парирую. — Кстати, благодаря тебе, а не мне! Не думаешь, что теперь уже немного поздно играть в пай мальчика?

— Я пытаюсь минимизировать негатив! — рычит он, хватая меня за плечо. — Ты просто гандон, если хочешь и дальше пудрить ей мозги!

— Может… — сбрасываю его руку со своего плеча. — Она всё поймёт и простит? Ты об этом не думал? Может, она встанет на нашу сторону, если мы ей всё…

— Даже не думай! — Андрея начинает трясти от гнева. — Ты ёбнулся, Никит? Да она нас из отцовского охотничьего ружья расстреляет, если узнает, сколько лапши мы навешали ей на уши!

Я уже готов ему вмазать! Вот козлина! Вечно думает, что умнее всех!

Хрущу шеей и занимаю исходную позу, чтобы съездить ему по морде, как вдруг…

— Эй! — позади доносится мелодичный голосок. — Кто хочет искупаться?

Не договариваясь, мы оба оборачиваемся.

Посреди сада перед нами стоит Олеся… На ней больше нет того мини платьица, от которого мне так не терпелось её избавить… Теперь на малышке лишь крошечные треугольнички бикини, которые почти ничего не скрывают…

Она весело машет нам и улыбается, смущённо прикрывая губы ладошкой… А потом подходит к бассейну и, немного разбежавшись, прыгает прямо в воду.

Делаю несколько шагов в её сторону и параллельно снимаю брюки.

— Какого хрена ты делаешь? — Андрей идёт за мной следом. Вот же докучливый!

— Иду купаться, — невозмутимо заявляю. — А ты уезжай, если хочешь.

Я тут же разбегаюсь и ныряю в прохладную воду в след за Оленёнком. Температура совсем не летняя! Вообще тут жесть как холодно! Но, наверное, это то, что надо, чтобы слегка отрезвиться. Выныриваю и делаю несколько гребков к Олесе, у которой губы стали такими же синими, как голубика… Надо бы её хорошенько согреть…

До замёрзшего Оленёнка остаётся не больше полуметра, как вдруг… Слышу ещё один всплеск. Закатываю глаза. Что ж, видимо, мой праведный дядя не смог устоять перед искушением…

Ладно, пусть плавает. Что угодно, лишь бы не мешал!

Глава 28

Андрей

Пока я наблюдаю за ними со стороны, Олеся бросает на меня полные непонимания взгляды. Никита кружит над ней словно коршун над мышкой. Ставит руки по обе стороны от малышки и ловит в капкан. А я просто замираю посередине бассейна, понимая, что если подплыву ближе, то сам не смогу устоять перед охуенно сильным искушением!

Кровь в венах вскипает, мышцы наливаются тяжестью. Почти не чувствую, насколько тут холодно. Ночами температура опускается градусов до пятнадцати, и с утра вода ещё не успевает нагреться.

Слышу смех и весёлую болтовню. Отворачиваюсь спиной, чтобы не сорваться. Никита спрашивает Олесю о рисунках, а она смущается. Потом они замолкают, и я снова поворачиваюсь. Конечно! Ник уже засовывает в рот малышке свой язык грязно лапает её за бёдра.

Бледные пальчики впиваются в его бицепсы, и, будь я проклят, но слышу сладкий стон Оленёнка… Блядь!

— Тут холодно! — подплываю ближе, окатывая их водой. — Пора вылезать!

Испепеляю Ника взглядом, а у самого от вида раскрасневшихся щёк полуголых сисек Олеськи кровь приливает ниже пояса. Пиздец! Это просто издевательство какое-то! Нам нужно было просто уехать! И как можно скорее, но нет! Нет же! Никита на ходу рушит все планы! Сучонок!

— Ладно, — Олеся послушно кивает. Ник берёт её за талию и сажает на бортик, при этом его голова тут же оказывается между её ног.

Я не могу не смотреть на то, как по её полуобнажённому телу скатываются капли воды. Соски оттопырились, и теперь отчётливо проступают через ткань маленького купальника… Её волосы не заплетены в косы… Мокрые, они свободно спадают на плечи, облепляя руки. Олеся закусывает пухлые губы, которые уже чуть посинели от холода, и внимательно смотрит на меня.

А я… пытаюсь вспомнить те обещания, что давал самому себе этой ночью. Смотрел на неё спящую… Такую тёплую, нежную и охрененно доверчивую… И чувствовал себя абсолютным мудаком! Внутри всё переворачивалось от противоречивых желаний трахнуть её ещё несколько раз и оставить невинную малышку в покое и никогда больше её не трогать!

Никита целует внутреннюю поверхность её бёдер… Олеся сильнее прикусывает губы и запускает руку ему в волосы, пытаясь отодвинуть Ника подальше.

— Никит, ты чего… — тихо шепчет, пытаясь воспротивиться наглым домогательствам.

Но ему, понятное дело, похер на её сопротивление. Ведь он чувствует то же, что и я. Запах текущей дырочки, приласкав которую, можно легко получить желанное согласие!

Околдованный её порочной невинностью, я подплываю всё ближе и ближе… Ник не обращает на меня ни малейшего внимания. Зато Олеся краснеет всё сильнее. Конечно, одно дело отдаваться сразу двум мужчинам ночью, после бутылки вина, в темноте… А совсем другое — делать тоже самое при свете дня в саду, где она ещё совсем недавно играла будучи ребёнком. Только теперь малышка-Олеся выросла, и хочет совсем не невинных игр. Её потянуло на порок, и я приложил к этому немало стараний!

Поднимаюсь на руках из бассейна и беру лежащие на шезлонге полотенца. Опускаю одно на дрожащие плечики и сажусь к ней ближе.

— Олеся… — шепчу, беря её за руку. Уже третий раз за утро трогаю её, хотя обещал, ведь, себе, что больше не буду!

— Да? — она дышит тяжело и часто.

Опускаю взгляд вниз и замечаю Ника, который настойчиво подбирается к маленькой дырочке, что ещё вчера была защищена тонкой плёнкой, но теперь я лишил её этой защиты. Расширил под себя, присвоил её невинность, и заставил испытывать новые, острые ощущения. И теперь ей непременно захочется это повторить…

Кровь бьётся в висках. В ушах гудит. Внезапно я перестаю понимать, почему нужно было уехать именно сегодня? Ведь если сделать это завтра, возможно, это будет даже менее подозрительно?

Беру маленькую ладошку и, больше не раздумывая, кладу её на свой ноющий бугор.

Олеся смотрит так наивно и очень взволнованно. Прямо как отличница, которую строгий препод поймал на списывании…

— Тебе понравилось, правда? — врезаюсь взглядом в её распахнутые карие глаза. — Понравилась