с кристаллом, я видел, как в сторону огнедемонов полетели всевозможные боевые заклинания: от обычных огненных шаров, до молний, но все они, встречаясь с золотистой чешуйчатой шкурой, рассеивались, не причиняя этим рептилиям ни малейшего вреда.

Расправившись варварским способом с кристаллом, не только скинув его с постамента, но и разбив на несколько частей, я огляделся. Пока было небольшое затишье, во время которого Сапсанов бросился к Шмелеву, одевая ничего не понимающему наставнику кулон на шею. Точно, незнакомка же говорила Андрею, чтобы он поделился ее даром со своими друзьями, а Просапсанов в то время попадал под это определение. Вот кому сейчас безопаснее всего находиться в темноте артефакта и не знать, что такое огонь во всех его проявлениях.

Сделав рывок к оставшемуся кристаллу, который был больше других, я с огромным трудом сбросил его с площадки из матового камня, к которой он был плотно прикреплен, стараясь не прикасаться к нему руками, потому что даже находясь рядом с ним, я чувствовал, как он тянул из меня мою собственную силу тонким потоком. Как только последний артефакт был разрушен, пентограмма, светившаяся до этого грязным зеленым светом, потухла, а щит, наколдованный магами, на секунду опал. Ко мне сразу хлынула энергия, собираясь в кольцах, макры в которых засияли от ее переизбытка. Отлично, теперь я не чувствовал себя абсолютно беззащитным.

Одна из огненных ящериц словно ждала, когда будут разрушены все артефакты. Резко приблизившись к нам на расстояние вытянутой руки, она мотнула головой, осыпая всех, кто находился в этом время на поляне черным нагаром с очень мерзким тошнотворным запахом тухлых яиц. После чего сверху вновь раздался рев, и огненный поток обрушился на наши головы. Это было странное ощущение. Словно меня засунули в хорошо растопленную баню, но при этом открыли дверь, запуская зимний морозный воздух. Я даже не пытался уйти от огненного потока, прекрасно понимая, что мне это ни при каком раскладе сделать не удастся, а работе защитного артефакта я могу запросто помешать.

Когда огненная лава наконец схлынула, диспозиция сил на поляне совершенно не поменялась. Окруженные щитами маги так и остались стоять в центре, как и Шмелев, который, как только представилась такая возможность, начал атаковать. Правильно оценив силы противника, он метнул какой-то неоформленный сгусток фиолетового цвета прямо в спину старшего мага. Вспышка, вторая, третья, я даже не понял, чем Шмелев начал кидаться в своего противника, который, впрочем, пока с легкостью отбивал все его атаки, резко повернувшись к нему лицом. А вот наставнику, отражение ответной атаки далось с большим трудом. Полетевший в его сторону черный шип отбросил его на край поляны. На ноги он встал с трудом, неуверенно покачиваясь из стороны в сторону, плетя в это самое время какое-то сложное заклинание и принимая на выставленный щит мощные атаки своего противника, который словно не знал усталости, посылая заклинание одно за одним.

Тем временем, оставшиеся три мага, продолжали атаковать огнедемонов самыми различными заклинаниями, которыми только владели, не причиняя им вреда, но отвлекая всех монстров на себя, находясь все это время в защитном куполе. Раздавшийся крик огненного дракона, заставил посмотреть меня вверх, отвлекаясь от поединка магов, за которым я все это время пристально наблюдал. Извергнув из себя магическое пламя в сторону одного огнедемона, окутывая полностью его голову, дракон взмахнул своими крыльями и взлетел вверх, кружа над поляной. Монстр, который тряс своей огромной головой закричал, издал какой-то практически человеческий вопль, наполненный болью, и полетел вниз прямо на магов, которые бросили атаковать бесполезными заклинаниями тварей и теперь сосредоточились на управлении драконом, власть над которым они, по какой-то причине, все еще сохраняли.

Уже перед самой землей огнедемон перевернулся в воздухе и взмахнул несколько раз крыльями, взмывая вверх, тряся головой. Я заметил, что на его шкуре образовались несколько грубых ожогов, которые разъели его кожу практически до кости. Огненный дракон был единственным заклинанием, которое смогло впервые за эту скоротечную битву причинить огнедемону вред и причинить ему боль.

Сверху на магов, державших заклинание, обрушились две струи пламени, не причинив тем никакого ущерба. Щит держался, продолжая защищать магов. Дракон уже приближался к поляне, заставляя огнедемонов кинуться в разные стороны, уходя от его атаки и дальше от поляны, капитулируя под его мощью.

— Да сделай уже что-нибудь! — прокричал Андрей, подбежав ко мне, отвлекая от созерцания битвы, вытаскивая из ножен свой собственный меч.

Печать защиты и усиления сорвалась с моих рук, накрывая меня, Андрея и Шмелева одновременно. Пока огненный дракон гонялся за своими жертвами по лесу, я перевел все свое внимание на магов. Почувствовав небольшой прилив сил, Шмелев взбодрился и наконец выпустил заклинание, которое готовил все это время. Сеть, из которой били молнии, направилась в сторону противника, почти мгновенно разрушая его щит.

Что же, время пришло. Поступью тени я достиг главного мага за считанные секунды и, не давая тому опомниться, вогнал кинжал ему прямо в горло. Захрипев, он повернулся в мою сторону и, протянув ко мне руку, осел на землю, заливая ту хлынувшей из раны кровью. Этой атаки он явно не ожидал, все внимание концентрируя на защите и на своем опытном противнике. Шмелев, который в очередной раз поднимался с земли, куда рухнул от накатившей слабости, слабо кивнул и, махнув рукой, снова набросил на меня щит, который спасал от пламени дракона.

Раздосадованные смертью главного мага, оставшиеся вернули дракона на поляну и направили его в нашу сторону. Поступью тени я в мгновение ока отдалился от места, куда прошел столб пламени. Не найдя на том месте свою жертву, то есть меня, дракон направил очередной залп в сторону Шмелева, который потратил много сил на битву с противником и сейчас элементарно не мог уйти из-под атаки.

Его щит под действием пламени за несколько секунд разлетелся на множество осколков. Но этого времени мне хватило, чтобы отбросить его печатью сокрушения вглубь леса, уводя таким не слишком мягким способом от магического пламени. Не знаю, успел ли огонь добраться до Шмелева, но я отчетливо ощущал жизненные потоки из того места, куда отправил мужчину, значит, он точно был жив. Я посмотрел на магов и уже больше на эмоциях направил печать яростного удара прямо на них. Десятки воздушных клинков понеслись в их сторону, разбивая их непробиваемый для огня огнедемонов щит на несколько частей.

— Отвлеки их! — крикнул я Андрею, видя, как на поляну буквально выползает Шмелев. Какая-никакая, но помощь от него все же будет. Сапсанов, издавав какой-то боевой клич, ринулся в атаку к ближайшему противнику, на ходу окутываясь огненным щитом, который накинул на него Шмелев. Оставив их одних разбираться с магами, я печатью вознесения взмыл вверх, поравнявшись с драконом. Магический дракон, словно был наделен разумом. Оставшись без контроля, он фыркнул и перевел на меня взгляд огненных безжизненных глаз.

Священный лес был объят пламенем на многие километры вокруг нас. Дракон вполне справился с возложенной на него задачей, и, если это пламя в ближайшее время не потушить, то весь священный лес сгорит за несколько часов, оставив после себя лишь обугленные деревья и выгоревшую землю. Я смотрел в глаза дракону, который все еще не спешил атаковать, находясь напротив меня. Смерть магов и разрушение артефактов совершенно никак не повлияло на него, и оставшиеся три мага могут вполне себе им управлять. Что ж, это обычное заклинание, и я единственный, кто может его в данный момент времени разрушить.

Внезапно, дракон взревел и выпустил струю пламени точно в то место, где я находился, но поступь тени и воздушная подушка печати вознесения помогли мне увернуться от огня, оказавшись ниже и ближе к материальному заклинанию. Я не ошибся. Главная связующая точка была расположена в его груди и пульсировала красным цветом, как только дракон изрыгал из себя пламя. Устремившись к нему, я достал меч и вонзил его в начинающую вновь разгораться точку, соединяющая в себе множество нитей.

Я ожидал многого. Взрыва, рассеивание заклинания, но никак не того, что огонь, который формировал тело дракона, через меч