— Да, было дело, — подтвердил я, — но уже все в порядке. Инцидент исчерпан. А вас не тронули?

— А че нас трогать? — улыбнулся Матвей. — У нас порядок! Со всеми дружим, с участковым, с райотделом, все ровно. Пришли, вежливо попросили закрыться дня на три. Ну, мы пошли навстречу, сейчас отдыхаем. У нас другая канитель…

— Чего, опять от Седого приходили? — спросил Серега.

— Венки подбросили. Один к салону, другой — к порогу хаты. Мать увидела — гипертонический криз словила, «скорую» вызывали. И наше мнение такое, пацаны, что нужно срочно собираться всем и чего-то думать, решать вопрос. Мы уже разговаривали с пацанами, борцами из «Спартака» — у них три салона на южных кварталах. Они согласны и готовы еще пацанов подтянуть, если заваруха начнется. К ним вообще из двух разных банд приходили — от Седого и от Быка какого-то, мы про такого и не слышали никогда! Вот, я пришел поинтересоваться — вы-то как сами думаете?

— Давайте соберемся, пообщаемся, — сказал я. — Дело нужное, а, Серега?

— Сто пудов! — подтвердил компаньон. — Я лучше бабки своим пацанам-спортсменам раздам, чем этим хмырям.

— Собраться, кстати, можно у нас здесь будет, — сказал я. — Директор — наш человек, если что — откроем малый актовый зал, проведем собрание — чин-чинарем!

— Как в лучших домах, — подтвердил Серега. — Если нужно, я человек десять из нашего клуба хоть сейчас соберу! Особенно, если денег дать пацанам, кому угодно башку открутят.

Матвей просиял.

— Ну все, пацаны! Если мы все вместе будем, то хрен нам кто что сделает! От кого угодно отобьемся!

Общий сбор спортивного актива договорились провести в ближайшее же время, в нашем ДК, в актовом зале. А я наутро следующего дня отправился к Евгению Михайловичу. Мне нужна была консультация, а лучшего эксперта по интересующему меня вопросу я не знал.

Лисинский выглядел чем-то озабоченным, но, увидев меня, обрадовался.

— Здравствуйте, здравствуйте, Алексей! Рад вас видеть!

— Добрый день! — поздоровался я. — У вас все в порядке, Евгений Михайлович?

Тот пожал плечами.

— Лично мне грех жаловаться. А вот у одного моего товарища случилась неприятность. Я только что узнал, прямо перед вашим приходом.

— Что за товарищ? — спросил я заинтересованно.

— Его зовут Артем. Да вы его видели, он часто у нас бывает.

Я покопался в памяти.

— Такой полный, с усами?

— Именно полный и именно с усами! — подтвердил Евгений Михайлович. — Его ограбили сегодня ночью. Ворвались домой, связали, спрашивали, где деньги и ценности… Он не хотел отдавать, — сказал с печалью в голосе Лисинский. — Говорил, что все в товаре, в обороте… Они не поверили…

— Понятно, — сказал я.

Действительно, чего уж тут непонятного.

— Он в больнице сейчас, в травме. Ожоги, порезы… Очень некрасивая история. У человека небольшой швейный цех. У него швейный цех еще с тех пор, когда это было нельзя. Они шьют какие-то там юбки и кепочки. Платит хорошие деньги работникам, платит милиционерам, никому ничего плохого не делает. И вот, его режут и пытают в собственном доме. Это ужасно! — с чувством сказал Евгений Михайлович.

— Так и чем все закончилось? — спросил я.

— Мне позвонила его жена, — сказал Евгений Михайлович. — К счастью, ее не тронули, связали и закрыли в ванной. Приехал следователь, она давала показания. Но что она покажет? Эти были в масках и при знакомстве не представились. Это уже третий такой случай за неделю, Алексей. В городе нездоровая обстановка. Знаете, что я вам скажу? Как только мы провернем наше небольшое дело с конфетной фабрикой, я на некоторое время уеду в отпуск. В Прибалтику, в Юрмалу. Здесь становится как-то не очень комфортно.

— Собственно, я об этом и пришел поговорить, Евгений Михайлович, — сказал я. — Мне нужна ваша консультация.

— Консультация? — удивился Лисинский. — Что же, пожалуйста, все, чем могу…

— Есть глобальный вопрос, — сказал я. — Я мог бы его задать другим людям, но мне нужен ответ с наших, так сказать, позиций. Одним словом, что у нас происходит сейчас в городском преступном мире?

Евгений Михайлович усмехнулся.

— Разброд и шатания, как везде. После того, как негодяи убили Сашу, все стало плохо. Единоначалия нет. Воров нет. Есть несколько крупных рыб и много всякой мелочевки. Есть шпана, которая собирается в группировки и бьет друг друга, но это вы и сами знаете.

— Седой сейчас главный у блатных? — спросил я.

Евгений Михайлович развел руками.

— Володя наверняка хочет стать главным. Это властный и жесткий человек. Но навряд ли он потянет эту ношу. Она тяжела… — усмехнулся Евгений Михайлович.

— Почему же? — спросил я.

Лисинский хитро улыбнулся.

— Когда-то я слышал… краем уха… что Володя Седой во время своих командировок не всегда поступал по-дворянски. И именно по этой причине высокого положения он занять не может — при любой спорной ситуации его будут тыкать носом в прошлые грехи, так что он всегда получится неправ. Но сейчас он очень хочет стать первым парнем на деревне. И кто-то ему в этом помогает.

— Каким образом? — спросил я.

— Деньгами, — ответил Евгений Михайлович. — У них откуда-то появились деньги и серьезные. Они купили несколько машин, среди которых одна иномарка. Например, у меня нет иномарки, хотя я человек, как вы догадываетесь, не бедный.

— Будет еще, Евгений Михайлович, — шутливо успокоил я собеседника.

— Ваши бы слова, да богу в уши… Еще, Володя прикармливает шпану из группировок. Одному дарит мотоцикл, другому магнитофон, третьему импортные штаны. На какие, спрашивается? В ресторанах их угощает, а многие из них вообще впроголодь живут. И они за него готовы… вы понимаете?

— Еще бы не понять, — сказал я. А кто еще, кроме Седого?

— Есть и другие, — сказал Лисинский, — Красный, Горюн, Рэм… Но это все люди на свободе случайные. Украл, выпил, в тюрьму… Помните? У них нет силы и денег, но это все равно опасные ребята и лучше с ними на темном перекрестке не встречаться.

— И еще такой вопрос — как вы считаете, с этим Седым можно как-то договориться? Нам, коммерсантам.

Лисинский грустно рассмеялся.

— Лично я с ним не