С опаской Франц и Альберт вечером следующего дня отправились на розыски окраинной таверны и загадочного Давида. Что-то приготовила им судьба? Но ведь, с другой стороны, другого выхода у них не было: мечта уплыть на корабле в далекий Новый Свет рушилась на глазах…

Таверна «У веселого рыбака» находилась в бедном районе на узкой извилистой улочке, тянувшейся от портовых кварталов к городским воротам. Ходить после захода солнца по этим местам не рекомендовалось, но братья были вооружены, а проверив свои силы в схватке с разбойниками на лесной дороге, уверовали в свои силы.

Фонарей тут не имелось, и единственным светом служили лишь тонкие полоски между закрытыми ставнями окон. Осторожно ступая по булыжной мостовой, чтобы не вляпаться сапогом в кучу навоза или лужу вылитых помоев, братья медленно продвигались в указанном им направлении, пока не услышали доносящиеся из открытой двери таверны голоса и не увидели тусклый свет масляных ламп.

В общей комнате народу было довольно много – гуляли моряки из пришедших накануне в порт кораблей, и некоторое время Франц с Альбертом озирались в низком и душном помещении.

– Давид? – переспросил прислужник в длинном фартуке, залитом пивом и вином. – Есть такой… Он сидит вон в той комнате, откуда вход через кухню. Выйдите на улицу и обойдите дом – там увидите.

В этом не было ничего удивительного: евреям в германских землях запрещалось посещать общие залы таверн, да они и сами обычно к этому не стремились.

Сидевший в отдельной комнате за дубовым столом Давид Розенштейн, казалось, ждал братьев.

– Какие красавцы! – восхищенно сказал он, вставая и отвешивая вошедшим легкий полупоклон. – Настоящие рыцари, дай бог вам здоровья и успеха в битвах! Достопочтенный господин Арценгрубер говорил мне о вас, но я и представить себе не мог таких бравых воинов. Будете ли вы пить пиво или вино?

Он указал на стоявшие на столе глиняные кувшины.

– Нет, еврей, – с достоинством ответил Франц. – Спасибо. Нам сказали, что у тебя есть нечто, чтобы предложить нам. Ты знаешь уже, что мы ищем достойную службу. Говори, мы ждем.

Но Давид выглядел, да и держался совсем не так, как евреи на рынках, которых братья видели во множестве за время своего долгого путешествия. Это был крупный мужчина средних лет с умным лицом и немигающим взглядом голубых глаз. Соломенного цвета пейсы свисали из-под глубоко надвинутой на голову меховой ермолки, достигая подбородка.

– Молодым рыцарям нужно сначала присесть, – сказал он спокойно. – Стоя на ногах, они будут невнимательно меня слушать. А если слушать невнимательно, можно неправильно понять.

Он произнес это, и в голосе его прозвучали властные нотки уверенного в себе человека. Он был готов держаться любезно и говорить комплименты, но чувствовалось – этот человек не собирается лебезить и плясать под чужую дудку. Дудка у него одна, и это его дудка.

– Нам сказали, – заявил Альберт, едва они уселись на лавку, – ты хочешь предложить нам что-то незаконное. Если так, то ты даром теряешь время.

– Боже упаси! – притворно ужаснулся Давид. – Разве можно нарушать законы? Да и что незаконного в том, чтобы помочь двум молодым рыцарям отправиться на войну с проклятыми мусульманами?

Он прищурил один глаз и метнул испытующий взгляд в сторону сидевших перед ним баварцев.

– Вы ведь именно этого хотите, не правда ли?

– Ты не так догадлив, как хочешь казаться, – стараясь говорить надменно, ответил Франц. – О нашем желании тебе сказал господин Арценгрубер. И в нем нет ничего смешного или неумного. Все христианские воины хотят сражаться с мусульманами. Ты называешь нас рыцарями, но лукавишь: ты видишь, что мы еще не рыцари. Мы хотим ими стать и для этого готовы пролить свою христианскую кровь. Впрочем, тебе, еврей, этого не понять.

Вот так он ответил – с достоинством, отчеканил каждое слово. Покосившись на брата, Франц приосанился.

Давид чуть заметно усмехнулся. Затем его глаза сделались серьезными, а на подбородке появилась ямочка – признак волевого характера.

– Прекрасно сказано, – заметил он. – Вот я и предлагаю вам пролить вашу благородную христианскую кровь в битвах с мусульманами. Подпишите договор и поступите на службу к рижскому архиепископу. Ваша кровь прольется гарантированно.

Братья оцепенели от неожиданности.

– К кому поступить на службу? – после короткой паузы спросил Альберт: – К архиепископу Риги? Это же где-то далеко на Востоке?

Теперь Давид уже усмехнулся открыто.

– Благородный дворянин изучал географию, – сказал он. – Наверное, даже учился в университете. Высокое образование сразу видно… Рига действительно находится на востоке, но не так уж далеко отсюда. На корабле всего неделя или две, а там уже и Рига. Кстати, платит архиепископ очень хорошо. Заметьте это себе на всякий случай.

– Но откуда там взялись мусульмане? – все еще не желал понимать Альберт. – С мусульманами ведь сражаются по берегам Средиземного моря.

– О, мусульмане теперь повсюду, – улыбнулся Давид. – С ними сражается весь христианский мир. А на земли у Балтики напали дикие русские из Московии. Московский царь привел громадное войско. Оно разоряет земли, сжигает замки и дома, убивает людей. Войскам Тевтонского ордена и рижскому архиепископу пришли на помощь шведы, но и этих объединенных сил не хватает для того, чтобы отразить нападение диких орд. Вот я и вербую людей для отправки на эту войну.

– Но русские же не мусульмане, – вдруг произнес Альберт, покопавшись в памяти. – С чего ты взял, еврей, что московиты мусульмане? Они христиане, только греческого обряда, то есть схизматики. Я точно помню, ведь я учился в университете.

Давид скривил лицо и выпятил вперед нижнюю губу.

– Не очень-то я разбираюсь в ваших религиозных делах, – ответил он. – Но только знаю, что мне велено вербовать наемниками всех христиан для того, чтобы сражаться с русскими дикарями. А уж христиане они или нет – выясните на месте. Бои там идут серьезные, так что, если вы хотите заслужить воинскую славу – это самое подходящее место.

Как выяснилось вскоре, город Любек и другие протестантские государства Германии запретили вербовать своих подданных на эту войну. Тевтонский орден и рижский епископ все еще оставались католиками, и не пристало протестантам приходить им на помощь даже в войне с дикарями.

– Но вы оба из Баварии, иностранцы, – заметил Давид. – И никто из нас не нарушит закон, если я завербую вас на службу к католикам. Ведь правда? Позвольте, я прочитаю вам условия воинского контракта.

Как могли, братья разузнали об идущей в Прибалтике войне, но информация не изобиловала разнообразием. Московский царь Иоанн послал огромное войско своих дикарей в меховых шапках, чтобы покорить города Дерпт, Ригу и выйти к Балтийскому морю. Боевые действия ведутся с переменным успехом, и нужда в умелых отважных воинах большая.

– Конечно, русские – никакие не мусульмане, – сказал Альберт младшему брату. – Они схизматики греческого обряда, отколовшиеся от Вселенской церкви. Но ведь и протестанты тоже откололись от нее… Впрочем, давай поедем, повоюем с этими русскими. Христиане они или нет, дикарями они остаются в любом случае. Ведь все равно ничего другого нам пока не остается. Когда еще мы попадем на войну с мусульманами или в Новый Свет!