– Это было до тебя! – взял слово второй из двух нахмуренных парней.

– Но теперь я здесь. – Свободная рука небрежно обозначила полукруг. – И со мной вы не договаривались.

– А мы с тобой договариваться и не должны! Мы договорились с ним! – последовал резкий указующий жест в сторону высококлассного специалиста, безмолвно и безропотно наблюдавшего за происходящим через массивную оправу очков и прижимавшего к груди объемистый чехол.

– Ты им что-то должен? – Конец трости указал на специалиста.

Тот замешкался, но затем отрицательно мотнул головой.

– Он вам ничего не должен, – последовала светлая улыбка. – Так не пора ли вам удалиться?

– Да не важно, что он там думает! – гаркнули парни, демонстративно потирая кулаки.

– Важно то, что думаю я. – Трость заняла свое место, и на нее легли обе ладони. – Теперь это мой человек, и с ним буду работать только я.

– Да ты кто такой! – дернулся вперед первый парень, посчитав, что время слов прошло.

Трость резко выстрелила по мениску нападавшего, тут же была перехвачена посередине и резко притянута вместе с врагом, пойманным за шею дугой рукояти.

– Стоять! – Другая рука взлетела в останавливающем жесте навстречу второму ринувшемуся вперед собеседнику.

Но в прозвучавшей команде оказалось достаточно воли, чтобы тот замер, словно наткнувшись на стену, и с запоздалым испугом посмотрел на товарища, стоявшего на коленках и под неудобным углом смотревшего снизу вверх.

– Я тот, кто решает здесь все, – с холодной жестокостью был дан ответ. – Даже то, как ты будешь дышать.

– Да пошел ты! – дернулся пленник трости, пытаясь взмахнуть рукой, но тут же скривился от боли в шее.

– Вдох, выдох, вдох, выдох, – спокойный тон озвучивал движения кадыка.

Парень ожесточенно задышал, пытаясь поспорить с указами противника, но куда там – слова коротки, надо запоздать, сбиться. Тогда он решил проявить волю и не позволил свершиться новому выдоху, с вызовом глядя на соперника, озвучившего новый приказ. Прошла минута, кожа покраснела. Еще тридцать секунд, и он с шипением выпустил остатки воздуха.

– Ну же, я разрешаю тебе вдохнуть, – ободряюще предложили ему.

Парень не выдержал и с жадностью сделал вдох. Тут же трость отпустила шею, и он смог рухнуть на выставленные вперед руки, опираясь о сырую сентябрьскую землю.

– Дыши и не трогай мое. – Последовал хлопок тростью по плечу и обращение ко второму. – Забирай его.

Тот дрогнул, отходя от неведомо из-за чего наступившего ступора, настороженным полушагом приблизился, не сводя взгляда с бежевого костюма и уголка выглядывающей из-под пиджака белоснежной сорочки, помог товарищу подняться и быстрым шагом повел его к выходу из парка, оглянувшись только единожды, перед крутым поворотом.

– Ты как, все в порядке? – спросил я Артема, признанного специалиста по математике восьмого «А», как-то странно поглядывавшего на меня с нижнего яруса веток разлапистого дуба – не того же самого, но тоже вполне подходящего для восхождения и обороны от тех, кто полезет следом.

– Ага, – ответил он, спрыгивая на землю. – Только у меня портфель в классе. С собой вот – скрипка только, – шмыгнул он носом, очищая чехол от сора и пыли.

– А зачем портфель? – удивился я.

– Ну ты математику списывать будешь?

– А? Нет, – отмахнулся я и оперся о трость, оберегая левую ногу.

Вчерашний прыжок закончился небольшим переломом, не замеченным в момент удара о землю. Вот когда я попытался встать, тогда и почувствовал, да так, что после второй попытки пришел в сознание уже в гостиной, с обрезанными до шорт брюками и закрепленным на левой ноге самодельным бандажом из косяка входной двери. Имелись вроде другие подходящие палки, но учитель отчего-то решил, что лучше позаимствовать именно эту деталь. Зато, когда приехали доктора, было уже открыто. Ничего страшного, заживет.

А еще мне одолжили трость – я с гордостью посмотрел на золоченую рукоять и лакированное основание. Правда, очень просили вернуть в целости, потому что это заготовка под новый папин заказ. А еще просили не направлять в трость Силу и не нажимать на… Но тут учитель сделал страшные глаза, а папа Миша осекся и расхотел рассказывать, на что именно нельзя нажимать. Ничего, потом выясню. Интересно ведь!

– Тогда зачем ты все это сделал? – всерьез удивился Артем.

– Не надо было? – поднял я бровь и тихонечко зашагал к выходу.

– Да меня не расстраивает особо, – пожал он плечами. – Пусть списывают. Вот только тетрадки при этом мнут.

– И желудями кидаются?

– Я в них тоже кидал. – Артем гордо приосанился. – И попадал чаще!

– Понятно, – скептически глянув, я вновь перенес вес на трость.

– Так… зачем? – лучась вежливым любопытством, повторил он вопрос.

– Мне в команду на соревнования человек нужен. Вот, хотел тебя спросить, сказали – ты в парк ушел, репетировать.

Большая перемена все-таки – многое можно успеть. Я два класса успел обойти со своим предложением, только вот не соглашался никто.

– Так у тебя же нога. – Он указал взглядом на негнущуюся и загипсованную конечность под штаниной.

– Заживет максимум за месяц, – отмахнулся я. – Дело знакомое.

– Ломал уже раньше? – с интересом уточнил Артем.

– Ага. Только не себе.

– О…

– Но сроки от этого не меняются. Так что – месяц, успеваем. Ты с нами?

– Знаешь, я… не сильно люблю соревнования.

– Да там ничего делать не нужно будет, – принялся я убеждать его. – Мне просто надо собрать необходимое количество участников.

– Все равно вряд ли, – честно признался математик. – А кто в команде?

– Федор из второго «Б» и я. С тобой будет четверо.

– Э-э…

– Еще одно место в резерве, – солидно сообщил ему. – Так что находим пятого – и можно записываться.

– Второклассник, хромой и скрипач, – тихо пробормотал Артем.

– О, так ты с нами? – воодушевился я.

– Я пока прикидываю, кто будет четвертым в ряду. И, кажется, вряд ли сегодня усну из-за этого…

– Нормальная соберется команда, не хуже этих, – мотнул я головой в сторону проглядывающего сквозь листву корпуса школы.

– Не хуже пятерых одиннадцатиклассников с рангом «ветеран»? – чуть иронично наклонил он голову.

– А там можно будет применять Силу? – заинтересовался я.

– Папа говорит, что нельзя, со всех возьмут слово. Но еще он сказал, что сложно запретить собаке кусаться.

– Это да. – Я украдкой потер ягодицу. – Но у нас будет другой козырь! Во-первых, твоя снайперская винтовка.