«Брадуэлл? – удивился Синклер. – Кажется, знакомое имя...» Он покосился на Куинси и понял, что та готова сквозь землю провалиться.

– О Господи, это ты, Фитци?! – воскликнула бабушка Куинси. – Когда Джо сказал, я и подумать не могла!..

Леди Фицуотер наклонилась, чтобы поцеловать леди Брадуэлл в щеку. Затем они пожали друг другу руки.

Граф снова посмотрел на Куинси. Внезапно взгляды; их встретились, но она тут же отвела глаза.

– Фитци, я не видела тебя с тех пор... Боже мой, с тех пор, как ты родила!

Леди Фицуотер просияла и жестом подозвала сына.

– Дорогой, это леди Брадуэлл. Именно она представила меня твоему отцу. В те времена вы были известной свахой, Доминик!

Куинси с удивлением посмотрела на бабушку – таких подробностей из ее прошлого она не знала.

Сэр Лиланд склонился над рукой леди Брадуэлл, и они обменялись приветствиями.

– Вы ведь уже знакомы с Джо, не так ли? – Леди Брадуэлл похлопала Куинси по руке. – Тогда позвольте представить мою внучку Мелинду.

Мел вышла вперед и сделала реверанс. Затем леди Фицуотер предложила перейти в гостиную, чтобы как следует наговориться. Куинси подкатила инвалидное кресло к дивану и направилась к выходу, сказав, что ей нужно поговорить с работниками, переносившими вещи в их новое жилище. Дамы, увлеченные беседой, даже не обратили внимания на ее уход.

– До завтра, мистер Куинси?! – окликнул ее Синклер.

– До завтра, – кивнула Куинси. Попрощавшись с леди Фицуотер и леди Брадуэлл, Синклер с Лиландом отправились в клуб обедать.

– Кто это там?.. – Куинси приподнялась и, с трудом разлепив второй глаз, уставилась на Мелинду. – Что, уже утро? Синклер уже здесь? – Отбросив одеяло, она вскочила. – Предложи ему чаю... или еще чего-нибудь. Я буду через минуту.

Мелинда кивнула и вышла из комнаты.

Куинси быстро оделась, провела щеткой по своим коротким волосам и бросила щетку в дорожную сумку, которую собрала накануне вечером. Открыв дверь, она прошла в «главную» часть огромной гостиной, разделенной перегородками (так что получилась целая квартира – ничуть не меньше их прежнего жилища).

– Доброе утро, – сказал Синклер, сидевший за маленьким столиком. Сэр Эмброуз вальяжно растянулся у него на коленях, и граф то и дело поглаживал кота.

– Простите, что опоздал. – Куинси покосилась на сестру. – Я хотел пораньше, но...

– Нет-нет, вы не опоздали. Это я пришел раньше. – Синклер вытащил свои часы. – Сейчас только половина седьмого, так что сядьте, позавтракайте. Ваша сестра печет восхитительные лепешки.

«Может, это сон? – подумала Куинси. – Или граф Синклер действительно сидит в нашей квартире, попивает чай и гладит кота, а Мелинда – в ночной рубашке и в халате – с улыбкой смотрит на него?»

Куинси опустилась на стул и взяла чашку, которую сестра поставила перед ней. Мел стала наливать ей чай и случайно плеснула Куинси на руку.

«Нет, это не сон. Проклятие!»

Тут Синклер улыбнулся и проговорил:

– Видите ли, мы с Лиландом много лет ходим друг к другу запросто, так что кухарка охотно впустила меня. Я приготовился ждать в передней гостиной, но до меня донесся совершенно восхитительный аромат свежевыпеченных лепешек, и ваша сестра сжалилась надо мной.

Куинси сделала глоток.

– Да, Мел прекрасно готовит. – Она снова покосилась на сестру.

Лорд Синклер опустил Сэра Эмброуза на пол и поднялся.

– Теперь я оставлю вас, чтобы вы могли спокойно позавтракать и попрощаться. Лошади в конюшне. Я буду ждать вас там.

– Лошади?..

– Да. Вы ведь ездите верхом?

– Конечно. Только это было давно. – Последний раз она садилась в седло в тринадцать лет, и она никогда не ездила по-мужски.

– Еще раз спасибо вам, мисс Куинси. – Граф поклонился Мелинде и вышел из комнаты.

– Ну, теперь ты поняла, что у него нет никаких... гнусных планов? – спросила Куинси, взглянув на сестру. – Где же сапоги, а?..

– Нет гнусных планов? Что ты имеешь в виду? – Мел подала сестре старые отцовские сапоги.

Куинси затолкала в носок, каждого сапога по чулку.

– Он вряд ли сможет, совершить надо мной что-то безнравственное, если мы оба будем ехать верхом, а не в уединении кареты.

Мел закусила губу.

– Ну... не знаю. В каком-то романе я читала, что один негодяй...

– Помолчи! – Куинси запустила сестру лепешкой. Надев сапоги и сунув туфли в дорожную сумку, она попрощалась с бабушкой и направилась в конюшню.

. – Я догадывался, что вы давно не ездили верхом, поэтому выбрал для вас животное поспокойнее, – сказал Синклер, протягивая ей поводья. – Познакомьтесь с Кларенсом.

Куинси улыбнулась и погладила коня по лбу.

– Здравствуй, Кларенс.

Жеребец заржал и, опустив голову, уткнулся носом в карман сюртука Куинси.

– Вот... – Синклер вытащил из кармана несколько кусочков сахара. – Он у нас немножко сластена. Мать ужасно избаловала его.

Куинси улыбнулась и, взяв сахар, протянула один кусочек Кларенсу.

– Что ж, забирайтесь в седло, – сказал граф. Сам же он запрыгнул в седло своей гнедой кобылы с такой грацией и легкостью, что Куинси невольно залюбовалась им.

Но как же ей забраться на коня? Она ведь уже забыла, как это делается... Покосившись на графа, Куинси заметила, что он о чем-то заговорил с грумом, только что вошедшим в конюшню. Убедившись, что за ней не наблюдают, она отошла от Кларенса на несколько шагов, а затем, подпрыгнув повыше, ухватилась за гриву жеребца и кое-как забралась в седло. Снова посмотрев на Синклера, она заметила, что он пытается скрыть улыбку. Грум же нагнулся, делая вид, что вытирает тряпкой пыль со своих сапог, но его плечи содрогались от беззвучного смеха.

– Я же говорил, что давно не ездил верхом, – проворчала Куинси. Взглянув на грума, добавила: – Не подадите ли мне мою дорожную сумку?

– Да, сэр, – ответил грум, улыбаясь во весь рот. Он помог ей привязать сумку к луке седла, и они с Синклером легкой рысцой выехали на улицу.

Вскоре город остался позади, и граф пустил свою лошадь в легкий галоп. Глядя на Синклера, Куинси пыталась подражать его движениям и в какой-то момент почувствовала, что у нее очень даже неплохо получается. Впрочем, она прекрасно понимала, что ее «искусство» – в большей степени заслуга смышленого Кларенса, подстраивавшегося под аллюр графской кобылы.

Наконец они оказались одни на дороге – теперь поблизости не было ни повозок, ни всадников, и Синклер, придержав свою лошадь, заставил ее перейти на шаг.

– Так, значит, ваша бабушка – леди Брадуэлл? – проговорил он, повернувшись к Куинси.