девушка, помогая мне, но смею надеяться, что самые искренние.

Еще раз, покрутившись перед зеркалом, поняла, что мне в кои-то веки нравится мое отражение, набрала в легкие побольше воздуха и решилась:

— Берем.

— Вот и отлично! — оживилась Яна, — Теперь осталось решить, что делать с волосами. У тебя осталось меньше двух часов, но я сейчас постараюсь что-то придумать.

Примерно через два часа, одетая, накрашенная и надушенная, каким-то модным парфюмом, что любезно одолжила мне моя крестная фея, я спускаюсь на парковку, где за рулем черного большого авто ожидает Игнат.

Едва завидев меня, он выходит из машины и, ощупывая тяжелым, нечитаемым взглядом, галантно распахивает пассажирскую дверь.

— Привет, — отчаянно стараясь скрыть волнение, весело здороваюсь я, — Ты сегодня сам за рулем?

— Пудель на задании, — довольно сухо бросает мужчина и, захлопнув за мной дверь, идет на свое место.

Пока он плавным движением обходит машину спереди, я успеваю украдкой полюбоваться его крепкой фигурой в идеально сидящем темно-сером костюме.

— Ты пристегнулась? — спрашивает он, занимая водительское место.

— А…сейчас…

Неловко ерзаю, нащупывая ремень безопасности, разрез на платье расходится, открывая мои голые острые коленки, и я невольно замечаю, как прожигающий взгляд Игната буквально залипает на них.

— Готово, — нервно докладываю я, поднимая на него глаза.

Мужчина хищно прищуривается и глухо выдыхает:

— Красивое платье.

Смущенно вспыхиваю и заправляю за ухо прядь волнами уложенных волос.

— Спасибо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Лицо Игната каменеет, и я с досадой понимаю, что он замечает на моей руке проклятое кольцо.

Блин!

И почему я все еще его ношу?

Сказать по правде, последние дни до меня все больше доходит осознание того, что ничего у нас с Владом не получится. Нельзя заставить себя любить по указке. Да он замечательный. Самый внимательный и чуткий мужчина из всех, что у меня был, но я его не люблю и этим все сказано.

Дальше мы едем в тягостном молчании.

Украдкой бросаю взгляд на сурово поджавшего губы Игната и молча любуюсь его широкими, сильными ладонями, что уверенно ведут машину.

Красивые руки. И сам он красив. Не слащавой, поддельной брутальностью, а самой настоящей мужской. Именно такие руки — не понаслышке знающие, что такое труд, укрою любимую женщину от всех жизненных невзгод и неурядиц.

Как жаль, то я не она…

А на меньшее я точно не согласна.

— У меня к тебе просьба, — негромко произносит Игнат, едва мы паркуемся у роскошного особняка, выстроенного в замковом стиле.

— Какая? — настороженно спрашиваю я.

— По возможности, не отходи от меня, — просит он и в ответ на мою недоуменно вздернутую бровь проясняет, — Народ тут разный тусуется. Ты девочка молоденькая. Могут обидеть.

— Хорошо, — киваю я, с досадой думая о том, что я давно уже не девочка, и не молоденькая, но этот странный мужчина отчего-то считает по-другому и упорно продолжает относиться ко мне как к маленькой.

Едва переступив порог банкетного зала, сразу понимаю, что послушать Яну было самым разумным решением. Мой наряд, что еще час назад казался мне вызывающим, оказался более чем скромным на фоне полуголых молодых и не очень дам, что прогуливались тут наперевес с бокалом шампанского, при этом демонстрируя все достижения современной пластической хирургии, ну и, разумеется, бриллианты. Куда ж без них родимых…

Нервно трогаю скромную подвеску в своем почти нулевом декольте и вздрагиваю, когда Игнат, наклонившись ко мне шепчет:

— Не переживай. Ты выглядишь на все сто.

Его поддержка в который раз, словно бальзам на душу возвращает мне уверенность в себе, и я, натянув на лицо дежурную улыбку, с которой раньше выдавала кредиты, кладу руку на локоть своего спутника, позволяя ему увлечь себя вглубь зала.

* * *

Вообще светские мероприятия довольно скучное действо.

Вот уже с час мы с Игнатом активно беседуем обо все и ни о чем одновременно с совершенно посторонними нам людьми. У меня уже скулы сводит от улыбки, ноги гудят от высоченных шпилек, что заставила меня напялить Янка.

Это не туфли, а какое-то пыточное орудие.

Игнат, словно чувствуя мой дискомфорт, все время поддерживает за локоток и движется гораздо медленней обычного.

Поразительная эмпатия в исполнении бывшего бандита.

И да! Сегодня он еще и проявляет чудеса красноречия, общаясь с депутатами и предпринимателями так, словно всю жизнь только этим и занимался. Я, конечно, время от времени, авторитетно вставляю свои пять копеек, кода дело доходит до всяких «бизнес-процессов», но никто не воспринимает меня тут как человека отдельно от господина Зебла. Его все так уважительно кличут и почтительно жмут руку.

— А вот и Маслов с супругой, — говорит один из мужчин и к нашему небольшому кружку по интересам присоединяется еще пара действующих лиц.

Высокий, седовласый и подтянутый мужчина лет пятидесяти с изящной и изысканно красивой дамой в очень элегантном платье насыщенного красного цвета. Он здоровается с мужчинами, кротко обменивается любезностями с женщинами и что-то шепчет на ухо супруге.

Там вскидывает голову, слегка бледнеет и сначала долго пронизывает взглядом Игната, а затем уже и меня.

Интересно кто она?

Ее прямолинейный взгляд обжигает всю левую сторону лица.

Неприятно…

Маслов пожимает Игнату руку, легко кивает мне, а его спутница неожиданно громким и высоко поставленным голосом здоровается:

— Здравствуй, Зеб!

Судя по ее довольно фамильярному обращению, они с Игнатом довольно хорошо знакомы.

Его бывшая?

Неожиданно.

— Добрый вечер, Ангелина, — вежливо кивает ей мужчина, и я невольно чувствую, как напрягается его локоть под моей рукой.

— У тебя очаровательная спутница, — стреляет мадам в меня взглядом.

— Моя коллега — София Ивановна, — сдержанно отвечает он.

— Вместе дела проворачиваете? — усмехается эта Ангелина, прекрасна понимая, что намек в ее голосе звучит довольно оскорбительно.

Это улавливают все присутствующие, и Маслов пытается сгладить неловкую паузу, переведя тему в другое русло.

Все быстро теряют интерес к женщине, но я продолжаю чувствовать ее полный ненависти взгляд, особенно в те моменты, когда Игнат осторожно ухаживает за мной, предлагая попробовать те или иные закуски.

— И кем же вы работаете, София, если не секрет? — обращается ко мне Ангелина, хищно улыбаясь.

— Не секрет, — мягко парирую я, — Я личный помощник главы нашей компании Марата Казьменко.

— Оу, — округляет глаза она, — И все же личный…

С трудом проглотив ставшее в горле от такого заявление канапе, смотрю этой неприятной женщине в глаза и отвечаю:

— Увы, каждый думает, в меру своей испорченности. Вы меня извините, хотела обсудить с вашим мужем возможность поставок сэндвич-панелей на наш новый объект.

Если эта наглая особа рассчитывала, что я стушуюсь и смолчу, то не на ту напала. Меня вот такие подколки