Его собеседник нервно прочистил горло.

— Думаешь, они найдут лекарство для виноградников?

— Вполне вероятно. Я попрошу, чтобы профессор приехал и обо все рассказал тебе.

По-прежнему намереваясь пойти к Джоди, Курт схватил ключи от машины и оглядел комнату напоследок, чтобы убедиться, что он ничего не забыл.

— Но у меня есть одна проблема...

Внезапно мужчина замолчал, так как ему в голову пришла неприятная мысль.

— Послушай, Мэнни, а ты кому-нибудь, кроме меня, рассказывал о своих подозрениях?

Тот кивнул.

— Да, я звонил тебе сегодня, видишь ли, был очень расстроен. Я сказал только Джоди. Эй, скажи ей, что я был не прав, ладно?

Лицо Курта окаменело, а сердце словно покрылось инеем. Так вот в чем было дело!

— Конечно, — медленно произнес он. — Разумеется, я передам.

Мужчина положил ключи на место и решил не просить посетителя посидеть с Кэти.

Они поболтали еще несколько минут, затем Мэнни ушел, а Курт так и остался стоять на месте, глядя в сгущающуюся тьму. Неужели Джоди действительно с такой легкостью поверила, что он способен на предательство? Звонок от Мэнни — и она отвернулась от Курта? Еще бы, он же Маклафлин, верно? Но почему она даже не дала ему высказать свою версию событий?! Возможно, у них с Грейс больше общего, чем он думал.

Ее нет. Курт закрыл глаза и попытался посмотреть правде в лицо. Он не пойдет за ней, не попытается вернуть девушку. Мужчина по опыту знал, что это бесполезно. Только отсрочишь неизбежную агонию.

И это было больно. Курт искренне считал, что больше никогда не испытает такой боли. Напрасно. Вместе с болью пришел и глубокий, жаркий гнев. Как она только могла поверить, что он лгун и предатель?!

А может, это и к лучшему. Хорошо, что все прояснилось сейчас. И все же мысль о том, что он больше никогда не коснется Джоди, не поцелует и не увидит ее улыбку, была мучительна, как ничто на свете.

Тихо ругаясь, Курт смотрел в окно, в ночь. Возможно, она была права с самого начала. Их отношения были обречены.

Джоди подняла глаза и увидела выходящего из лифта Курта с несколькими сослуживцами. Она быстро опустила глаза к своим документам, но не смогла заставить сердце биться ровно и размеренно. Маклафлин прошел недалеко от ее стола, но она притворилась, что погружена в работу и ничего не замечает.

Уже почти неделя прошла с тех пор, как она в расстроенных чувствах выбежала из дома Курта. Им так и не удалось поговорить наедине.

Девушка начинала ненавидеть эту ситуацию. Она знала, что ее любимый сердится. Он знал, что Джоди поверила, будто он предал ее. А еще она знала, что подозрения Мэнни не имели под собой основания, и сожалела, что так глупо ошиблась в Курте. Мэтт и Раф рассказали сестре, как именно обстоят дела.

Но теперь было поздно извиняться. Курт решил оставить все как есть, то есть забыть ее. Джоди ему не нужна. Он всегда намекал, что не стоит воспринимать их отношения слишком серьезно. Девушка ввязалась в это, прекрасно зная, что рискует. И она решила, что справедливо поплатилась за свою глупость.

Но это не помешало ей плакать по ночам. Джоди любила этого человека. Что же ей теперь делать?

А Кэти? Милая, маленькая Кэти... Девушке до боли хотелось снова ощутить ее вес на своих руках, обнять маленькое, хрупкое тельце... Как быстро изменились ее представления о детях! Возможно ли это?

Да, если встретиться лицом к лицу со своим страхом.

Хм. В этой мысли определенно что-то есть!

Всего лишь через полчаса Шелли остановилась у стола лучшей подруги.

— Твой босс хочет видеть тебя в конференц-зале.

— В смысле Курт?! — удивленно переспросила девушка.

Шелли закатила глаза.

— А что, у тебя есть другой босс?!

Конечно, другого не было. Поднявшись на ноги, она сделала глубокий вдох и направилась к дверям конференц-зала. Девушка предположила, что Курт хочет поподробнее расспросить ее о принятых сегодня утром новых предложениях. Нужно притвориться веселой и жизнерадостной.

— Доброе утро! — воскликнула она, распахнув тяжелую створку. Зал недавно переделали, и теперь он был гордостью ее отца. Вдоль одной стены стояли книжные шкафы, полные великолепных дорогих книг, другая была покрыта панелями красного дерева самого благородного оттенка и украшена всевозможными грамотами, которыми награждали компанию Алманов.

Курт сидел на другом конце стола. Его волосы отросли. В глазах застыло ожидание. И только тогда Джоди заметила, что у него на коленях сидит ребенок.

— Кэти! — воскликнула она.

Маленькая встрепанная головка повернулась, и Кэти завизжала от радости.

— Ма, ма! — крикнула она, протянув ручки к Джоди. - Ма! Па!

Проигнорировав Маклафлина, девушка потянулась к малышке, которую успела полюбить всем сердцем. Курт не противился, и скоро Кэти уже уютно устроилась на руках у Джоди, которая целовала ее румяные щечки и смеялась.

— Ты слышала? — небрежно спросил Курт. — Она назвала тебя мамой. Тебе это не нравится?

Девушка подняла глаза на его красивое лицо. Угадать, о чем мужчина думает, не получалось, хотя в воздухе разливалось нечто странное, от чего в груди снова гулко забилось сердце.

— Курт, что ты пытаешься сказать? — прямо спросила Джоди.

Он с легкой улыбкой пожал плечами.

— Просто пытаюсь представить, какая из тебя выйдет мать. А ты как считаешь? Справишься с этой ролью?

Девушка уставилась на него, у нее даже дух перехватило от негодования.

— Что?! — наконец возмутилась она. — Ты снова хочешь меня нанять?!

Прежде чем Курт успел ответить, в зал вбежала Шелли с какими-то бумагами. Он поднялся, забрал девочку у Джоди и отдал ее секретарше.

— Сможешь отвести ее в буфет и покормить мороженым? — спросил мужчина.

— Конечно! — Шелли хитро посмотрела на сладкую парочку. — Мы прекрасно проведем время, правда, Кэти?

Джоди не отрывала напряженного взгляда от Курта.

— Садись, — приказал он, когда Шелли и Кэти вышли за дверь.

Курт, казалось, пытался привести мысли в порядок.

— Я много думал в течение последнего времени, — начал он.

— Я тоже, — тихо призналась Джоди.

— Я был полным идиотом.

Девушка не могла понять, что значат эти слова. Он сожалел об их разрыве? Или о том, что вообще начал сближаться с ней? Сложно сказать. Но в одном она была уверена.

— Ты все еще на меня злишься, — констатировала она.

Мужчина поколебался.

— Немножко, — признался он.