– Думаю, время настало, – сказал он. – Я вижу это во всем, что делаю. И каждый день мне приходится побеждать…

– Побеждать что? – спросила Ишрак, когда он не стал договаривать.

– Мои собственные страхи, – ответил Драго. Он посмотрел ей прямо в глаза – и она была уверена, что он говорит правду. – А я боюсь, что служу темному господину.

* * *

На следующее утро их небольшая компания разделилась. Ишрак, облачившись в костюм молодого горожанина, набросив на плечи темный плащ, скрыв темные волосы под широкополой бархатной шляпой и надев черную с серебром маску, ушла из дома в сопровождении Фрейзе, который играл роль прислужника. Арендовав гондолу, она высадилась неподалеку от дома Накари у края гетто. Лука с братом Пьетро на принадлежащей палаццо гондоле отправились на мост Риальто, а Изольда в скромном наряде монашки прошла по переходам и мостикам до церкви Сан-Джакомо на площади рядом с Риальто. Устроившись под церковным портиком, она смотрела, как брат Пьетро и Лука прогулялись по площади и подошли, чтобы наблюдать за игрой в стаканчики и шарик.

– Вы пришли испытать свою удачу, господа? – спросила Джасинта с обычной своей любезностью. Она улыбнулась Луке. – Сегодня у меня руки быстрые. Думаю, я вас перехитрю.

Лука подбросил на ладони серебряную монетку.

– Думаю, что обязательно выиграю, – заявил он.

Она рассмеялась.

– Тогда смотрите внимательно, – предложила она ему и остальным любопытным, собравшимся вокруг.

Положив блестящий шарик под перевернутый стаканчик, она стала их двигать: сначала медленно, а потом – головокружительно быстро. Когда они остановились, она выпрямила спину, улыбнулась и спросила:

– Который стаканчик?

* * *

Изольда осмотрела площадь и лабиринт улочек и каналов, чтобы представлять себе, куда именно надо будет бежать, обгоняя семейство Накари, чтобы предупредить Ишрак и Фрейзе, а потом склонила голову и начала молиться. Она осознала, что горячо молится за них всех. Она молилась и о собственной безопасности – о том, чтобы люди ее брата вернулись в Лукретили, а ее брат отказался от ее преследования. Она молилась, чтобы Луке удалось разыскать родителей и чтобы ей самой удалось добиться своей цели и вернуться домой.

– Пожалуйста! – шептала она. – Пожалуйста, храни нас и не дай нам подвергнуться опасности – и не делай нас опасными для других.

Она старалась сосредоточиться, но поймала себя на том, что мысли ее куда-то улетают. Она устремила взгляд на изображение распятого Христа, однако могла думать только о Луке – о его лице, его улыбке, о том, что она не может не быть с ним, не тянуться к нему, не мечтать о его прикосновении.

Она виновато покачала головой, крепче стиснула руки и, склонив голову, начала молиться о безопасности Ишрак и Фрейзе, которые переодетыми уже должны были приближаться к дому Накари.

* * *

Ишрак и Фрейзе совершенно не нуждались в молитвах: радостно предвкушая приключение, они приближались к высоким перенаселенным домам рядом с гетто. Ишрак чуть отстала, а Фрейзе нахально подошел к боковой двери, выходившей на набережную, и постучал. Из дома никаких звуков не донеслось.

– Есть кто дома? – крикнул Фрейзе.

Какая-то женщина с противоположного берега канала распахнула ставни и громко сообщила:

– Они на Риальто. Они там каждое утро.

– А служанка мне не откроет? Может, у них есть мальчишка?

– У них нет служанки. Вообще нет слуг. Если они тебе нужны, придется тебе идти на Риальто.

– Что ж, пойду их найду! – весело откликнулся Фрейзе. – Прямо сейчас и пойду. Спасибо за помощь.

– Заткнись! – грубо посоветовала женщина и захлопнула ставни.

Фрейзе молча переглянулся с Ишрак и отошел, якобы направляясь в сторону Риальто. Совершенно бесшумно Ишрак подергала дверь в стене со стороны сада. Ручка двери повернулась, но дверь не открылась. Накари явно заперли ее за собой, уходя из дома. Ишрак отошла, разбежалась и, прыгнув на стену, завозила ногами по гладкой поверхности в поисках опоры. Сумев пристроить колено на ветку плюща, она подтянулась на стену и спрыгнула с ее обратной стороны.

Тут же выпрямившись, она настороженно осмотрелась, проверяя, не услышал ли ее кто-нибудь. При этом она нашла дерево, на которое можно будет залезть, если к ней сейчас бросится охранник или сторожевой пес, однако в залитом солнцем саду царила тишина – и даже запела какая-то птица. Ишрак на цыпочках прошла к дому и попробовала открыть дверь, которая вела из сада в кладовку. Дверь оказалась заперта, и ставни закрывались изнутри. Она подняла голову. В сад выходил красивый балкончик, а с него к газону и персиковому дереву вела винтовая лестница.

Бесшумной тенью Ишрак скользнула по лестнице наверх и обнаружила, что окно в спальню осталось приоткрытым. Просунув свою изящную руку в щель, она открыла створку до конца и, нырнув в окно головой вперед, почти неслышно приземлилась на пол.

Там она сразу же вскочила и, прислушавшись, поняла, что в доме пусто. Она неслышно вышла из комнаты на лестницу и, вытянув шею, посмотрела в лестничный колодец. Никакого движения не было видно, никаких звуков не было слышно. Она легко сбежала вниз и отперла дверь как раз в тот момент, когда Фрейзе быстрым шагом человека, направляющегося по делам, проходил мимо дома. Стремительный шаг в сторону – и он уже оказался в доме, а дверь за ним закрылась.

Они обменялись торжествующими улыбками. Ишрак заложила дверь засовами.

– На тот случай, если они неожиданно вернутся, – сказала она. – Ну, пошли.

Первым делом они зашли в большую комнату в передней части дома, которая выходила на канал. Там обнаружился стол, заваленный рукописными свитками и переписанными от руки книгами в кожаных переплетах. Ишрак осмотрела их, не прикасаясь к ним.

– Философия, – объявила она. – Астрономия. А вот здесь – алхимия. Как много книг! Похоже, он говорил правду, когда сказал, что занимается изысканиями уже несколько десятков лет.

– Они оба этим занимаются, – сказал Фрейзе, указав на секретер рядом с большим столом. На спинке стула висел коричневый шарф, а на крышке был разложен лист бумаги с тщательно скопированным рисунком и страница с какими-то записями. Он перевел взгляд с листков на книгу. – Она что-то переводит, – предположил он. – Значит, тоже занимается исследованиями.

Ишрак подошла и посмотрела ему через плечо.

– Алхимики часто работают парами: мужчина и женщина объединяются ради той энергии, которую могу привнести, – пояснила она. – Алхимия занимается превращением одной формы в другую: жидкости в твердые вещества, грязные вещества – в чистые. Чтобы все получалось, нужны мужчина и женщина: дух женщины необходим так же, как и дух мужчины.

– Откуда ты все это знаешь? – полюбопытствовал Фрейзе.

Ишрак пожала плечами.