Губы Лорга многозначительно скривились, затем он продолжил в другом ключе.

— Мы отправили колонистов на Плутон, Нептун и Уран. Но мы не могли приблизиться к Солнцу из-за его ужасающей жара — до тех пор, пока не обнаружили огромные естественные полости внутри Япета. Мы основали там колонию. Это было сто лет назад, как раз в то время, когда вы, земляне, начали совершать первые межпланетные путешествия.

Голос Лорга зазвучал более оживлённо.

— В это время я возглавил всю нашу колонизаторскую деятельность. Да, мне больше ста лет. Мы долгожители, как и все холоднокровные существа. Я предсказывал, видя, как вы строите империю, что, в конце концов, между нашими расами возникнут трения, когда вы достигнете Урана и остальных дальних планет. Вы предъявите права на эти планеты, установите свою юрисдикцию над нашими колониями, и мы вернёмся к тому, что было раньше.

Лорг важно выпрямился.

— Я представил свои планы правителям Торма. Работа по установке Великой машины на Япете была начата. Это заняло у нас столетие — сто лет интенсивных научных исследований, тяжёлого труда, жертв и опасностей. Я видел, что в конце концов это будет борьба против вашей земной экспансии, пока вы не установили слишком прочную власть над планетами, которые нужны нам. Особенно, — пришелец пристально посмотрел на Шелтона, — с применением вашего замечательного процесса биологической коррекции. Мы решили, что должны как можно скорее забрать эти планеты.

Земляне слушали в напряжённом молчании. Было ли всё это безумным, невероятным сном? Неужели все эти грандиозные, неожиданные события происходили, нарастая и приближаясь к сокрушительной кульминации, в течение столетия? Шелтон покачал головой, вспомнив знаменитый монолог: «Есть в небесах и на земле такое…»

Инопланетянин продолжил, увязывая в единое целое недавние события.

— Я надеялся, что наше присутствие в вашей системе не будет обнаружено до завершения строительства Великой машины. Некоторые из ваших исследовательских кораблей, приземлившихся на внешних планетах, где существовали наши колонии, были уничтожены. Мы не боялись, что нас обнаружат на Япете, поскольку находились под землёй. Но недавно, совершенно случайно, исследовательский корабль, о котором вы все прекрасно знаете, приземлился рядом с одним из входов в нашу пещеру. Люди заглянули внутрь. Напуганные, мои охранники бездумно применили холодную силу.

Лорг посмотрел на Трэфта и Беннинга.

— Позже, когда гигантский человек посветил фонариком в поисках маленького человека, мой охранник сбежал, прихватив с собой человека, которого вы называете Беннингом. Услышав об этом, я понял, что будет расследование. Работа над Великой машиной была ускорена. Ещё немного, и она была бы готова.

Он посмотрел на Шелтона.

— И тут в поле нашего зрения появились вы, доктор Родни Шелтон. Из того, что я разузнал о земных делах, ваш корабль, приближаясь к Сатурну, должен был провести исследования на Япете. Я послал корабль для атаки на вас, чтобы погрузить экипаж в анабиоз и доставить сюда в качестве пленников. Но вмешался корабль рейнджеров. Мне казалось, что события вот-вот выйдут из-под контроля.

— Я решил не атаковать вас на поверхности Япета с помощью наших кораблей, опасаясь, что вы немедленно вызовете по радио помощь. Вместо этого я спланировал ловушку. Вы попали в неё и были схвачены. Ваш последующий хитроумный побег и сообщение на Землю о нашем присутствии были опасно близки к тому, чтобы расстроить мои планы, но не совсем — вам не хватило всего нескольких часов. — злорадно закончил Лорг. — Остальное вы знаете. Наш столетний план, ради которого мы трудились с фанатичным рвением, приближается к своему завершению, у Торма появятся планеты-побратимы, и нашей расе будет куда расширяться.

Шелтон стоял неподвижно, вслушиваясь всеми фибрами своего существа в удивительный рассказ. Но сейчас не было времени для размышлений. Одна жгучая мысль овладела его мозгом: «Узнай всё, что сможешь». Любая крупица информации была бы полезна в надвигающемся столкновении между силами Земли и Торма.

— Сколько планет, — спросил он намеренно, — вы планируете захватить так же, как захватили Плутон?

И вдруг он вспомнил эпизод с переговорами на Сатурне. Лорг попросил пять планет и все их спутники и пригрозил захватить их силой, если ему откажут. Теперь Шелтон понял, что Лорг уже озвучил свои конкретные планы.

Лорг высокомерно улыбнулся.

— Мы обсудим это позже, — отрывисто сказал он.

Его чуждое, покрытое чешуёй лицо исчезло с экрана.

Всё дальше и дальше в тёмную пустоту мчался движимый Великой машиной спутник, толкающий перед собой похищенный Плутон, зажатый в клещах искусственной гравитации.

И без того угнетённые осознанием инопланетной угрозы, земляне ещё сильнее пали духом из-за окружающего их тёмного, лишённого Солнца космического пространства. Солнечная система казалась потерянной навсегда. Солнце теперь было всего лишь немыслимо далёкой жёлтой звездой.

Но Шелтон не позволил душевной слабости уничтожить всякую инициативу. Он заставил Трэфта и Беннинга рассчитать точное направление их полёта относительно неподвижных звёзд. Долгие часы утомительной работы дали результат. Шелтон мрачно улыбнулся. Направление на Тор, чужое солнце, было теперь известно на случай, если земные силы направятся сюда.

После схода с орбиты Плутона прошло шесть земных суток, и расстояние в десять миллиардов миль было преодолено с невероятной скоростью — двадцать тысяч миль в секунду. «Гости» Лорга спали, ели и регулярно проверяли свои кислородные баллоны, в то время как их мозги пребывали в камере пыток.

Наконец, находясь далеко в необъятной пустоте космоса, они почувствовали замедление. Возросшая сила тяжести действовала на них в течение многих часов, пока Великая машина со скрежетом замедляла их с огромной скорости. Внезапные, похожие на землетрясение вибрации возникли и прекратились, и их движение изменилось.

— Они вывели Плутон на орбиту вокруг Тора, — заметил Трэфт.

Все с нетерпением ожидали увидеть звезду Тор — сестру Солнца.

Она медленно поднималась над горизонтом — гигантский, красновато-сияющий шар, атомное пламя которого давно угасло по причинам, известным только космосу. Температура его поверхности не могла быть намного выше температуры раскалённого железа; возможно, несколько сотен градусов по Цельсию. Его лучи были слишком слабыми, чтобы преодолеть пустоту и быть зарегистрированными земными телескопами. Это было бы действительно мёртвое солнце, тёмное и безжизненное на протяжении миллиона лет, отсчитываемого космическими часами.

Его красноватое сияние отбрасывало на ландшафт Япета призрачный отблеск, более бледный, чем лунный свет. Землян пробрал озноб от этого чуждого свечения. Более неземной обстановки невозможно было себе представить.

Захваченный врасплох, Трэфт чуть не забыл сделать снимки, но в конце концов сделал их, максимально открыв диафрагму, чтобы собрать весь доступный свет, понадобившийся для запечатления этих мрачных картин. Он надеялся, что ему удастся передать эти необычные цвета.

Целый