– Я не дойду, купаться не смогу, хотя если снять корсет… И доехать на такси до пляжа, удобно ли? – задумался Федор, понимая, что альтернатива пляжу – эта халупа.

– Конечно, можно доехать… К пляжу есть подъезд.

– Ой, давно ли вы стесняться начали? – удивилась Антонина. – Пойдемте с нами. Ради моря и прилетели!

Федор бросил беспомощный взгляд в сторону Риты, но не дождался от нее поддержки. И они втроем, собрав кое-какие вещи для пляжа, покинули, с позволения сказать, коттедж.

Маргарита, оставшись одна, разобрала свои вещи и пошла принять душ с дороги. Там ее ждало первое разочарование. Сколько она ни ждала, когда вода из холодной, как пообещала Клава, превратится в горячую, так и не дождалась. Она даже не потеплела, и Рите пришлось залезть под холодный душ, чтобы смыть с себя «пыль дорог». Потом она уложила еще влажные волосы, надела джинсы и яркую блузку и слегка подкрасила лицо. Сама она себе не нравилась, так как считала себя сильно постаревшей и вообще не очень интересной теткой. Хотя люди имели другое мнение, что она для своего возраста еще ничего. Маргарита, покружившись перед зеркалом, вышла из коттеджа и направилась по заросшей тропинке не к основным корпусам, а в другую сторону, куда указала Клава. По пути Маргарите встретилось несколько старых построек, вернее то, что от них осталось. Развалины «Стадиона юных пионеров», как гласила ржавая табличка. Аллея пионеров-героев. Скорее всего, этот санаторий когда-то был в полном распоряжении подрастающего поколения. Маргарита прошла по аллее героев, мимо разрушенного фонтана, каких-то построек советских времен, мимо свалки у дороги. Рите показалось, что дорогу ей перебежала маленькая полевая мышка. Было очень странно, что Маргарита не встретила ни одного человека. Складывалось впечатление, что санаторий вообще был заброшен. И вот наконец-таки она увидела впереди коттедж из красного кирпича, торчащий, словно одинокий зуб на беззубой челюсти. Дом даже не огорожен забором, по периметру были просто натыканы какие-то столбики, и все… Рита подошла ближе, всматриваясь в окна и пытаясь разглядеть там хоть какое-то присутствие жизни.

– Эй, – негромко позвала она.

Подул ветер, но вот свежим назвать его было нельзя. Пахло очень неприятно. Рита отвлеклась, оглядываясь по сторонам, откуда доносился такой неприятный запах, поэтому не заметила, как из дома вышел человек с ружьем. Когда она повернулась и увидела его, то вздрогнула от неожиданности:

– Ой…

Это был высокий молодой мужчина с прекрасной фигурой, длинные и слегка вьющиеся волосы стянуты на затылке в хвост, клетчатая рубашка и весьма потертые джинсы.

– Чего бродите здесь? Вон видите столбики? – спросил он.

– Вы о чем? – удивилась Маргарита, почему-то сразу понимая, что это и есть Ерофей.

– В землю колышки вбиты, не видите? – нахмурился сторож.

– Вижу, – осмотрелась Рита, ощущая себя лазутчицей на вражеской территории.

– Это границы будущего забора. Это частная собственность. Сюда ходить нельзя. Понятно?

– А вы не очень-то любезны, – отметила Маргарита.

– А вы мне не гостья, чтобы я был любезен, – огрызнулся парень.

– Поэтому вы встречаете людей с ружьем наперевес? Я похожа на преступницу? Сейчас даже не ночь! – Рита по-разному представляла их встречу, но уж точно не так.

Парень перевел взгляд на свое ружье и засмеялся:

– Вы серьезно подумали, что для вас?

– А что я должна была думать? Вот хотела подойти к двери и постучать.

– А вам надо в этот дом? – прищурился «человек с ружьем».

– Мне нужен не дом, а человек, Ерофей Олегович Егоров.

– А зачем?

– А это я ему лично скажу, – улыбнулась Маргарита.

– Тогда я слушаю, – скрестил руки на груди парень, подтверждая ее первичные предположения.

– Ну, здравствуй, брат! – Рита раскинула руки в приветственном объятии.

Через секунду раздался выстрел. Маргарита почувствовала резкую боль в боку и потеряла сознание, последней мыслью было: «Не может быть!..»

Маргарита довольно быстро пришла в себя. На звук выстрела из парка выскочил мужчина в рабочей одежде, с руками по локоть в земле.

– Что случилось? Кто стрелял? Ерофей! Что тут происходит?!

– Я подстрелил ее! Помогите! Господи, как же так получилось?! Я убил ее! – в панике кинулся к своей жертве Ерофей. – Ты жива? Ответь мне что-нибудь! Не умирай!

– Я… я жива, – прошептала Маргарита, не будучи уверенной, что не умрет в скором времени.

– Извини! Ты так неожиданно сказала мне: «Здравствуй, брат», что я сам не знаю, как все получилось. Я уже несколько лет знаю, что у меня есть сестра, но я не знал, где ее искать. Но я чувствовал, что когда-нибудь мы встретимся. И вот я вижу красивую блондинку, и она говорит, что и есть моя сестра. Прости, я не хотел, чтобы так произошло, только дыши! – Ерофей поднял ее на руки и побежал к лечебному корпусу.

Мужчина в рабочей одежде последовал за ними, вскрикивая:

– Сколько крови, сколько крови…

Больше от страха, чем от реального ущерба здоровью, Маргарита снова потеряла сознание.

Она поняла одно – нельзя сообщать человеку ничего эмоционального, хорошее это или плохое, если у человека при себе ружье…

Рита ощущала себя пчелкой среди великолепных благоухающих цветов. Она летала от одного цветка к другому и наслаждалась божественным состоянием, и сама она была такая легкая и воздушная, и не болело у нее ничего. «Словно в раю», это было именно то ощущение. Прозрачно-чистое голубое небо, и пчелы, снующие от цветка к цветку. Неожиданно пчелы стали нападать на нее и пытаться ужалить.

– Что вы делаете? Отстаньте от меня! Зачем вы жалите меня? Я такая же, как вы! Что вам надо? – заметалась Маргарита.

– Затем, что мы оказываем тебе помощь. Потерпи чуть-чуть, еще немножко. Еще один шовчик, – донеслось до сознания Риты.

– Ой! – воскликнула она.

– Всё-всё, моя девочка! Вот и нормальненько! Молодец, – продолжал тот же голос.

Рита открыла глаза, и слезы потекли по ее щекам:

– Тьфу, пахнет гадостью… Какие-то лекарства…

– Извини, пришлось немного усыпить тебя хлороформом, быстро зашить надо было, – ответила ей женщина лет шестидесяти пяти в медицинской одежде, с суровым взглядом.

– Что здесь происходит? Каким хлороформом? – попыталась подняться Маргарита, но безуспешно, сил не было совсем.

– Тише-тише! Прыткая какая! Голова небось кружится? Лежи спокойно! Хлороформ – вещь ядовитая. Прямо так и пришлось, намочить марлю и на морду, извините, лицо. Как в фильмах ужасов. И не смотри на меня с такой ненавистью, я тебе бок заштопала и заслуживаю уважения.