назад, как ошпаренная кошка, неуверенно взял шпагу левой рукой, помедлил и вернул ее в правую. Дождавшись, пока он поднимет оружие, я атаковал с полувыпадом прямо. Ожидаемо встретив защиту, крутанул финт, и, закрывшись вперед, добавил длинный выпад в плечо. Очень простая фраза, на уроках ее изучают чуть ли не самой первой. Тем более удивительно, что она возымела успех: эльф опустил оружие и зажал ладонью раненую руку. Между пальцами заструилось красное.

— Стоп! — выкрикнул судья. — Поединок окончен!

— Орк победил, — меланхолично прокомментировал наблюдавший за нашим сражением Донгебор.

— Заткнись! — зашипел на него почтенный гном.

— Теперь орк обязан принести клятву над гробом Дурина Великого в том, что более не принесет зла ни одному гному на этой земле. Я лично готов сопровождать его в королевскую крипту.

— А потом сделайте, пожалуйста, так, чтобы и духу его тут не осталось! — прорычал достопочтенный судья, — Если к утру этот орк останется в городе, я найду способ сделать так, чтобы он исчез навсегда!

Глава 16

Королевская крипта

— Как нога?

— Терпимо.

— Тут крутые и скользкие ступени, осторожнее.

Донгебор поднял повыше старый масляный фонарь в железном корпусе со слюдяными оконцами, и желтоватое пятно света выхватило из тьмы влажные гранитные ступени, убегающие в никуда. Из-под ног брызнули ртутными каплями мелкие мокрицы, в нос ударил запах погреба и заброшенного колодца.

Крипта короля Дурина Великого располагалась под городской ратушей, а вход в нее прятался в отдельной пристройке, дверь в которую нам отпер недовольный сторож. Тиглет любезно вызвался сопровождать меня, а потом пообещал составить компанию вплоть до момента, пока я не покину столицу.

Как я и предполагал, Даин отправил своим родичам весточку о том, что его спасители и благодетели собираются навестить Холобрук, едва мы покинули пределы Горгулака, но увы, послание достигло адресата сразу после моего ареста. Тиглет Донгебор, считающийся самым влиятельным представителем дома Бальдрика в Холобруке, взялся разобраться с произошедшим, благо, с самого начала не имел ни малейших оснований верить Фардокам. Бамбура он успел предупредить об опасности, и ночью друзья покинули город, а вот мою поклажу благородный Дорум Гордвик Доромир Фардок Третий заблаговременно прибрал к рукам, чтобы передать королевским дознавателям и отвести от себя подозрения. Все это я узнал от Тиглета, пока мы шли от места несостоявшейся казни к ратуше.

Наклонный ход вел вниз, темнота смыкалась сырыми объятьями за моей спиной. Из ниш в стенах на меня таращились пустыми глазницами черепа — размером заметно меньше орочьих, да еще и со слишком большими глазными впадинами.

— Сподвижники королей, — пояснил Тиглет, — для гномов большая часть быть похороненными в королевской крипте. А места здесь мало, поэтому оставляют только головы.

Куда эти затейники девают остальные кости, я решил на всякий случай не уточнять. Ход уперся в небольшую подземную камеру с глубокими нишами по сторонам — они тоже оказались заставлены коричневыми черепами снизу доверху. Черепа громоздились рядами, некоторые были повернуты вбок, и будто бы разглядывали меня с нескрываемым любопытством, другие, повернутые лицом к лицу, словно нашептывали друг другу загробные тайны, а один так и вовсе развернулся затылком, демонстрируя неприличных размеров дыру ни то от пули, ни то от топора. Путь преграждала железная решетка с тяжелым навесным замком. Тиглет позвенел ключами, и в решетке со скрипом отворилась калитка.

Мы шагнули в темный зал, в центре которого угадывалось что-то черное и массивное, похожее на алтарь.

— Оставайся здесь, — разнесся под сводом гулкий голос Тиглета.

Он прошелся по залу, одну за одной зажигая масляные лампы, висящие на вбитых в стены чугунных кольцах. Помещение понемногу наполнилось желтоватым светом. Черепа в изобилии присутствовали и здесь, но я наконец смог разглядеть то, что громоздилось в самом центре.

Это было большое надгробие-саркофаг, искусно, с большим тщанием выточенное из черного камня. Надгробие изображало гигантское царское ложе — кровать, спинки которой украшали великолепные барельефы со скрещенными топорами и растительным орнаментом. Каждый поддерживающий спинку фигурный столб обвивала каменная змея, на которой можно было различить даже мельчайшие чешуйки, а на шарообразном навершии восседал сокол, попиравший голову змеи когтистой лапой. Великолепная, очень тонкая работа! Я прошелся вдоль саркофага, и мои шаги гулко разнеслись эхом под сводчатым потолком. Боковые стороны надгробия украшали изящные скульптурные миниатюры, символизирующие жизнеописание короля Дурина Великого. Кажется, я узнал сцену Альвийского похода, сражение при Каверлаке, Ранкоргское морское сражение и даже строительство Холобрука.

На самом ложе, на нескольких отполированных гранитных подушках полулежал каменный гном с густой, аккуратно причесанной бородой и тонкими, благородными чертами лица. Казалось, он мирно спит. Фигуру короля Дурина неизвестные скульпторы выполнили примерно в два моих роста, а весь саркофаг на его фоне выглядел так и вовсе громадным, но при этом он не подавлял своей монументальностью. Скорее, поражал реалистичностью и обилием мелких деталей, чудесным образом сочетавшихся друг с другом и сплетавшихся в единую композицию. Я пригляделся. Из королевской груди торчало нечто, отдаленно напоминающее неаккуратно обгрызенную детьми сосульку.

— Что это? — указал я рукой на странный предмет.

— Ронорин, — ответил Тиглет. — Такое имя носил меч короля Дурина. По легенде, этот меч гномы выковали специально для него из особой стали, в которую добавили кровь дракона, отчего она стала черной, как накаморский гранит. Королевский меч обладал особой силой и даровал своему владельцу неуязвимость. Говорят, король Дурин даже разговаривал с ним, и когда называл его по имени, тот сиял волшебным синим огнем. У Дурина Великого был младший брат по имени Моргон. Он завидовал его королевскому величеству, жаждал почестей, славы и власти. Однажды во время ссоры Моргон хитростью завладел королевским мечом и поразил им Дурина Великого, подло ударив брата в грудь. Попав в сердце короля, Ронорин сломался, оставив в теле венценосца обломок длиной с ладонь. Ужаснувшись содеянному, Моргон раскаялся и бежал, и с тех пор ни о нем, ни о волшебном королевском мече никто ничего не слышал. А короля Дурина так и похоронили с фрагментом Ронорина в замершем сердце.

— Красивая легенда, — сказал я. Про братоубийственную историю я, конечно, читал, и с биографией Дурина был знаком, но вот про королевский меч слышал впервые.

— Грат, тебе нужно подойти поближе, положить руку на надгробие и произнести клятву.

Я подчинился. Удивительно: полированный камень показался мне тёплым наощупь.

— Повторяй за мной. Я, орк по имени Грат, клянусь всегда и везде