сжимался и лишал его жизни, буквально, отделяя голову от туловища. Артефактов с печатью раба со времен Великой Империи нашлось в руинах великое множество, так много, что рабами можно было сделать жителей всех шести царств. Им быстро нашлось широкое применение, но в последнее время их использовали только для тех преступников, что уже находились в статусе раба. Для любых других случаев использование рабского обруча запрещалось законом.

Я заглянул в первую долговую яму и ахнул. Вот уж не думал, что в ней окажется сразу десяток людей. Во второй то же самое и в третьей. Места для всех должников не хватало и их пихали в ограниченное пространство, нарушая моральные нормы и здравый смысл.

Как и предполагал, в основном здесь сидели худые, потерявшие человеческий облик, пожилые мужчины. Кого-то родня не кормила вовсе, и заметив хоть кого-то у края клетки, они тянули вверх трясущиеся руки в надежде на небольшую подачку. Кошмар. Рядом по улице спокойно прогуливаются люди, а тут других людей держат, как зверей в клетке, да ещё и не кормят.

Была яма, в которой сидели только женщины. Мне показалось, что это сборище наркоманок и алкоголичек. Лица распухшие, губы в кровоподтеках, потрескавшиеся, безумные глаза, но немного побродив туда-сюда между клетками, я заметил, что это просто стадия, через которую проходят все, кто долго сидит. Так будет выглядеть любой несчастный через полгода. Они не моются, если с неба не падают осадки, плохо спят, мерзнут и регулярно страдают от жажды. При этом постоянно происходят драки за еду. Даже если такого человека выкупить, он уже вряд ли станет нормальным. Личность необратимо меняется. Многие сходят с ума и накладывают на себя руки. Есть те, кому помогают умереть, разбив их голову об стену.

Тех, кого не посещают и не подкармливают родные и знакомые, сокамерники не любят. Они могут воровать то, что бросят через решётку, а с них самих толку никакого. Особенно тяжко среди толпы голодных безумцев новичкам. Их посещают чаще других, но им всё равно приходится голодать, так как защитить переданную тебе пищу и съесть её самому просто невозможно. Тебя заставят делиться, позже ты будешь заставлять делиться других. Иначе вообще не выжить.

— Хотите кого-то купить? — спросил подошедший ко мне стражник, заметив, что я слишком долго изучаю рабов и всматриваюсь в таблички с ценой.

— Да, но хотелось бы понять, кто из них сколько стоит. На табличке есть имена и цены, а на самих пленниках они не написаны.

— Всё просто, скажите имя и раб сам отзовётся. Они точно не станут скрываться, ведь только так у них есть шанс выжить. Больше года ещё никто тут не протягивал. Многие дохнут с голодухи уже в первые три месяца.

— Вы их совсем не подкармливаете?

— А какой смысл? Это все сплошь преступники, должники, считай, воры, которые втёрлись в доверие к приличным людям, пообещали отдать выделенную им ссуду, а потом просто спустили её на развлечения, вино или жёлтый порошок.

— Жёлтый порошок? Что это?

— Мерзкая дурь, что делает людей безвольными. Пока едят порошок, они счастливы, а как его нет, становятся одержимыми, готовы на любые преступления, чтобы получить ещё порцию. Здесь таких большинство. Они сами виноваты, что тут оказались, зачем их жалеть, да ещё и подкармливать?

— А вот это что за знак после суммы выкупа?

— Это означает "золотых монет". Все цены указаны в золоте.

— Спасибо, но кто же даст за какого-то доходягу тысячу золотых?

— Никто. Поэтому они все тут и сгниют.

— А почему цена такая разная? Кто-то тысячу, кто-то пятьсот, а эти вообще по пятьдесят.

— Сколько должен, столько и стоит. За кого-то уже часть долга внесли дети и друзья, видишь, вон тот стоит всего тридцать золотых. Извините, но он не продается. За него регулярно платят родные, долг почти погашен, скоро выйдет отсюда. Таких мало, но есть. Не лишайте его родственников надежды вытащить должника. Они только этой надеждой и живут. Родным он нужен, а вам, как слуга, будет почти бесполезен.

— А тех, что по пятьдесят золотых стоит брать?

— Нет, — усмехнулся мужчина, — это сплошь пожиратели жёлтого порошка. За них никто в здравом уме и медяка не даст, казнить их за такой долг по закону нельзя, родным они не нужны, в руднике также бесполезны. Их место здесь. Долг невелик, но их жизнь ничего не стоит, так как они через минуту сбегут в поисках дозы и будут обезглавлены ошейником. Мертвый груз, только лишняя морока. А могут и на хозяина напасть, чтобы заполучить ярлык, ведь он от этого не защищает.

— Понятно. А это все ямы или ещё есть?

— Все, а что не так?

— Я не нашёл тут одного должника, которого ожидал увидеть.

— Какого? Я всех пленников хорошо знаю.

— Бывший наместник Тан? Его имени нет и на табличке.

— Он умер. Не повезло. Соседи по камере его невзлюбили. Он не захотел делиться после того, как ему какая-то девушка принесла увесистый сверток. Зря она дала узнику так много еды. За неё наместника и порешили. Голодные люди — хуже зверей. Тут и за меньшее могут убить.

— А глава клана Ли?

— Этот уже освободился. Долг хоть и был большой, его очень быстро выкупили.

— А не скажете кто, если это не секрет?

— Не секрет. Его купил старейшина клана Су.

— Мастер Су Си Хен?

— Да он. Двадцать пять тысяч заплатил. Хотя говорят…

— Что говорят?

— Да всякое болтают, господин, не знаю правда или нет, но говорят, что клан Су этого главу Ли в долговую яму и посадил, а это получается, они сами себе заплатили, ведь деньги к ним и вернутся. Плохо с кланом Ли поступили, их поместье не меньше полумиллиона золотых стоит, а продать его не дали, заграбастали себе да ещё и в яму главу, его двух жен и дочерей посадили, сделали их рабами себе на потеху, а затем в ошейниках выкупили. Не люблю я несправедливость, но богачи и не такое вытворяют. Знали бы, что они с его дочерьми сделали. А младшая девица Ли Фань Юэ, между прочим, была одной из трёх признанных красавиц города.

— А что с ними сделали?

— Я бы рассказал… — оттопырив губу, пробубнил мужчина, — да словами сыт не будешь.

Понимая