фамилии с третьего раза. Вызванный стоял у доски, никому не интересный, городил невнятный бред, за который всё равно получал «пять», и чувствовал себя идиотом.

Люба играла с Верой в морской бой, когда ей по затылку прилетела бумажка. Девочка отряхнулась, сделала вид, что не заметила, но не тут-то было. Следом стукнули вторая и третья, четвёртая и пятая.

– Эй, Поспелова, не притворяйся, что пофигу! А то учебником швырну, отвечаю!

Тихоня повернулась к Степанченко и недовольно оглядела его с головы до ног.

– Ого! Сколько храбрости!.. Чего пялишься, мартышка?!.. Накатила самогона с утра?

– Тебе что-то нужно? – после вчерашнего тяжёлого диалога с Ибрагимовым Тим не казался Поспеловой особо опасным.

– От страшилы вроде тебя? Чтоб не поворачивалась, а то меня от шока на понос пробивает!

Окружение Тимона взорвалось залпом хохота.

– Так пробивает, что полтетради изорвал и измял, лишь бы кинуть? Хотел, чтобы я повернулась? Сделано. Чего надо?

Одноклассники, сидевшие поблизости, замерли – Поспелова разговаривала! Да не просто разговаривала, а огрызалась! Камилла и Аня смотрели на ровесницу во все глаза. Варвара и Дарья с изумлением переглядывались.

– Дура?!.. Ничего! Ты мне не нравишься! – засмеялся мальчик, весело пихнув Матвея локтем. Тот надменно пялился на тихоню, надувая пузырь из жвачки.

– Представь себе, Тимофей, ты мне – тоже! Учебником кинешь сейчас или попозже?

– Катись, овца! Отвернись, чучело тупое! Чего пристала?! Вали в жопу! – Степанченко повысил голос. К его пререканиям с Любой начало прислушиваться больше учеников. Класс заметно притих.

– Отвернусь, не переживай. Только больше не зови и бумажками не кидайся!

– Да кому ты, ущербище кладбищенское, нужна?!.. Чего возомнила?! – включился Жваник.

– С тобой никто не разговаривал! – парировала Поспелова.

– С тобой тоже, скотина тупая! Чулки дырявые на кривых ногах смени!

Школьница наклонилась. Чёрт! На новых колготках протянулась широкая стрелка. Как обидно!

– Поменьше на мои кривые ноги смотри, чтоб за колготки чужие не переживать! Не мужское дело, знаешь ли!

– Поспелова, давно по роже не получала? – не веря своим ушам, поинтересовался Тимон.

– Да вот уже пять минут жду, когда учебником кинешь! Ты, Степанченко, целься получше, прямо в лоб! Вдруг сумеешь череп пробить и станешь убийцей века всему классу на гордость! Чего тормозишь?.. Бросай! Уворачиваться не буду!

В 10 «А» наступила выжидающая тишина.

– Люба, успокойся, хуже будет! – тихо шепнула соседке Вера Федотова, дёргая её за рукав.

Шатен окинул тихоню злым взглядом, после ядовито процедил:

– Поверь, Поспелова, ты себе могилу вырыла! Ходи теперь и оглядывайся! Для тебя наступили чёрные деньки. Слишком много разговариваешь!

«Бить будет», – сообразила десятиклассница и повернулась к педагогу. Она сидела нахохлившись и, глупо улыбаясь, наблюдала за перепалкой.

– Карина Афанасьевна, успокойте Степанченко! А то разошёлся на пустом месте, угрожает расправой. Это, между прочим, уголовная статья.

– Вот ненормальная! – фыркнула Илютина.

– Зря рот открыла, дура! Лучше бы продолжала сопеть в тряпочку, как раньше! – поспешил вставить свою лепту Картавцев.

Географичка смотрела на Поспелову и продолжала глупо улыбаться.

– Так вы вмешаетесь или нет? – громко напомнила учителю о себе Люба.

Ноль реакции. Одноклассники начали хихикать с комизма ситуации.

– Ау! Карина Афанасьевна?!.. Сделайте что-нибудь!

10 «А» посмеивался, и учительница – вместе с ними. Тихоня почувствовала себя беспомощной.

– Поспелова! – крикнул закусивший Тимон. – Отвечаю, тебе не жить! Полная жопа пришла по твою шкуру!

Дверь в кабинет приоткрылась. Послышался чей-то голос.

– Ничего не слышу!.. 10 «А», тихо!.. Что ты говоришь?! – будто проснувшись, обратилась географичка к говорившему снаружи.

Из-за двери ещё раз повторили.

– Поспелова! С вещами – в кабинет директора! Срочно! – взвизгнула преподаватель.

10 «А» взорвался оглушительным хохотом, словно сдетонировавшая бомба. Оно и было понятно: внештатные пререкания с Тимоном, его угроза про чёрные дни, и тут – вызов к директору. Какое развесёлое стечение обстоятельств! Поспелову на ковёр никогда не требовали даже к классруку.

Неприятно удивлённая Люба под ржанье и гогот одноклассников быстро собрала вещи и удалилась из помещения, плотно прикрыв за собой дверь.

***

– Имир?! – девочка от удивления посмотрела, на всякий случай, по сторонам. – Зачем меня директор зовёт?

– Не переживай, тебе туда не надо. Причина просто удобная. – Юноша кивнул в сторону кабинета. Закрытая дверь лишь слегка приглушила бардак на уроке. – Я решил, что выманить тебя именно с географии – самый удачный вариант. Эта пофигистка точно не утрудит себя проверкой, куда ученица на самом деле ушла. Давай отойдём подальше от проходной зоны.

Подростки зашли в тёмный глухой аппендикс, где тусил кабинет химии, и спрятались за входными коридорными дверями. Имир спустил рюкзак с плеча и достал из него пять упаковок новых плотных дорогих капроновых колготок.

– Сэро просил передать. Сказал, что по его вине ты вчера последние порвала. Брат предупредил: если не возьмёшь, он к тебе домой их притащит. Так что бери!

– Спасибо большое! – Люба, стесняясь, приняла упаковки. Такое внимание было для неё весьма неожиданным. – А он сам их где взял?

– У мамы попросил. Она вещами торгует на рынке.

– Вот оно как… Блин! Вы меня спасли! Благодарю! – расчувствовавшись, она обняла Ибрагимова, чем немало его смутила. – А где сам Сэро?

– Сидит на проверочной по геометрии. Людмила Власовна ни за что его с урока не выпустит.

– Почему?

– Потому что у брата рожа бандитская! – пошутил Имир и тут же пояснил: – Она ему не доверяет. Вообще на уроках математики редко кого выпускают.

– А ты как вышел?

– Я уже всё сделал – раз. У меня безупречная репутация – два. – Школьник поднял запястье и посмотрел на часы. – До конца урока ещё десять минут. Пошли в столовую, чаю попьём?.. Или хочешь на географию вернуться?

– Нет уж, извольте! – ровесница с отвращением покосилась на кабинет.

– Ещё бы! – понимающе улыбнулся юноша. – Один из бесполезнейших уроков в нашей школе.

Ребята спустились в пустую столовую. Пахло кашей и варёной говядиной.

– Присядь куда-нибудь, – предложил девочке отличник. – Я чаю принесу.

Люба пошла в самый конец столовой, в угловую зону, которая не просматривалась ни от входа, ни с учительских столов.

– С умом спряталась, – подметил брюнет и поставил перед ней стакан чая да тарелку с пирожками. – Остались только с сухофруктами. Ешь такие?

– Да, люблю сушку! Спасибо! – поблагодарила она, схватив угощение, и сконфузилась: – Не стоило тратиться, Имир!

– Мои деньги. На кого хочу, на того и трачу, – заявил ровесник и, чтобы сгладить резкость, пояснил: – Рад угостить! Хотя бы столовским пирожком. Увёл я тебя с урока, если честно, не из-за колготок. У Конохина будет день рождения. Вообще днюха прошла, но праздновать будем в субботу у Паши. Двор у него большой, с площадкой под танцы. Навес со столом