Пашка вздрогнул и медленно повел взгляд от точки на границе двух цветов в мою сторону.

– Извини, – поспешил я сказать то, что не успел в прошлый раз.

Парень некоторое время смотрел на меня с непонятным выражением лица, потом хмыкнул, погладил выбритую налысо голову и вернулся к созерцанию стены.

День назад он мог похвастать красивой шевелюрой, отливающей блеском, как шерсть у кота после шпрот. Неловко вышло.

– Я не хотел. – Не дождавшись ответа, продолжил говорить. – Думал, ты замерз. Кофе вынес. А у тебя зонт загорелся, и огонь на волосы перекинулся. Не потушишь – след на всю жизнь останется. Вот и… Правда, извини.

Пашка дернул плечом, то ли соглашаясь, то ли показывая раздражение.

– А хочешь в мою команду? – рискнул я. – На соревнования.

– Двести миллионов, – без капельки эмоций произнес он.

Но – ответил!

– Да это ерунда, – отмахнулся я, с энтузиазмом зацепившись за нить разговора.

– Двести миллионов? – добавил он скепсиса в голос, голова же не повернулась ни на градус.

– Конечно!

– А у меня нет двухсот миллионов, – сказал он по-прежнему равнодушно.

– Так у меня есть, – потеряв терпение, уселся я на пол так, чтобы он смотрел на меня, а не на стену.

Правда, ногу пришлось вытянуть и трость отложить в сторону, но это мелочи.

– У тебя есть, у меня нет. Ювелиры – они богатые. А у нас только проблемы…

– Ладно, – хмыкнул я. – Хочешь, дам тебе в долг две сотни моих миллионов?

Пашка вопросительно поднял брови.

– Там ведь залог все равно отдают назад. Я серьезно.

– А отец твой что на это скажет? – со странным выражением лица, в котором было больше недоверия, чем надежды, спросил парень….

Но надежда – она была! А мне без разницы, кто внесет деньги за нашу команду.

– Это мои личные деньги, – подчеркнул я голосом. – Мне за них отчитываться не надо. Но будет условие, – поднял палец.

– Проценты? – вернулась к нему обреченность.

– Возьмешь к себе в команду меня, Федора и Артема из «А» класса.

– Хм, – задумался он, пытаясь скрыть слабую улыбку. – А пятый кто?

– Ты капитан, тебе решать, – торжествуя, не поддался я радости и постарался сохранить солидность. – Но я рекомендую девчонку. Через неделю – танцы.

– Найдем, – утвердительно качнул он головой, на глазах становясь румяней и веселее. – Только это… – К нему вернулся испуг. – Ты серьезно?

– Слово! – хлопнул я ладонью по полу.

Кажется, получилось!

– Не шутишь? То есть извини! Так это здорово, правда! Я все папины проблемы с призовых закрыть смогу! – подпрыгнул он на месте.

– Каких призовых? – недоуменно повел я взглядом в сторону щита с информацией.

Не было там никаких призовых! И, кроме туманного обещания достойной награды вместе с титулом победителя, тоже ничего не было!

– А ты не знаешь? – настороженно спросил он.

– Медаль золотая? Ценный сувенир? Медаль и сувенир? – предположил я и получил в ответ настолько шокированный взгляд, что тут же с возмущением оправдался: – Да не написано там!

– Давай я сначала верну тебе твое обещание? – с грустью сказал Паша.

– Да ерунда, – махнул я рукой. – Серьезно. Что там вообще такого может быть?

Хотя за двести миллионов обязано было быть, но у аристократов довольно часто признание и статус стоят дороже денег. Странные они.

– Ну… Алюминиевый комбинат, ГЭС и двадцать миллиардов, – с кривой улыбкой выдал он.

А нет, не странные. Вполне такие нормальные – все как я люблю.

– Так я возвращаю слово? – посмотрел Паша чуть нервно, тщательно закапывая надежду под кубометрами безверия и тоски.

– Нет, – задумчиво погладил я трость.

Надо будет по алюминию книжки почитать.

– Ты не подумай, я на станцию и комбинат не претендую! – замахал он руками. – Просто очень деньги нужны.

– Все в силе. Так даже интересней.

– Здорово! То есть… Выиграем, ты не переживай! – с жаром произнес Пашка.

– Само собой выиграем, – отмахнулся я, поднимаясь с пола. – Только придется подойти к подготовке посерьезней.

– Конечно!

– Значит, займемся прямо сейчас, – подошел я к нему и отстегнул тонкую цепочку от скамейки и от петли его брюк.

– Э-э… – ошарашенно протянул он.

– А то опять сбежал бы, лови тебя потом, – буркнул я, сматывая цепь обратно в карман.

– Ты нормальный вообще?! – искренне возмутился Пашка, поднимаясь.

– Отставить! Кто из нас капитан? – рявкнул я в ответ, пресекая ненужную панику.

– Я! – изобразил он стойку «смирно».

– Вот именно! Так что кругом марш и вперед – искать девчонку, которая хорошо танцует!

И первым направился в сторону выхода и лестничных пролетов.

– Есть!.. Слушай, – замялся он после третьего шага от бедра и перехода на нормальную походку. – А у тебя какое звание в нашей команде?

– Маршал. Но поскольку это сухопутное звание, главный на корабле ты.

– А, ладно, – успокоился он, но изредка поглядывал со странным сомнением. – А как мы будем ее искать?

– Обстановка на нашей стороне, капитан! Эвакуация! Все кандидатки собраны перед школой.

– Значит, идем туда? – посмотрел он сквозь окно на веселую массу учеников и учителей, с любопытством наблюдавших за работой пожарного расчета.

Кровлю все-таки немного пожгло, но было куда больше дыма, чем огня, – я на всякий случай проверил, предусмотрительно отправившись после крика Руслана не вниз, а на крышу.

– Нет, капитан. Мы идем в учительскую, потому что там есть микрофон, соединенный с уличными динамиками.

– О! Мы объявим о поиске через усилитель!

– Только не о поиске, а о конкурсе, – поправил я его. – Жестком отборе! Ультимативных соревнованиях! За право выступать в лучшей команде мира!

– Так и сделаем!

– Отличное решение, капитан!

Пашка гордо приосанился и погладил невидимый погон.

– Только объявлять будешь ты, потому что я пока медленно бегаю.

Мы остановились перед раскрытой дверью, с внезапно накатившей робостью оглядывая заваленные бумагами столы, оставленные в спешке сумки и личные вещи – так, наверное, чувствуют себя рыцари на пороге логова дракона.

– Ну же, никого нет, – нетерпеливо обернулся сэр Макс.

– А если они вернутся? – заозирался сэр Павел.