь? — лукаво зыркнула на него Лиза.

— Поехали.

Когда Рома заметил знакомую вывеску, он свернул с проспекта и въехал на стоянку позади дома.

Едва они вошли в квартиру, Лиза жарко прижалась к нему всем телом, горячими губами обожгла его шею, потом отстранилась и прошептала:

— Бутерброды?

— К чёрту! — прохрипел Рома в ответ, сбросил на пол плащ и обхватил губами губы девушки.

По всей гостиной валялась впопыхах сброшенная одежда. Лиза, распластавшись на широком диване, горячей волной билась в экстазе под напористым мужским телом. Рома, отвечая на её требования, вновь и вновь утолял накопившийся за два месяца сексуальный голод. Вскоре покрывало на диване стало мокрым от пота, а девушка, совсем обессиленная, лежала под Романом, хватая воздух широко открытым ртом. Отдышавшись, Лиза с трудом выползла из-под него и, покачиваясь, побрела в ванную принять душ. Когда она вернулась, Рома лежал, закинув руки за голову и тупо пялясь в потолок. Придерживая на груди широкое махровое полотенце, Лиза приблизилась к нему и тихо проговорила:

— Я не ошиблась. Талантливый человек талантлив во всём.

— С тобой легко быть талантливым, — усмехнулся Рома, приподнялся и сделал попытку ухватить её за талию.

— Перерыв на бутерброды, — ловко увернулась она от его руки.

— Давай!

Лиза упорхнула на кухню, а Рома встал с дивана, намереваясь отправиться в душ, но вначале огляделся. Гостиная с шикарным дизайнерским ремонтом, обставленная по последнему крику моды, удивила его. Он вышел в коридор, но не прошел сразу в душ, а решил заглянуть в спальню. Широченная кровать, атласное покрывало лавандового цвета, такие же шторы, туалетный столик, кресло в углу — всё было новенькое, словно с выставки модной мебели. Рома одобрительно кивнул и потопал в ванную, где, как он и ожидал, его встретила такая же красота и великолепие дорогой современной сантехники.

Спустя десять минут они сидели на кухне, которая ничуть не уступала дорогому убранству остальных помещений. Запихивая в рот очередной бутерброд с ветчиной, Рома, поведя глазами вокруг, всё-таки решил поинтересоваться:

— И это всё на доходы блогера?

— Нет. Просто папуля меня любит.

— А кто у нас папуля? — продолжил он расспрос.

— Ресторатор. Два ресторана имеет. Не суперпрестижных, но стабильный доход обеспечивают.

— Так это он тебе квартиру купил?

— Они с маман себе новое жильё купили, точнее, дом построили, — объяснила Лиза, — а мне эту старую отдали. Зато в порядок привели.

— Ты знаешь, я тоже вроде как ресторатор, — проинформировал Рома.

— Ну, ты просто клад! И музыкант, и ресторатор, и любовник супер. Хоть бери и влюбляйся. А стихи не пишешь?

— Пишу. Кстати, и музыку, и стихи. «Блюз опадающих листьев» в интернете слышала?

— Хочешь сказать, что ты написал? — уставилась на него Лиза.

— Я!

— Так там вроде Гурин автор… Точно, я ещё удивилась! Думаю, как такая бездарность могла неплохую песню сочинить. Значит, он её у тебя стибрил?

— Стибрил, но я его прижму.

— Ты осторожней с ним. Говорят, он с таким отребьем якшается — отморозки полные.

— Ничего, прорвёмся.

— Кладезь талантов — и у меня на кухне! — рассмеялась Лиза.

— Так может влюбимся? По-серьёзному!

— По-серьёзному не получится, — нарочито грустно вздохнула девушка. — У меня свадьба весной.

— Нормально. А что же жених за тобой не смотрит?

— А жених сейчас в Италии. Он тоже ресторатор. Они с моим папулей партнёры.

— Солидный, пожилой…

— Нет, ему тридцатник только исполнился, симпатичный.

— А тебе сколько? — спросил он.

— Двадцать шесть через полгода.

— Любишь его?

— При чём тут любишь — не любишь. Главное, что он меня любит. И перспективный. Разве мало таких семей? Вроде союза двух близких друзей. И пусть нет безумных чувств, может, это даже и к лучшему, может, они и придут со временем. А если ждать, если искать, как всем кажется главное — любовь, то твоё время может безвозвратно уйти, и ты останешься ни с чем.

Рома взглянул на лицо Лизы, которое было страстным и вдохновенным еще час назад, когда она целовала его, а сейчас выглядело абсолютно деловым, и тяжело вздохнул. Её слова странным образом соотносились с его мыслями о браке родителей, с его предположениями — как сосуществовали эти два ментально разных человека.

— Какая-то ты меркантильная, — криво улыбнулся он.

— Зато не дура, — парировала Лиза. — А в любовь я уже наигралась. И глаза выплакала и вешаться собиралась… Вот тебя, не дай бог, полюблю, а ты через неделю хвостом махнешь и отвалишь. «Извини, детка, другую встретил».

— А итальянец не отвалит?

— Не итальянец он. Командировка у него. Они