А когда к нему за помощью пришла Эллисон, разве мог он оставить родную сестру в беде в то время, когда они – единственные родные друг у друга люди?

И вот около недели назад в поисках прибежища Алек и Эллисон приехали в этот небольшой, но шумный городок в надежде укрыться от преследователей и если никто так и не явится по их души, возможно, и задержаться подольше.

Алеку нравилось здесь в отличие от его сестры. Вчера, например, в баре, что находится в шаговой доступности от квартирки, которую они сняли, Алек познакомился с очень милой рыжеволосой девушкой. Мика – так её звали. Весь вечер они проговорили, смеялись, пили пиво. Алек попросил у неё номер телефона и обязательно собирался позвонить, как только всё уляжется. Мика ему понравилась. Даже очень. Необычная девушка. И красота у неё необычная, нестандартная, не та, что навязана обществом.

Он обязательно ей позвонит.

– Прости, – промямлила Эллисон, сменив гнев на милость. – Прости, Алек. Знаю, я дрянь. Неблагодарная и разбалованная дрянь. Ну, хочешь, ударь меня!

– Совсем дура? – фыркнул Алек, сворачивая на центральную улицу.

Эллисон шумно вздохнула:

– Прости, что втянула тебя во всё это.

– Кого ж ещё, если не меня?

Эллисон благодарно улыбнулась. Как же она могла раньше не ценить этого парня?.. Ведь Алек – всё, что у неё есть. Кому ещё она нужна, кроме него?

– А где та безделушка? – взгляд Эллисон упал на пустое запястье брата.

– Какая? – Алек следил за дорогой.

– Та, что ты пару дней назад в ломбарде выкупил. Когда мы моё барахло сдавали. Ну, браслет тот… корявенький такой. Что? Чего смотришь? Ладно, не корявенький, мне он просто не понравился.

Алек ещё утром заметил пропажу. Скорее всего, потерял где-то по пути с бара. Или же в самом баре оставил. Не так уж этот браслет и важен, обычная побрякушка привлёкшая внимание и продававшаяся совсем недорого; гравировка спиралевидного солнца казалось необычной. А он взял и потерял его. Вот же… Хотя… если задуматься, может оно и к лучшему? Чем не повод пораньше позвонить той милой девушке? Спросить: не находила ли?

– Можешь помолчать минуту? – спросил он у Эллисон, пробегаясь пальцами по дисплею мобильного: «Мика».

– Это ещё зачем? Кому звонить собрался? – Эллисон подозрительно сощурилась. – Не тому ли рыжику с бара? Эй, Алек! Перекрёсток! Не зевай!

– Вижу, – Алек не мог скрыть улыбки, набирая девушке, что так ему понравилась.

Раздались гудки. Одновременно с ними и громкий крик Эллисон:

– ТОРМОЗИ!!! АЛЕК!!!

Авария на перекрёстке.

Алек вдавил в пол педаль тормоза, но старый грузовик продолжал мчаться навстречу неизбежному столкновению с красной «BMW».

– АЛЕК!!! АЛЕК!!! ТОРМОЗИ!!!

– НЕ МОГУ!!! ТОРМОЗА ОТКАЗАЛИ! ЧЁРТ!

– АЛЕ-Е-Е-ЕК!

Яркий свет. Визг резины. И мощный удар в боковину красного автомобиля.

Глава 13

Мика-2 остановилась на светофоре шумного перекрёстка. Она по-прежнему сжимала телефон в ладони и бросала короткие, слегка разочарованные взгляды на дисплей.

Фотосалон находится на соседней улице – я это помню. Видимо сейчас Мика-2 направляется именно туда.

Находясь за её спиной, буквально в нескольких шагах от своей фантомной копии, я больше не могла сдерживать эмоции и сохранять видимость беспечного человека. Меня бросало то в жар, то в холод, мысли сверлили дыры в черепной коробке отдавая острой болью по всем телу, а тоненький голосок продолжал соблазнять иллюзией реального мира, так что хотелось подчиниться порыву и с силой зажать уши руками… Только это не поможет.

Во рту пересохло. Пританцовывала на месте, просто чтобы прикрыть нелепым танцем дрожь в коленках… Прохожие глядели на меня с недоумением. Мне было всё равно.

Я думала о себе. И о Тайлере. О настоящем Тайлере. Чувствует ли он сейчас то же, что и я? Как он там, впервые за двадцать два года сидя верхом на мотоцикле?.. Ведь я даже не поинтересовалась: не забыл ли он что такое водить? Наверное, забыл… Или нет…

Светофор дал зелёный, и Мика-2 шагнула на проезжую часть. А потом… А потом…

А потом…

Лучше бы я этого не видела.

Машины остановились. Но не весь транспорт.

Я замерла на обочине, не дыша, не моргая, наблюдала за тем, как в Мику-2 на всей скорости врезается чёрный мотоцикл с черноволосым пассажиром без шлема на борту.

Наблюдала, как моё тело подлетает в воздух, вращается и, с глухим ударом черепа об асфальт, замирает без чувств. В это время мотоцикл с пассажиром, с громким визгом металла трущегося об асфальт, тянется к центру перекрёстка и почти сразу попадает под колёса красного «BMW».

Визг шин, череда ударов. Тайлера отбрасывает от капота автомобиля и швыряет на проезжую часть. Он замирает в неестественной позе недалеко от тела рыжеволосой девушки минутой ранее сбитой его мотоциклом.

Люди кричат и выбегают из машин, склоняются над телами и звонят в неотложку.

А я не помню, как делала шаги. Как ступила на проезжую часть и как остановилась между умирающими фантомами меня и Тайлера.

Звуки в голове отключены – сплошной писк. Не понимаю: дышу, или нет… в лёгких тупая боль, в ногах слабость.

Глаза Мики-2 закрыты. Глаза Тайлера смотрят в небо. И звучит песня. Та самая песня. Та самая, которую пела я. Та самая, которую вчера просил спеть для него Тайлер. Та самая, которую я любила. Та самая – гимн моей смерти.

Рядом с головой Тайлера лежит мой телефон, из него и звучит эта композиция, дисплей горит – входящий вызов от неизвестного номера.

Глаза Тайлера закрываются. Музыка стихает. Дисплей тухнет, и раздаётся новый удар от столкновения автомобилей: огромный белый грузовик врезается и подминает под себя красное «BMW».

Крики. Паника.

Чьи-то холодные руки хватают меня за запястье и тащат за собой на тротуар. Но я могу смотреть только на себя без сознания лежащую на асфальте и на обездвиженного Тайлера лежащего рядом.

Связь?..

Связь, о которой говорили Фокс и Омега?..

Связь, которая связала нас с Тайлером серебряной пуповиной. Связь, которая привела проводника в мой сектор. Связь, которая сблизила нас и свела в огромном Лимбе, в одном из множеств одинаковых фрагментов. Связь, которая и сейчас не отпускает нас друг от друга.

Связь жертвы и её убийцы.

Повернула голову и увидела над собой мертвенно-бледное лицо проводника. Огромные глаза полны ужаса и сожаления. Губы побледнели и дрожат, кадык болезненно дёргается.

– Мика…

– Это ты. Ты меня убил.

Глава 14

– Расступитесь! Дайте дорогу! Ну же!

– Парень. Без сознания. Пульс?

– …

– Пульс?!

– Есть. Слабый.

– Носилки