определить местоположение третьего мага и поймать его, хотя вид мне перекрывали две половинки скалы, служившие мне щитом. Сил сейчас у меня оставалось сущие крохи, ведь создание песчаного вихря и запечатывание последнего противника забрало очень много энергии, как физической, так и духовной.

— Ты себе не изменяешь, Шайнинг. — Сказал подошедший ко мне мастер Вей, на лице которого можно было увидеть редкую для него улыбку.

Он оказался здесь первым, на равне с мастером Ю, который сейчас освобождал из пут трех моих противников. Ведь именно он, как независимая сторона, их пригласил.

— Как всегда, мастер Вей. — Улыбнувшись в ответ во все 32 зуба, ответил я. Вспоминая прошедший бой и все свои действия у меня в душе поднималась волна удовлетворения проделанной работой.

Ведь за весь бой я ни разу никого не ударил. Лишь один раз, когда я перехватил последнего оставшегося противника колоннами, был нанесен удар, и то, очень слабый и почти ему не навредивший. Хотелось бы обойтись без него, но я не маг воды или воздуха, чтобы иметь возможность всегда действовать мягко и побеждать.

— До сих пор не понимаю, откуда у тебя эти принципы. — Продолжил учитель Вей, подойдя поближе и предложив мне руку, с благодарностью схватившись за которую я встал.

— Я больше удивляюсь, почему их нет у остальных. — Заметил я, оглядывая арену, которая после короткой схватки, ведь дрались мы максимум пять минут, превратилась в гору щебня, в котором то тут, то там торчали куски скал.

«Эх, и теперь кому-то нужно тратить силы, чтобы это восстанавливать» — Подумал я, с грустью посмотрев на один из боковых проходов, где жили одомашненные кротобарсуки, которые и занимались починкой арены.

Как мастер Вей и сказал у меня был один принцип, который больше походил магу воздуха, но точно не земли.

Еще с прошлой жизни я был ярым ненавистником насилия, в любом его проявлении. Иными словами пацифистом.

Для меня, человека который любил и продолжает любить мир и живущих в нем людей, подсознательное желание разрушать и порождаемое этим желанием насилие, было самой отвратительной чертой человека.

Ведь почему я был так рад, что мне досталась магия земли, а не огня или воздуха? Причина проста — легкость созидания. Ведь именно создание чего-то нового, до селе никем невиданного и превосходящего воображение большинства, было для меня величайшим чудом, доступным только человеку.

При этом созидание, в моих глазах, не несло только материальный характер — так врачи исцеляя тела людей, возвращая им здоровье и возможность творить, тоже по своему созидают. Учителя учат созидать, полицейские охраняют покой тех, кто это делает, и даже чиновники, которых за глаза называют пиявками общества, создают систему, которая обеспечивает все условия для созидания.

В общем все профессии нужны, все профессии важны.

А вот тех, кто специально причинял насилие, по любым причинам, я терпеть не мог настолько, что испытывал к ним настоящее отвращение.

Ведь мы люди. Создания, которые вышли за пределы привычных законов природы, которым не нужно подобно животным рвать друг другу глотки ради куска добычи. Вот только мало кто это понимает и продолжает жить также, как его далёкие предки. По принципу волчьей стаи.

Самое противное, что большинство смотрят на таких и тоже решают жить также. Если им можно, то почему мне нельзя? Так же гораздо проще. Еще в прошлом мире меня это бесило до невозможности, но ничего поделать я не мог, кроме того что сам следовал этим принципам и старался подсадить на них своих родных и близких.

Да, всю свою прошлую жизнь я прожил не прибегая к насилию, решая конфликты словами и компромисами, и собирался прожить также и эту. Да, сравнивать 21 век, даже во времена которого некоторые личности не могут представить свою жизнь без привычного мордобоя, и здешнее средневековье, где принцип у кого магическая дубина побольше, тот и прав, трудно, но я пока справляюсь. Конечно мне повезло родится в богатой семье, а не беспризорником, которому приходится зубами драться за каждую крошку хлеба, но это мало что меняет, ведь можно сотни раз говорить «если бы» и ничего не изменится.

Слишком сильно я ненавижу насилие, от чего даже магию земли, которая мало подходила для мягкого противодействия мне пришлось изменить, чтобы не причинять никому боль, а тем более не убивать.

«Думаю с Аангом на этой теме мы сойдемся» — Подумал я, направляясь в сторону отца, для которого сделали лестницу от ложа до арены и сейчас он, как и подобает благородному аристократу, шел по ней, сохраняя невозмутимое и холодное лицо.

— Молодец, сын. — Сказал он мне, когда я подошел к нему и сразу уважительно поклонился. — Ты не опозорил род Бейфонгов. Можешь просить любую награду.

— Для меня ваша похвала высшая награда, отец. — Ответил я, как и Бао продолжая отыгрывать идеального аристократа перед остальными зрителями.

— Да будет так. — Кивнул глава Бейфонгов и развернувшись отправился на выход с арены. Сзади него сразу пристроились я и Лао, а за нами многочисленная охрана, постоянно следовавшая за каждым из рода летающей свиньи.

Вообще Бао Бейфонг был хорошим отцом. Это я могу сказать и как ребенок, и как взрослый, который провел в этом доме уже двенадцать лет. Во-первых он не озлобился на меня за смерть жены, а наоборот старался упоминать об этом как можно реже и никак, ни словами, ни поведением, не перекладывать на меня вину за ее смерть. Уже одно это спасло мои будущие отношения с Лао, для которого в том возрасте мама была важнейшим человеком, и не настроило против меня остальных обитателей поместья. Ведь простым людям всегда нужен повод посплетничать и погнобить кого-нибудь. Даже если это будет ребенок, который в их глазах одним свои рождением совершил грех.

Обычная логика для древнего востока и его жителей, которую я встречал и видел собственными глазами далеко не один раз.

Во-вторых, Бао очень правильно выбрал способ взаимодействия со мной. Видя мою «гениальность» он не стал потакать мне или пытаться ограничить меня, желая дать мне «заслуженное детство», а лишь оставил в покое, мягко дав понять, что в случае нужды он всегда мне поможет.

Приглашение мастера Вея, лучшие учителя по оставшимся искусствам, тренировочная площадка, десятки редких и интересных книг, заказанные им со всего Царства, в конце концов возможность оставить у себя Леди. Все это доставалось мне с молчаливого