- Ой, только не делай вид, что у тебя нет в запасе парочки приемов, - воскликнула Марина, когда увидела замешательство, написанное на моем лице. 

- Ты удивишься, но нет, - сказал я как можно безразличнее. 

Однако в этот самый момент у меня как раз появился план (или даже сценарий) того, как это могло бы быть. И чем больше ярких картинок всплывало перед моими глазами, тем больше я уверялся в мысли, что Марина подкинула мне вполне жизнеспособную идею. 

- Да ладно тебе, Самохин, - хитро улыбнулась сестра, и я снова не удержался от того, чтобы ответить ей тем же. 

Значит, соблазнить Победову.

Я откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и задумался. 

Пожалуй, этого я хотел больше всего на свете. Чтобы она оказалась в моей постели. Чтобы поняла, что наши с ней отношения - дело решенное. 

И чтобы она сама хотела быть со мной точно так же, как этого хотел я. 

Дело было за малым - подгадать момент, чтобы все сложилось самым правильным образом. 

И именно этим я собирался заняться в ближайшем будущем. 

В один из следующих дней оказалось, что к Вике внезапно приехала мама. Я как раз заехал к Победовой и сыну, чтобы навестить их, когда дверь открыла родительница Победовой. После короткого разговора, в ходе которого бабушка Славика в основном улыбалась и рассказывала, как они с внуком проводят вместе время и как он уже умеет отлично считать и писать, мы с Викой отбыли в ближайший ресторанчик. 

- И как так тебе удается обаять всех женщин в радиусе ближайших пятидесяти километров? - спросила Победова, устраиваясь за столиком, и я вскинул брови. 

- Так уж и всех? - уточнил я, и Вика мгновенно зарделась. 

Такой она нравилась мне особенно сильно. 

- Всех, - вынесла она свой вердикт и посмотрела на меня прямо. 

Б*я! Ведь она прекрасно понимала, насколько на меня действует? Или же нет? 

Я бросил быстрый взгляд на часы, но отвечать на вопрос Виктории не стал. Мне попросту было нечего ей сказать. Просто начал изучать меню, как будто оно было мне интересно. 

А когда ужин подошел к концу,  поднялся из-за стола и сказал: 

- Поедем домой? 

И тут же мысленно чертыхнулся. Какое «домой», Самохин, черт бы тебя побрал? К кому домой? К тебе или к ней? 

Но Вика ответила совершенно спокойно: 

- Поедем. - И добавила, расставляя точки над i. - Ко мне.   

В такси мы просто сидели по разные стороны, хотя видит бог, мне хотелось только одного - прижать Победову к себе, иметь ее рот языком, а если можно будет сделать что-то еще - воспользоваться ситуацией. Но я покорно терпел, зная, что нахрапом действовать уж точно не стоит.    

- Странно, света нет, - нахмурилась Вика, когда мы вышли из такси. 

- И что это может означать? - уточнил я, тоже запрокидывая голову и вглядываясь в три темных прямоугольника окна квартиры Победовой. 

- Означает, что мама и Слава уже легли спать, - растерянно сказала Вика и двинулась в сторону подъезда. Я, конечно же, последовал за ней. 

Оказалось, что ложиться спать попросту было некому. И Славик, и его бабушка уехали из Викиной квартиры, что мы и выяснили, когда набрали номер родительницы Победовой. 

- Они не приедут. Слава уже собирается в кровать, - сказала Вика, поворачиваясь ко мне. И я решился. 

Шагнул к ней, обхватил пальцами ее лицо. Победова всхлипнула, но положила ладонь на мою руку. А мне только это и было нужно. Я стал иметь рот Виктории языком, и наслаждался при этом каждым мгновением и каждым движением. Сначала она замерла, но почти сразу стала отвечать мне. Как будто мы оба голодали друг по другу, и это осознание завело меня не на шутку! 

Какое, к чертям, соблазнение? Никого я не собирался затаскивать в свою постель, если уж на то пошло. Мне нужно было, чтобы Вика хотела меня точно так же, как хотел ее я. И она ведь хотела! 

Шагнув бог весть куда, я продолжил целовать Победову. Жарко и властно, обводя своим языком ее язык. Я наслаждался вкусом поцелуя, в то время, как Вика руководила:  

- В спаль…ню, - выдохнула она, ведя меня туда, где она ночевала. И я последовал за ней. 

А через несколько секунд она уложила меня на спину и устроилась сверху. У меня было множество женщин, но ни одна из них не заводила меня настолько сильно! Я загорался от прикосновений, которые дарила мне Вика. Целовал ее так, как будто для нас это было в последний раз. Срывал с нее одежду и припадал ртом к обнажающимся участкам кожи. И мне было мало. 

- Оххх! - выдохнула Виктория, избавившись от джинс и белья. Она сидела на мне, обхватила налитый член рукой и направила его в себя. И я тоже выдал подобное: 

- Оххх! 

Хотя наружу просилось совсем другое слово. А когда Победова стала двигаться на мне, приподнимаясь и опускаясь, ни слов, ни звуков вообще не осталось. Я только и мог, что крепко схватиться за талию Вики и насаживать ее на себя. И понимал - такого удовольствия, как с этой женщиной, я не испытаю никогда и ни с кем в жизни. 

- Андрееееей, - выдохнула она, вцепляясь в мои плечи, кончая и сжимая меня внутренними мышцами. 

Б*я! За этот стон и за то, что я ощущал в этот момент, можно было душу дьяволу продать. 

- Да, сладкая. Ты хочешь еще? - хрипло выдохнул я, понимая, что уже нахожусь за чертой. 

Вика упала мне на грудь, судорожно дыша. Ее спина была вся в испарине, сама Победова мелко подрагивала, лежа на мне.

- Хочу, - сказала она, и весь мир перестал существовать. 

Я лишь ссадил Вику с себя, перевернул ее на живот и навис сзади. Напряженный член уперся между ягодиц. Просунув руку между матрасом и телом Победовой, я нашел между влажных складок твердый узелок, потер его и Виктория инстинктивно приподняла бедра. 

- Хорошая девочка, - процедил я сквозь крепко стиснутые зубы, после чего ворвался в Вику одним движением и замер в ожидании невероятного наслаждения. 

То, что творил с моим телом Самохин, было невероятным. И одновременно - таким долгожданным и единственно желанным. 

То, как он брал меня сейчас, было мне одинаково знакомо… и вместе с тем - незнакомо. Казалось, это те же руки, что когда-то касались моего девственного тела, но вместе с тем, все было совсем иначе. 

Голод. Это было похоже на дикий, неконтролируемый голод. Стоило только боссу поцеловать меня, как исчезло все. Все мысли, все прошлые обиды и сомнения настоящего. Возможно, у меня так долго не было мужчины именно потому, что я ждала именно этого. Единственного. 

А Самохин именно таковым для меня и был. Единственным настоящим мужчиной. Даже когда была помолвлена с Маратом, тот меня толком и не касался. Все говорил, что не хочет запачкать до свадьбы. Все, что между нами происходило, было неловким и скоротечным. Позже я, конечно, поняла, что причина была в том, что он неплохо развлекался с моей подругой, а мне перепадали лишь остаточные крохи его страсти. Но сейчас все это было неважно. Сейчас происходила единственно верная вещь - Самохин брал меня, а я выгибалась ему навстречу, готовая отдать всю себя.