Аккорд. Второй. Нам словно давали возможность подготовиться. Неотрывно смотрим друг на друга, глаза в глаза. И не сговариваясь делаем несколько серий шагов, переплетение рук, разворот, а затем, мир словно растворился… Остались лишь моё желание показать ему свои чувства, и ОН, отвечающий мне тем же. Это был дикий, какой-то почти первобытный, танец страсти. Танец признание. Танец слияния душ и тел.

С таким упоением я танцевала лишь однажды — на той вечеринке у Тани, когда в ритме сальсы выплескивала все нереализованные желания, чувства и эмоции. Но тогда это была боль, грусть, разочарование, а теперь я делилась переполнявшим меня счастьем. И так увлеклась, что даже не заметила, как в узор нашего танца вплелись новые действующие лица: смуглые, красивые, неимоверно грациозные пары. Явно профессионалы!

Боги! Неужели это тот самый сюрприз? И музыкантов, и танцоров Таня пригласила из посещённых недавно теплых краев?

Надолго сосредоточиться на этой мысли я не смогла. Слишком зажигательным было разворачивающееся вокруг нас действо. Слишком манящим и многообещающим взгляд синих глаз моего партнёра. Теперь мы ощущали себя центром вселенной, наполненной страстью. Не пошлой, а изысканно-прекрасной, завораживающей своей откровенностью и красотой. То, с каким упоением группа подтанцовки отдавалась мелодии не могло не заражать. Краем глаза я замечала как завороженно взирают на нежданное представление гости.

Повинуясь приглашающему жесту Тани, к нам присоединилась некогда принимавшая участие в латино-американском флешмобе молодежь, заняв практически всё свободное пространство зала.

Несколько мелодий отыграли без перерыва, плавно вплетая финальные аккорды одной, во вступительные другой. Когда музыка стихла, над залом висела оглушительная тишина, которую внезапно буквально взорвал шквал оглушительных аплодисментов и одобрительных возгласов.

В этот момент, моё сердце колотилось как заполошное, а с губ не сходила счастливая улыбка. Я порывисто обняла Таню.

— Спасибо! — воскликнула, не в силах передать бурлившую во мне гамму чувств и эмоций.

— Это ещё не всё, — таинственно усмехнулась подружка, взглядом указав на сцену, где в очередной раз менялись местами музыканты.

А потом, туда поднялась Лика! Я откровенно опешила, непонимающим взглядом взирая на подругу. И только потом поняла, что все кто был в этот момент на сцене, оказались из числа Танькиных завсегдатаев. Они что, решили наш вечер скрасить самодеятельностью? Я покосилась на довольно улыбающуюся Таню. Кажется, я явно чего-то не знаю о своих друзьях, в противном случае, вряд-ли любительская игра на нервах слушателей поднимет рейтинг мероприятия.

Уже пару минут спустя я отвесив челюсть во все глаза смотрела на сцену. Песня-баллада была незнакомой, текст нууу ооочень красиво живописал хитросплетения отношений влюбленной пары, до боли напоминавшей нашу. Правда грустные моменты были сглажены, и поданы под соусом понимания едва не совершенной ошибки, зато как они вышибали непрошенную слезу! Жуть.

Закончилось всё довольно быстро, но безумно романтично и оптимистично. Зал вновь взорвался аплодисментами. А мне пришлось признать — учитывая игру не под фонограмму, а вживую, звучало это более чем профессионально! А у Лики оказался потрясающий голос. Вот так дружишь с человеком с малых соплей, и не знаешь, что он любит, и главное — умеет петь.

Один из участников последнего представления, симпатичный темноволосый парень, взял микрофон и уверенным, хорошо поставленным, голосом, произнёс:

— Многоуважаемые молодожены, и гости, заранее прошу прощения за то, что сейчас сделаю…

После этих слов я откровенно онемела, боясь дышать, и даже примерно не представляя что бы это могло означать? Бросила вопросительный взгляд на Таню, но та лишь таинственно улыбалась.

Тем временем, привлекший внимание публики молодой человек повернулся к замешкавшейся возле сцены Лике, и громко спросил:

— Лика, ты выйдешь за меня замуж?

Подруга, встряхнув своей огненой гривой, резко обернулась к нему, и вдруг, вся аж засветилась.

— Эээ… — только и смогла выдавить я.

— Они уже почти полгода встречаются. С осени, — продолжая улыбаться, пояснила Таня, а я в конец смутилась.

Это надо же было настолько в свои надуманные переживания уйти, что даже столь важное событие в жизни лучшей подруги пропустить умудриться?! И она молчала? Я-то считала, что у неё на личном фронте полный штиль, потому и помалкивает. Партизанка, блин!

Видимо Лика дала ответ, и судя по ликующим воплям толпы — положительный. Чувствую у Таньки уже есть клиенты для второго уже не дебютного мероприятия.

Антон, сжал мою ладонь, словно даруя поддержку. Неужели нас ждёт ещё какое-то испытание?!

— А теперь, — вновь перехватила внимание гостей Таня, включив режим тамады, — наверное вы обратили внимание, что невеста не кидала ставший традиционным венок невесты?

Среди присутствующих пронеслись шепотки, и отдельные согласные возгласы. Естественно женские. Я взглянула на сиротливо лежащий на столе возле моего места букетик и устыдилась. Если честно даже и не помню, что там сразу после ЗАГСа было? Всё как в тумане.

— Как известно, традиции это по сути устаявшиеся правила! А правила созданы зачем?

Из зала послышались ответы, разной степени уверенности.

— Совершенно верно! — указав в чью-то сторону, воскликнула Таня, изумительно справлявшаяся с ролью ведущей. — Правила созданы чтобы их нарушать!

Кто-то педантично попытался это высказывание оспорить, но его голос потонул в гуле одобрительных откликов.

— У нас всё будет несколько… — она выждала, нагнетая обстановку, и наконец-то, в ставшей оглушительной тишине, закончила: — Сложнее, и не столь банально! Прошу внести необходимые реквизиты!

Тут же двое парней втащили в зал прикрытый тканью стенд, и какие-то, две, явно увесистые несмотря на не очень большой размер, коробки. Следом принесли более объёмистую — третью. Я заинтригованно взирала на разворачивающееся действо, даже примерно не представляя, что будет дальше.

— Приглашаем жениха и невесту! — провозгласила Таня, подзывая нас с Антоном. — Сейчас мы определим, что именно, и кто из молодоженов получит от этого брака! — при этом, она жестом фокусника, сорвала покров со стенда, и я аж запнулась на ровном месте, хорошо хоть Антон успел поддержать под локоток.

Возле сцены возвышался… Щит-мишень для метания ножей! Разлинованный от центра к краям. И в каждом треугольнике имелась приписка: счастье, любовь, богатство, домашний уют… В самом центре располагался кружок, с собственнической надписью: "Всё моё!" Было что-то ещё, и безумно радовало, что все пожелания оказались исключительно добрыми.

— Серьезно?! — только и смогла выдохнуть я, что прозвучало довольно громко в тишине, нависшей над шокированной грядущим представлением публикой.