Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пожалуйста. – Голос Ангелины звучал очень приятно.
– Ладно. – Роберт сдался. – Когда нужно подойти?
– Сегодня в тринадцать ноль-ноль у нас запланирован урок патриотизма, – обрадовалась учительница, – если бы вы смогли подъехать, было бы просто замечательно.
– А где ваша школа находится?
Он записал адрес, попрощался с Ангелиной и подумал о том, что придется не только вымыться, а еще уничтожить наросшую за последнее время щетину и зайти в магазин за каким-нибудь лосьоном.
Герой войны не может выглядеть небритым и плохо пахнуть.
* * *
Ангелина встретила его у входа в школу, как они и договаривались. Глаза у нее оказались голубыми, волосы светлыми, фигура хрупкой, но рукопожатие неожиданно крепким.
– Еще раз здравствуйте, – сказала девушка. – Пойдемте. Дети ждут.
– А я и не знаю, о чем с ними говорить, – сказал Роберт.
– Я это предвидела, – Ангелина улыбнулась, – и поэтому велела им приготовить вопросы. Начнете с ответа на них, а дальше – как получится.
Они прошли мимо охранника, пожилого, но еще крепкого, тот посмотрел на военную форму с уважением. Миновали стенд, украшенный портретами учителей и небольшим плакатом «Мать-Земля зовет!».
При взгляде на него Роберт ощутил тошноту.
Внутри школы было прохладно и тихо, лишь из спортивного зала доносились азартные вопли.
– Старшеклассники на трудотработке, – пояснила Ангелина. – Два раза в неделю у них смены на заводе. Младших уже отпустили, остались только средние классы. А вот и наш, заходите…
Роберт ощутил, как сильно забилось сердце, перешагнул порог. Гомон стих, шесть десятков восторженных глаз обратились в сторону двери.
– Привет… – сказал он, чувствуя, как краснеет.
– Здравствуйте, – покосившись на учительницу, нестройно ответили школьники.
Им было на первый взгляд лет двенадцать-тринадцать, и в темно-синей школьной форме они выглядели похожими, точно близнецы.
– Садитесь, Роберт эээ… – Ангелина показала на стул, установленный рядом с передней партой.
– Зовите по имени. – Он сел. – Ну что, так и будете меня разглядывать, словно чудо морское с Аквиума?
Раздались смешки, а рыжая веснушчатая девочка, по виду – типичная отличница, неистово затрясла рукой.
– Спрашивай, Анна, – кивнула Ангелина, занимая место за учительским пультом.
– Гордитесь ли вы тем, что вам выпала честь с оружием в руках защищать нашу Землю? – на одном дыхании выпалила девочка.
Вопрос был из тех, что готовят с помощью учителей и задают в первую очередь, чтобы произвести впечатление на гостя.
– Как сказать, – хмыкнул Роберт. – Пока особенно гордиться нечем, ведь форсеры продолжают угрожать Земле.
– А сколько врагов вы убили? – поинтересовался толстый мальчик, сидящий у окна.
– Не считал, – ответил Роберт, думая о том, что войны начинают не взрослые, а живущие внутри их любопытные и жестокие дети, которым интересно, сколько трупов получится, если затеять небольшую свару. – В бою как-то не до того. Там делаешь все, чтобы не погибнуть самому и выполнить боевую задачу, и не думаешь о том, чья пуля свалила того или иного врага – твоя или товарища.
– А форсеры, они страшные? – Еще один мальчик, тощий и лохматый, как одуванчик, нетерпеливо заерзал.
– Да. Особенно когда сталкиваешься с ними в первый раз. А вообще они очень похожи на нас. Ведь их предки были людьми.
Ангелина напряженно улыбнулась, хотела что-то сказать, но ее опередили.
– Да? – захлопала ресницами белобрысая девочка. – А по телевизору говорят, что они кровожадные уроды, только и мечтающие, как уничтожить нас всех и взорвать Землю.
Роберт вспомнил Марту, ее сородичей, по их мнению, отчаянно сражающихся за свободу, бьющихся за собственные, пусть и не совсем людские идеалы. Обвел взглядом сидящих перед ним детей. Мысль, что они и миллионы их сверстников могут вырасти в убеждении, что обитатели Сложных Миров – тупые злобные монстры из комиксов, заставила его нахмуриться.
Роберт посмотрел на Ангелину, словно прося прощения, и заговорил:
– На самом деле это не так. Они верят в эволюцию, в то, что они более совершенные существа, чем мы, надеются в результате этой войны освободиться от господства земных властей и…
Он рассказывал о том, что на самом деле форсеры – люди, измененные для того, чтобы выжить в жутких условиях Сложных Миров, что об уничтожении Земли они даже не думают, что на войне проявляют жестокость обе стороны.
Дети слушали, некоторые с открытыми ртами, глаза их блестели. Роберт видел, что им интересно, но понимал, что завтра или послезавтра услышанная сегодня правда задохнется под тоннами вранья, изливаемого через телевидение, глобальную сеть и прочие информационные каналы…
Даже взрослый поверит в ложь, если ее повторяют постоянно, да еще и со ссылкой на официальные источники.
Что же говорить о детях?
– Э, спасибо, – проговорила Ангелина, когда Роберт замолчал. – Дети, у кого-нибудь еще есть вопросы?
Рыжая девочка дернулась поднять руку, но под строгим взглядом учительницы послушно замерла.
– Тогда что нужно сказать нашему гостю?
– Спасибо! – Это прозвучало куда более дружно, чем приветствие в самом начале встречи.
– Не за что, – ответил Роберт и вместе с Ангелиной вышел в коридор.
– Благодарю. – Девушка нервно улыбнулась. – Хотя у вас получился отличный рассказ о войне, но никак не урок патриотизма.
– Извините, если чего не так. – Он улыбнулся, развел руками. – Готов загладить вину в любое удобное для вас время.
Щеки Ангелины чуть заметно порозовели.
– Завтра воскресенье, – сказала она. – Позвоните мне после полудня. Надеюсь, что я буду свободна.
– Хорошо. – Роберт кивнул и зашагал к выходу из школы.
Он чувствовал, что девушка смотрит вслед, и это было приятно.
* * *
Они с Ангелиной договорились встретиться в три часа у развлекательного центра «Вулкан», расположенного на Морском проспекте.
По воскресеньям центр работал, хотя и не с таким размахом, как в мирные времена.
Посиделки назначили на вечер, так что Роберт надеялся успеть вернуться к Сашке до того, как начнут собираться немногочисленные школьные друзья, все еще остающиеся во Владивостоке.
Он выбрался из метро за десять минут до назначенного срока и неспешно зашагал в сторону развлекательного центра. Когда рядом, въехав на тротуар, остановился черный кар, глянул на него и удивленно нахмурился.
Вылезающие из машины люди в серых костюмах выглядели одинаковыми и даже двигались сходным образом – мягко, крадучись.