быстрый шаг, волчица прикрыла глаза от полуденных солнц. Повсюду пестрила охрана, но, раз лекарь куда-то идет, значит, так надо, особенно если это Расти. Она миновала патруль, площадку для отработки стрельбы, где даже сейчас практиковались охотники. Выстрелы мушкетов уже стали чем-то естественным. Выложенная камнем тропа вела к загону новичков, и лишь небольшое ответвление – к местному карцеру. Арена, склад, общие комнаты и главное здание располагались в другой стороне.

Сердце девушки стучало, как барабан… нет, даже быстрее. Уже давно не было такого трепета, и тревога из-за нарушения правил играла свою мелодию.

– Ой! – юркнула в сторону волчица, слегка присев и спрятавшись за бочками.

Впереди показался Фольган, шедший в сторону загона. Вот его или выше рангом людей лучше не встречать. Оправдаться не получится. До сих пор Расти невольно почесывала руку при виде противогаза, вспоминая, как дрессировщик вкалывал свои сыворотки. Воспоминание о той страшной боли немного погасило бунтарский порыв, но всплывшее в памяти лицо Айвори вновь придало уверенности. Хотя бы сейчас, хотя бы раз, но зеленая хотела поступить так, как ей хочется, а не по приказу.

Почти перейдя на бег, Расти заметила окно и остановилась под тенью стены. Казематы прямо по курсу – арка без дверей. Обычно там стояли два охранника, но сейчас был всего один. Раннее утро и пересменка стали подарком для вервольфа. Судьба сегодня была явно к ней благосклонна.

– Петр, помоги! – недалеко от входа в подземелье один из охотников грузил ящики в полупустую тележку.

Всего пара метров, но этого хватило. Природная скорость и малый рост позволили Расти за пару секунд проскочить внутрь, используя и руки, и ноги, словно животное. Она скрылась в темноте каменной лестницы, ведущей вниз. Охотник лишь полуобернулся: ему показалось, что он почувствовал движение.

– Ну чего ты там застыл?! Помоги, засранец! – снова крикнул грузчик.

– Иду-иду! – раздраженно выдохнул сторож.

Учащенно дышала и Расти, вжавшись в стену.

"Получилось! Мать-природа, спасибо!"

Убедившись, что преследования нет, девушка начала все глубже спускаться во тьму. Она здесь ни разу не была, хотя наслышалась о тех, кого сюда отправляют. Боль вперемешку с муками буквально сочилась из стен черного камня.

– А-А-А-А-А! – чужой крик напугал, но и стал ориентиром.

Айвори в очередной раз перевернулась на другой бок, ища положение, в котором стало бы легче, но такого не было. Сознание все больше утопало в красном, голод, боль, злость пожирали душу. Сдирая пальцы на левой руке в кровь, она водила заостренными когтями по камню. Еще немного, и шепот в тени проявит себя, еще немного, и в одиночестве Ави услышит его голос. Вот так она и умрет? Сломается? Станет монстром? Лица дорогих людей терялись, утопая в непрекращающейся боли.

– Не могу больше! – прорычала Ави.

Тело в постоянных судорогах устало бороться. Девочка закрыла глаза. Желание смерти душило холодной хваткой.

– Э-эй... – раздался рядом тихий голосок.

Прошло всего несколько дней, но Айвори уже позабыла, как приятно слушать что-то, помимо своего крика. Быстро поняв, что это не галлюцинация, белая зарычала.

– Уйди! Убирайся! – подумала она на охотников.

– Я... я волк, как и ты... – робко продолжала говорить Расти.

Ави не понимала. Ей казалось, что это очередная игра лорда. Очередной раб, выполняющий приказ, издевка.

– Что тебе нужно? – Кожа вновь отдавала жаром. – Р-р-р! – сдержала белая крик.

– Я... я... – Лиственная не знала, как сказать, а потому просто просунула пальцы в небольшую щель у ног в металлической двери, что служила для выдачи кормежки. Ави даже не видела, что там есть такая. – П-прикоснись, станет легче, я обещаю. – Послышался звук снимаемого ошейника.

– Ага, конечно! А-а-а, р-р-р, – дернулась рука с треском костей.

Думать становилось все сложнее, и, хотя Айвори храбрилась... Она умоляла, желала, чтобы боль ушла. Сунутые в отверстие пальцы не исчезали.

"Может быть..." – мелькнула в голове предательская мысль, и, помогая себе руками, Ави поползла к двери, перебарывая себя. Сил хватило лишь на несколько движений, её трясущиеся пальцы потянулись вперед.

"Пожалуйста".

Она не произнесла это вслух. Когда волчицы дотронулись друг до друга…

– М-меня зовут Расти, я здесь лекарь. И... – Странная пыльца начала просачиваться сквозь щель, эти маленькие сгустки зеленого света были как звездочки на ночном небе. По кончикам пальцев лиственной поползли небольшие корни, перетекая на ладонь Ави. – И меня здесь быть не должно.

Сначала белая испугалась, но тело перестало мучительно трясти. И наконец… Расслабленный выдох. Она чувствовала, как от окутанной пыльцой ладони исходят импульсы, чужая эссенция вливается в тело, запуская и поддерживая регенерацию с новой силой. Слезы вновь потекли по щекам Ави, но наконец это были слезы облегчения. Не видя спасительницы, она лишь чувствовала доброту, и потом с новой силой сжала протянутую руку помощи.

Оборотнессы держались за руки. Во тьме и одиночестве, без слов, в полной тишине. Расти много раз трогала всевозможных волков, сила её крови просто усиливала природную регенерацию, но почему-то этот раз казался особенным. Таким теплым, успокаивающим…

– Айвори, – прошептала Ави. – Спасибо.

– Айвори... – улыбнувшись, повторила лиственная. – У меня очень мало времени, е-если меня найдут…

– Еще немного... прошу. – Белая волчица не хотела отпускать, и не только из-за целительских способностей. Еще немного послушать приятный голос, почувствовать тепло кожи…

– Е-если ты выйдешь отсюда, мы сможем увидеться... – Расти также не хотела отпускать, но время было против них.

Корни поползли обратно, оставляя после себя притупленный голод и заживленные раны. С усилием волчицы разорвали контакт.

– Спасибо, – шмыгнула носом Ави. – Спасибо, Расти.

– Прошу, подыгрывай лорду, и больше тебя не посадят сюда. – Зеленая волчица уже смотрела на лестницу. – Все, мне пора обратно.

– Мы же еще встретимся? – приложив руку к двери, Ави не подозревала, что собеседница сделала так же.

– Надеюсь, что да... – лишь и сказала спасительница, поспешив к выходу.

Она ушла.

В одиночестве Айвори еще какое-то время смотрела на раскрытую ладонь, прижав её к груди, и та небольшая теплота была ей новой опорой.

Остаток дня белая волчица думала про слова Расти, думала о своих сестрах и названых родителях.

"Подыгрывать... Да?"

Невыносимая боль ушла. Уступив место плану, как выжить до прихода родных.

* * *

Настоящее

"Клиф, смотри!"

Какого хрена? Спустившись по очередному пригорку, я увидел на дороге… Музыканта? Да, это точно