Приехав в Лондон, Джайлс стал собирать необходимые сведения. Старый лорд Банагер находился на волоске от смерти, и Фолкирк в любой момент мог унаследовать титул. Судачили о том, что новоявленный лорд Банагер поспешит жениться и воспользуется всеми преимуществами своего аристократического положения.

О Селдере тоже появились новости. Один из старинных приятелей Джайлса, Фреди Холтон, работал в Морском ведомстве и занимался расследованием дела Кингсли.

— Прости, Джил. Я в курсе, что Кингсли был одним из близких друзей твоего кузена, но он почти наверняка покончил с собой, так как знал, что его поймают. Он сообщал сведения о торговых судах человеку по имени Селдер. Ты слыхал о нем?

— Да. — Поколебавшись, Джайлс все же сказал: — Я собираюсь предъявить ему обвинение, но пока у меня нет доказательств.

— Рискованное занятие.

— Фредди, что ты скажешь, если я сообщу тебе следующее: у этого Селдера есть еще одно имя — Джулиан Фолкирк?

— Фолкирк? — удивленно воскликнул капитан Холтон. — Знаешь, Джил, это вписывается в кое-какие известные истории… Да, Фолкирк вполне может оказаться тем самым человеком. Хотя ни ты, ни я не сможем ничего доказать, а доказательства необходимы безупречные, поскольку у него уже появились влиятельные друзья.

— Что нужно конкретно?

— Нужно найти свидетеля, который поклянется, что Фолкирк и Селдер — одно лицо, и чтобы тут комар носа не подточил. Должно быть установлено участие Фолкирка в преступных делах. Предпочтительно письменное свидетельство. Для суда это необходимо. Если ты разузнаешь что-нибудь еще, тебе будут очень благодарны. Тогда мы сможем его арестовать. Пока что нет ни малейшей возможности захватить кого-нибудь с поличным — кругом затишье.

Письмо от Чарли Фортескью объясняло возможную причину этого затишья.

«Дорогой Джил, у меня для тебя есть новости: Да Косту нашли. Но рассказать он ничего не сможет, так как его тело выловили в порту Бристоля позавчера ночью. Судя по всему, он „повздорил“ со своими дружками. Если узнаю что-нибудь еще, сообщу. Надеюсь, твои розыски продвигаются более успешно.

Твой Чарли»

Фолкирк никого не оставляет безнаказанным, мрачно подумал Джайлс. Венеция, Стивен и Да Коста — все они уничтожены. Возможно, и с Кингсли он поступил так же. А Розабелла? Нет, этой смерти Джайлс не допустит. Он вдруг понял, что не может больше оставаться в Лондоне. Он должен вернуться к ней и убедиться в том, что она в безопасности.

Когда Джайлс приехал в Бакстон, первым, кого он встретил, был Грегсон.

— Кто-либо проявлял к дамам непозволительный интерес, Грегсон?

— Нет, сэр. Но ими все восхищаются, сэр.

— Да?

— Ее светлость познакомилась с благородными старушками… я хочу сказать — с пожилыми дамами, сэр. А миссис Ордуэй пользуется большим успехом у молодых людей. Дома не сидит, так что я совсем избегался.

— Я и не предполагал, что в Бакстоне столько кавалеров.

— Нет, полковник, их вовсе не много! Всего один.

Джайлс замер.

— Да? Кто же он?

— Лорд Монтейт, сэр. Очень увлечен миссис Ордуэй.

— Ах, щенок! — вырвалось у Джайлса. Он нахмурился, понимая, что негоже обсуждать это с Грегсоном. — Я рад слышать, что он развлекается. Леди Ордуэй здорова?

— Ей не слишком-то нравятся воды, сэр. Но она очень довольна, что миссис Ордуэй пользуется успехом, и небось думает о свадьбе.

— О свадьбе? Это еще что за глупости? Что, черт подери, ты себе позволяешь? Чтобы я больше не слышал дурацкой болтовни о хозяевах!

— Слушаюсь, сэр! — Грегсон с виноватым видом встал по стойке «смирно», а угрюмый Джайлс отправился на поиски своих дам.

Когда он вошел в зал приемов, танцы уже начались. Его не интересовали ни коринфские колонны, ни красивые мраморные камины, ни потрясающий лепной потолок. Первое, что бросилось ему в глаза, — это то, как лорд Монтейт с торжествующим видом ведет по залу миссис Ордуэй, а остальная публика с одобрением взирает на них. Джайлс подошел к тете, стоящей у стены, и, насупившись, стал ждать окончания танца.

— Джайлс! Мы уже решили, что ты не приедешь. Я так рада тебя видеть! — сказала леди Ордуэй. — Розабелла танцует с лордом Монтейтом. Какая красивая пара! — Она с нежностью на них посмотрела. — Признаюсь, я питаю большие надежды… Он оказывает ей особые знаки внимания.

— И она на них отвечает?

— Мне кажется, он ей нравится. Правда, это был бы прекрасный брак? Взгляни на нее!

У Джайлса едва не вырвался сердитый ответ, но, получше присмотревшись к этой паре, он усмехнулся. Розабелла являла собой образец воспитанной молодой леди. Она вежливо обменивалась словами с кавалером и с приличествующей скромной улыбкой принимала его восхищение, но Джайлса, в отличие от публики Бакстона, это не обмануло — он видел, что бедняжке безумно скучно.

Настроение у него поднялось, он успокоился и стал расспрашивать тетю, нравится ли ей курорт.

— Вода идет мне на пользу, Джайлс, хотя она ужасно горькая! И климат здесь замечательный — даже в самые жаркие дни воздух свежий.

— Рад это слышать, тетя Лаура. А вот и конец этого бесконечного танца.

Лорд Монтейт вел свою партнершу за руку и что-то ей говорил, а она учтиво его слушала. Но вот, увидев Джайлса, Аннабелла остановилась, и ее красивое личико осветилось прелестной улыбкой.

— Джайлс!

От ее искренней улыбки куда-то мгновенно улетучилась его ревность. Однако Аннабелла тут же опомнилась и уже сдержанно стала расспрашивать его о путешествии.

— Миссис Ордуэй, могу ли я рассчитывать на танец после ужина? — с самоуверенным видом спросил лорд Монтейт.

— Боюсь, что нет: миссис Ордуэй придется оказать внимание главе семьи, поскольку я вернулся. Долг превыше удовольствия, — заявил Джайлс.

Лорду Монтейту ничего не оставалось, как откланяться и удалиться. Правда, он пообещал увидеться с миссис Ордуэй позже.

— Джайлс, как вы могли прогнать моего кавалера! И я не обязана оказывать вам почтение!

— Нет, но я обязан и поэтому спасаю тебя от этого напыщенного индюка. Хочешь потанцевать?

— Вы этого не заслуживаете!

— В таком случае побеседуем. Давайте присядем, и я принесу вам обеим чего-нибудь выпить. Что вы хотите, тетя Лаура?

Леди Ордуэй как-то странно взглянула на Джайлса, словно ее посетила неожиданная мысль.

— Я?.. Я, пожалуй, подойду к леди Скелмершолм. Она стоит одна. Я очень рада, что ты вернулся, Джайлс. А побеседовать мы сможем и завтра. Извини.

— Присядем, Розабелла? Или прогуляемся?