Прежде всего мы определили, что преступления не похожи на те, что совершает обычно Ку-клукс-клан. Если вы изучите то, что мы называем групповыми преступлениями на почве ненависти, начиная со времени после Гражданской войны, то увидите, что они, как правило, демонстративны и символичны и имеют целью запугать, создать атмосферу ужаса. Если бы эти убийства были делом рук какой-либо группы ненависти, следователям не потребовались бы месяцы, чтобы начать связывать дела.

Далее мы обратили внимание, что места захоронения тел и районы, где в последний раз видели жертв, находятся преимущественно или исключительно в черных районах города. Белый человек, а тем более белая группа, не могли бы бродить по этим районам незамеченными. Полиция опросила многих жителей и не получила никаких сообщений о белых людях в необычных местах. Во многих из этих районов уличная активность была круглосуточной, особенно в теплые месяцы, поэтому даже под покровом ночи белый человек не мог остаться незамеченным. В отличие от преступлений Франклина, здешние совершались не на расстоянии. Жертв похищали, а их тела перемещались после смерти. Мы пришли к выводу, что убийца – одинокий афроамериканец, и, исходя из возраста жертв, предположили, что ему от двадцати до двадцати пяти лет. Заманить детей из бедных районов он мог, притворившись, например, спортивным или музыкальным скаутом или даже полицейским. Компенсируя собственную неадекватность, он мог ездить на машине, похожей на полицейскую, с собакой полицейского типа. Основываясь на виктимологии, мы предположили, что он, вероятно, гомосексуалист и при этом презирает себя за то, что у него темный цвет кожи.

Различия между преступлениями Франклина и убийцы в Атланте дали нам важную информацию. Будучи в значительной степени ориентированным на миссию, Франклин не хотел личного контакта со своими жертвами; он определенно не хотел встречаться с ними или персонализировать их. Для него они были просто кодами своей расы или религии. После каждого преступления ему хотелось сбежать и как можно быстрее убраться из города. Субъект из Атланты устанавливал с жертвами эмоциональные отношения, получая над ними власть.

Ни один из наших выводов относительно убийцы не принес нам популярности ни среди общественности, ни в средствах массовой информации, ни в полиции Атланты; большинство все еще думали, что серия преступлений совершена на почве ненависти. Мы также не встретили поддержки, когда заявили, что, хотя многие убийства связаны между собой, некоторые все же стоят особняком. Две жертвы женского пола, похоже, не были связаны ни с этим убийцей, ни друг с другом. В нескольких случаях имелись даже доказательства того, что это могли быть семейные убийства.

Чтобы добиться какой-то определенности, потребовались месяцы. За это время произошло несколько событий, из которых следовало, что преступник следит за освещением расследования в СМИ и реагирует на него, что позволяло нам манипулировать им. Мы попросили судмедэксперта объявить, что на телах обнаружены волокна и другие улики, что было правдой. Как мы и предполагали, это побудило убийцу начать сбрасывать тела в местные реки, чтобы избавиться от этих улик. 22 мая 1981 года, в последний день эксперимента по наблюдению за всеми местными реками, двадцатидвухлетний афроамериканец Уэйн Бертрам Уильямс, самозваный музыкальный продюсер, был замечен сбрасывающим тело с моста Джексон-паркуэй через реку Чаттахучи. Уэйн соответствовал профилю по всем ключевым аспектам, включая наличие немецкой овчарки и машины полицейского типа с полицейским сканером. Его даже задерживали несколько раз, когда он пытался выдать себя за настоящего правоохранителя. К 21 июня улик было собрано достаточно, чтобы арестовать подозреваемого.

Эта история попала в заголовки общенациональных газет, сообщивших и о роли Отдела поведенческих наук в аресте.

Во время последовавшего затем судебного процесса над Уильямсом обвинитель, помощник окружного прокурора округа Фултон Джек Маллард, попросил нашей помощи в разработке стратегии, направленной на то, чтобы Уильямс показал присяжным свою истинную натуру. Я подумал, что как человек достаточно высокомерный и самоуверенный он попытается стоять на своем, раскроется и даст нам шанс.

Как я и предсказывал, Уильямс дал показания в свою защиту. После нескольких часов перекрестного допроса Маллард уличил его в ряде вопиющих несоответствий, но Уильямс сохранял ту же спокойную, мягкую манеру поведения, что и раньше, ту, что демонстрировал публике с момента ареста. Затем, когда мы подошли к одному из убийств, Маллард приблизился к свидетельскому месту, положил руку на руку Уильямса и своим низким, с характерной для Южной Джорджии растяжкой, голосом спросил:

– На что это было похоже, Уэйн? На что это было похоже, когда ты сжал пальцами горло жертвы? Ты запаниковал, Уэйн? Запаниковал?

И Уильямс тихо, едва слышно ответил:

– Нет.

В следующий момент, осознав, что сделал, он пришел в ярость и, нацелив на него палец, закричал:

– Лезешь вон из кожи, чтобы я соответствовал этому вашему фэбээровскому профилю, да? Только вот я не собираюсь тебе помогать!

Это был поворотный момент в процессе. И также поворотный момент для программы профайлинга ФБР. Успех в поимке Франклина и в получившем широкую огласку деле в Атланте привлек на нашу сторону людей из высшего руководства. Мы доказали свою эффективность, помогая ловить преступников и отправлять их за решетку.

Далее последовал ряд примечательных случаев. Мы слетали в Анкоридж, штат Аляска, где составили профиль, который убедил судью выдать ордер на обыск в доме Роберта Хансена, пекаря лет сорока пяти, которого полиция подозревала в убийстве проституток, найденных застреленными в глухих лесистых районах. Мы описали опытного охотника, который устал от охоты на животных и теперь имитировал «Самую опасную игру», отправляя в лес заблудших женщин и охотясь на них для развлечения, компенсируя былые обиды и унижения с их стороны в прошлом.

В июне 1982 года меня попросили представить профиль убийцы и анализ убийства в 1978 году двадцатитрехлетней Карлы Браун из Вуд-Ривер, штат Иллинойс, красивой, типично американской девушки, которую нашли раздетой, со связанными электрическим шнуром руками и головой, засунутой в десятигаллонную бочку с водой, в подвале дома, куда она собиралась переехать со своим женихом Марком Фейром. Продумав визуализацию преступления, основанную на всех уликах, я составил профиль неизвестного, который соответствовал двум лицам, допрошенным полицией. Тело Карлы было эксгумировано, и следы указали на одного из подозреваемых, что добавило улик против него. Он был осужден и приговорен к семидесяти пяти годам тюремного заключения.

Это только два из сотен дел, которые мы рассматривали теперь каждый год. Джим Маккензи, один из наших величайших консультантов, убеждал руководство в необходимости «иметь больше Джонов Дугласов», чтобы справляться с растущим объемом дел, хотя это означало ослабление внимания к другим программам. Вот так я получил своих первых четырех штатных профайлеров: Билла Хэгмайера, Джима Хорна, Блейна Макилуэйна и Рона Уокера. Вскоре к ним присоединились