— Тогда нам придется действовать более осторожно. Валить «духов» нельзя.

— У меня всё. Талибы вышли в район засады.

— Вижу! Конец связи!

Александр из-за валуна через бинокль осмотрел боевиков. Это были молодые, с виду крепкие мужчины в национальной одежде пуштунов, с автоматами и подсумками с запасными магазинами, а также поясами с гранатами. Они шли не спеша, осматривая склоны.

Станция Тимохина вновь сработала сигналом вызова.

— Да? — ответил Александр.

— Это Восьмой. Вижу двух «духов»!

— Я в курсе. Главное, чтобы они тебя не увидели… Передай в лагерь, чтобы прекратили любые движения, заняли круговую оборону и отслеживали обстановку на подходах. Далее смотри за «духами». И вызови к себе срочно Пятого с прослушкой «Пробой». Выход к ущелью скрытный. При выходе — ожидание дополнительной команды!

— Есть!

«Ну вот, — подумал Тимохин, — если это люди Абдельгуни, то они, зная о пещере и подземном ручье, обязательно проверят лаз. А кроме бандитов Фаузи, здесь и быть никого не должно».

Используя местность, Александр отполз за дальний валун, освободив проход к трещине. Тем временем талибы вышли на середину прямого участка и среди камней устроили привал. Тимохин перевел портативную станцию на вибровызов, так как до афганцев было около сорока метров и обычный сигнал они услышали бы. Станция молчала недолго. В 12.42 на связь вышел вызванный Колдановым майор Макаров:

— «Орион», это Пятый. Я на месте!

— Что наверху?

— Все спокойно. Сигнал тревоги вызвал недоумение у бойцов, но все быстро заняли позиции обороны.

— «Духи» на плато и в «зеленке» есть?

— Нет. По крайней мере, на ближних подходах, где установлены лазерные сигнализаторы.

— Двух «духов» внизу наблюдаешь?

— Да.

— Меня видишь?

— Нет.

— Слушай задачу Если афганцы двинутся дальше по ущелью, проводишь их.

— Как далеко?

— Пока не станет ясно, что возвращаться они не собираются.

— Как же я определю это?

— «Духи» имеют радиостанцию. Отсюда на связь они не выходили. Так что веди их, пока они не свяжутся с кем-то из своего начальства. По разговору и узнаешь. Иначе зачем тебе «Пробой»?

— Все понял.

— Давай, Пятый! Меня без необходимости не вызывать, я близко от «духов». Смотри за гостями. Отбой!

Афганцы отдыхали до 14.00. Ровно в два они поднялись, собрали пожитки в сумки, забрали автоматы и двинулись дальше по ущелью. Когда они скрылись за восточным поворотом, Макаров доложил, что начал сопровождение талибов. Следом за ним вышел на связь полковник Дак:

— «Орион», это «Ирбис». Как у тебя дела?

— Нормально. У тебя еще сюрприз?

— Нет. Ты сейчас где?

— Выходи на прямой участок, увидишь…

— Иду!

Дак подошел через двадцать минут, в 14.20.

— Удивляюсь, как «духи» меня не заметили. А может, сделали вид, что не заметили?

— Нет. Они тебя действительно не видели, иначе не стали бы устраивать привал и обедать.

— На связь талибы не выходили?

— Нет.

— Ну, значит, пронесло. Ты думаешь, это люди Абдельгуни?

— Черт его знает, Джон, но другим тут делать вроде нечего — если, конечно, по всему маршруту каравана «духи» не высылают контрольные патрули. Эти двое могли быть из Багдеза или Димрака. Прошли участок — вернулись или остались в своем кишлаке. А возможно, что и Абдельгуни выслал вперед разведку.

— Так далеко?

— Почему нет? Людей у него хватает, а подстраховка, сам знаешь, лишней никогда не бывает.

— Если только это подстраховка, Алекс… Не нравятся мне эти движения талибов. Тебе не кажется, что «духи» не исключают возможности нападения на караван?

— Конечно, не исключают! Глупо было бы рассчитывать на то, что они пойдут беззаботно. Проводка каравана — всегда серьезное и опасное дело. И было, и есть. К нему готовятся тщательно. Я выслал за этими двумя архарами Макарова; он посмотрит за ними, определит, куда идут и будут ли возвращаться. Должен определить… Ты мне скажи, что за поворотом? Я имею в виду позиции бойцов твоей подгруппы.

Дак хотел прикурить сигарету, но видя, что ветер дует на запад, с сожалением положил пачку обратно в накладной карман брюк.

— Ночная разведка позиции выбрала правильно. На вершине есть где спрятать подгруппу; имеется и тропа, но которой мы быстро и легко спустимся вниз. Ну а внизу ущелье такое же, как и здесь, только дно похуже, с канавами. Но это как раз то, что нам надо. Я прикрою восточное направление. Закупорим так, что ни отсюда «духи» на восток не прорвутся — если, конечно, после вас будет кому прорываться, — ни сюда помощь от Багдеза не подойдет. В общем, закроем ущелье. Меня тревожит запад — Риф со своим пополнением. Может, сменить подгруппы? К Рифу своих парней отправить, а себе его бойцов взять?

— Не стоит, — сказал Тимохин. — Ты же сам говорил, что к нам необстрелянных не послали бы.

— Это так… Но поставили же Дрейка вместо Вайринка. Почему?

— По-моему, мы уже обсуждали этот вопрос, Джон. Какой смысл повторяться?

— Значит, оставляем все, как планировали?

— Да. Только вместе посмотрим, как разместить подгруппу Рифа, чтобы она смогла быстро занять рубеж прикрытия западного направления.

— Идем к повороту?

— Идем. Но сначала я покажу тебе одну интересную трещину…

— Что еще за трещина?

— Она тут рядом. Пойдем.

Тимохин вывел командира американской группы спецназа ко входу в пещеру. Дак попытался пробраться внутрь. Выйдя из подземелья, отряхнувшись, воскликнул:

— Неплохая пещерка, Апекс! И на карте ее нет… А грот тянется далеко. Вряд ли местные из Багдеза не знают о подземном ходе — ведь верхний, восточный канал идет и с той стороны.

— Но те двое, что прошли участок засады, даже не подходили к трещине. А ведь должны были проверить пещеру…

— Что ты решил?

— Решаю здесь не я, а ты, полковник Дак.

— Да брось, Алекс! Об этом мы тоже говорили.

— Ладно… Решение по пещере может быть одно: в самом начале штурма закупорить лазейку из РПГ. Одного выстрела для этого будет достаточно.

— Ясно… И как ты заметил трещину — ведь ее с метра еле видно!

— А я еще ближе подошел. Ночью парни не могли ее видеть, даже применяя «ночники», а днем, если подойти вплотную, — без проблем.

— Нет, это уже интуиция и опыт…