Что это такое?

Маленький кусочек серебристого металла. Щель. Кнопка внизу. Сюсанна нажала ногтем, на этот раз сильно и решительно, и в тот же миг выскочило лезвие, тонкое и узкое лезвие, с полосатой поверхностью и очень острым концом. Это мог быть стилет, будь у лезвия режущий край. Но это была просто-напросто пилка для ногтей, длинная пилка в виде выкидного стилета. Не то чтобы Сюсанна когда-либо до этого видела такие стилеты. Она только слышала о них, и все ее знания сводились к смутным образам и странным ассоциациям. Мэкки-Нож, например. Итальянская мафия. И картинка, как один человек прижимает стилет к животу другого человека и нажимает на кнопку…

Но зачем Бьёрну пилка, похожая на стилет? И откуда он ее взял? Подарок от какой-нибудь фанатки? Или от Евы? Может, она взяла ее из парфюмерного магазина? Бьёрн бы сам ее, во всяком случае, никогда не купил. Насколько ей известно.

Сюсанна заправила лезвие пилки обратно и сжала стилет в ладони, ладонь сунула под подушку, а сама тем временем повернулась на бок и закрыла глаза. И вдруг он появился, вдруг он стоял перед ней в ее комнате. Вернее, он стоял на какой-то дороге, посыпанной гравием дороге, идущей через лес, но он видел ее, видел Сюсанну так же отчетливо, как она видела его, и улыбался, и поднял руку в приветственном жесте. Я тебя прощаю! Ты же моя сестренка, и я тебя прощаю…

Мгновение Сюсанна стоит неподвижно, глядя на свое отражение, потом, морщась, отворачивается. Что произошло — то произошло, и к тому же произошло очень давно. И в другом мире, которого больше нет, в мире, который большинство ныне живущих людей даже вспомнить не сможет. Они тогда были слишком маленькими. Или вообще еще не родились.

Вечеринка, ах да. Ей надо идти на вечеринку.

Танец продолжается, но остались только самые заинтересованные. Молодые моряки и такие же молодые ученые парами скользят по кругу, полузакрыв глаза, тесно прижимаясь и поглаживая друг друга. Двое бывалых полярников — у стойки бара. Сюсанне приходится прищуриться, чтобы разобрать, кто это. Лейф Эриксон. Штурман. И хмурый Стюре. Метеоролог. На кожаном диване сидит Ларс, один из орнитологов. С ним она могла бы поговорить, но он спит.

Нет. Тут не с кем общаться. Ей во всяком случае.

Она не переступает порог бара, а постояв в коридоре, поворачивается и уходит. Она пойдет в библиотеку — так звучно называются шесть набитых книгами книжных шкафов, которые стоят в кают-компании, и поищет что-нибудь почитать. Проходя мимо курилки, она слышит голоса, и в какой-то миг появляется искушение заглянуть туда, но, во-первых, она не курит уже восемь лет, а во-вторых…

— Привет!

Мужчина, стоящий перед ней, широко улыбается. Она отвечает улыбкой, тем временем обшаривая все складки и тайники мозга в поисках зацепки. Кто это? Исследователь или член команды? Гость? Ответа она не находит.

— Привет.

— Сюсанна? Правильно?

Она молча кивает. У мужчины белые волосы и голубые глаза, блестящие голубые глаза, которые слишком часто моргают. Он, видимо, выпил.

— Пошли в курилку.

Она делает извиняющееся движение, легкий кивок, трансформирующийся в попытку всего тела как-то проскользнуть мимо.

— Мм. Я не курю…

Он не двигается с места, но тем не менее все-таки неуловимым образом двигается. Загораживает ей путь. Он высокий и плотный. Ей придется прижаться к стенке, чтобы пройти мимо.

— Плевать. Пошли все равно.

Он обнимает ее за плечи, мягко подталкивая к дверям. Она тут же хватается за стилет в кармане брюк, не забывая вежливо улыбаться этому незнакомцу, и выскальзывает из его хватки. Давно уже чужие руки на плечах не означают для нее ни сладострастия, ни соблазна. Но мужчина за спиной не уступает, едва она вывернулась, как его правая рука снова ложится ей на плечо. И слегка сжимает — а левой он взмахивает, когда оба переступают порог:

— Это Сюсанна.

Компания в курилке собралась небольшая. В двух креслах дремлют парни из машинного. В третьем — буфетчица София на коленях своего вечного спутника Мартина. На одном диване — пара молодых докторантов из Америки. На другом — Винсент, судовой ремонтник, пожилой, уже явно пенсионного возраста.

— Здравствуйте, Сюсанна, — произносит он.

Сюсанна с улыбкой кивает, окидывая помещение взглядом. Раньше она тут не бывала — табачная вонь из двери заставляла ее проходить мимо, не задерживаясь, но теперь окно приоткрыто, и вонь превратилась в аромат. Действительно приятный. И само помещение выглядит приятно. По-домашнему. Не считая, разумеется, переполненных пепельниц.

— Move,[13]— говорит мужчина рядом с ней докторантам-американцам, и те поспешно отодвигаются. Сюсанна с извиняющейся улыбкой опускается рядом с ними, мужчина втискивается рядом, так что американцами приходится еще потесниться.

— Не знаете, почему мы остановились? — спрашивает Сюсанна.

— Из-за ледового лоцмана, — объясняет мужчина рядом с ней. — Должен завтра прибыть на борт.

— С Резолюта, — уточняет Мартин.

Сюсанна молча кивает. Мужчина рядом с ней щелчком выбивает сигарету из пачки и протягивает ей, жестом из рекламы времен шестидесятых — и Сюсанна видит, как ее рука тянется за этой сигаретой и берет ее. В теле щекотно от удовольствия, сотни тысяч, нет, миллионы нейронов сладко потягиваются и озираются спросонок — никотин? Что, правда никотин? — пока она вставляет сигарету в рот и позволяет этому безымянному рядом с ней поднести ей зажигалку.

Оо!

Наслаждение веером расходится по телу. Сюсанна закрывает глаза. Надо же, как ей на самом деле хотелось курить! Восемь долгих лет она ходила с этой жаждой и даже не подозревала о ней.

— Решительный, — произносит мужчина рядом с ней.

— Что?

София, это должна быть София, это она, хоть Сюсанна ее и не видит. Надо затянуться еще раз с закрытыми глазами. А потом она возьмет в баре бокал вина.

— Резолют. Это значит «Решительный».

Мартин. Сюсанна открывает глаза и смотрит на него. Он красив. Оливковая кожа. Карие глаза. София перехватывает ее взгляд:

— Что с вами?

— Ничего. Просто я восемь лет не курила.

Она закрывает глаза и затягивается в третий раз. Ощущение меняется: наслаждение глубже, но от вкуса табака во рту ощущается легкая тошнота и тут же перемещается в желудок. Ладно, ничего страшного.

— Правда?

Мужчина рядом с ней кладет руку на диванную спинку у нее за спиной. Пусть. Почему бы и нет?

— Правда.

— Господи, если бы я знал, то…

Она открывает глаза и чуть улыбается ему:

— Не беспокойтесь. Я эту выкурю — и все.