Более обоснованное и реалистичное опасение заключается в том, что безудержное применение дарвиновской логики может привести к отрицанию подлинных структур, подлинных сложностей, подлинных явлений. Впав в заблуждение, мы и в самом деле можем отбросить или разрушить нечто ценное. Надо прилагать все усилия, чтобы отделять друг от друга два эти страха, и начать можно, признав существование предрассудков, ведущих к искажению самого описания проблем. Например, для тех, кому не нравится эволюционная теория, очень характерно преувеличивать существующие между учеными разногласия («Это всего лишь теория, и многие уважаемые исследователи ее не поддерживают»), а мне, напротив, надо приложить немало усилий, чтобы не пойти на поводу у своей любви к «доказанному наукой». Ниже мы увидим множество примеров настоящих, ведущихся до сих пор научных дискуссий и нерешенных вопросов. Мне нет смысла скрывать или сглаживать эти разногласия, ибо, как бы они ни проявились, разрушительное действие опасной идеи Дарвина уже не остановить.

По крайней мере в одном нам нужно согласиться. Даже если сравнительно скромная идея Дарвина о происхождении видов будет отвергнута наукой – да, полностью дискредитирована и заменена какой-нибудь гораздо более убедительной (и в настоящее время невообразимой) теорией, – она уже бесповоротно скомпрометировала убеждения любого мыслящего сторонника позиции, выраженной в работах Локка: она открыла новое пространство для воображения и тем самым решительно уничтожила любые иллюзии относительно разумности такого довода, как предложенное Локком априорное доказательство непостижимости Замысла без Разума. До Дарвина эта гипотеза была непостижима в том уничижительном смысле, что никто не представлял, как можно отнестись к ней всерьез. Доказать ее – другое дело, но ведь доказательств становится все больше, и мы, несомненно, можем и должны воспринимать эту гипотезу всерьез. Так что чтобы вы еще ни думали об аргументе Локка, сейчас он так же устарел, как и перо, которым был написан: восхитительный музейный экспонат, диковинка, которая сегодня уже ни на что не годится.

ГЛАВА 3: Опасная идея Дарвина состоит в том, что Замысел может возникнуть из простого порядка посредством алгоритмического процесса, не нуждающегося в существовании Разума. Скептики надеялись доказать, что, по крайней мере, на каком-то этапе этого процесса не обойтись без руки (или, скорее, Разума) помощи – небесного крюка, способного поднять груз. Пытаясь подыскать роль для небесных крючьев, они часто натыкались на подъемные краны: плоды шедших ранее алгоритмических процессов, которые усилили фундаментальный дарвиновский алгоритм, в конкретной ситуации без всяких чудес сделав процесс быстрее и эффективнее. Разумные редукционисты полагают, что можно целиком объяснить Замысел, не прибегая к небесным крючьям; алчные редукционисты считают, что все можно объяснить, не прибегая к подъемным кранам.

ГЛАВА 4: Как, собственно, исторический процесс эволюции создал Древо Жизни? Чтобы разобраться в дискуссиях о том, способен ли естественный отбор объяснить происхождение всего Замысла целиком, надо сначала понять, как представить себе Древо Жизни, прояснить некоторые легко вводящие в заблуждение вопросы о его строении и обсудить несколько ключевых моментов его истории.

В предыдущей главе идея проектно-конструкторской работы как аналогии движению в пространстве, которое я назвал Пространством Замысла, была введена мимоходом, без должного внимания к деталям и уточнения терминов. Чтобы набросать общий план, я воспользовался несколькими противоречивыми утверждениями, пообещав разобраться с ними позже. Поскольку ниже я намерен очень часто обращаться к идее Пространства Замысла, мне следует обосновать ее и, вслед за Дарвином, я вновь начну с середины, исследовав для начала некоторые закономерности, в действительности существующие в тех или иных сравнительно хорошо изученных пространствах. В следующей главе это позволит нам перейти к более общему обсуждению возможных структур и того, как определенного рода процессы превращают возможности в реальность.

Представьте себе Древо Жизни – диаграмму, отражающую время существования каждого из существ, когда-либо живших на этой планете, – или, иными словами, общую последовательность линий наследования. Правила составления такой диаграммы просты. Отрезок, изображающий жизнь организма, начинается с его рождением, обрывается в момент смерти, и от него либо отходят другие отрезки, изображающие потомков, либо нет. Если повнимательнее посмотреть на эти отображения потомков (при их наличии), то окажется, что различия в их облике обусловлены несколькими факторами: происходит ли размножение делением или почкованием, путем откладывания яиц или рождения живых детенышей, и переживает ли организм родителя момент появления потомства с тем, чтобы продолжить существовать одновременно с ним. Но сейчас такие подробности в целом не будут нас занимать. В том, что все разнообразие жизни, когда-либо существовавшей на планете, может иметь один-единственный корень, нет существенного противоречия; противоречия связаны с тем, как, не вдаваясь в подробности, открывать и описывать различные силы, принципы, ограничения и пр., позволяющие нам давать научное объяснение существующим во всем этом многообразии закономерностям.

Земле около 4,5 миллиарда лет, и первые формы жизни появились на ней довольно «рано»; простейшие одноклеточные организмы – прокариоты – возникли по меньшей мере 3,5 миллиарда лет назад, и после этого приблизительно 2 миллиарда лет на Земле обитали лишь бактерии, сине-зеленые водоросли и родственные им простейшие организмы. Затем, приблизительно 1,4 миллиарда лет назад, произошла знаменательная революция: некоторые из этих простейших живых организмов объединились – в буквальном смысле, – а затем некоторые похожие на бактерий прокариоты проникли в мембраны других прокариот, что привело к появлению эукариот – клеток, имеющих ядра и другие внутриклеточные структуры117. Эти структуры, называемые органеллами или пластидами, – ключевое конструкторское нововведение, открывающее путь к ныне обитаемому Пространству Замысла. Хлоропласты в растениях, обеспечивающие процесс фотосинтеза, и митохондрии, наличествующие в каждой клетке любого растения, животного, гриба – любого организма, состоящего из ядросодержащих клеток, – это элементарные фабрики, перерабатывающие кислород в энергию и позволяющие всем нам обойти Второй закон термодинамики, используя материалы и энергию, заимствованные из окружающей среды. Греческая приставка εὖ- означает «хороший», и, с нашей точки зрения, эукариоты были безусловным усовершенствованием, поскольку благодаря своей сложной внутренней структуре они могли специализироваться, что в конечном счете сделало возможным создание многоклеточных организмов – в том числе нас с вами.