– Тетеньку-жрицу едят! – завопил тощий полудурок с колотушкой и, бросив поддерживающего его красавчика-южанина, ринулся вон из Буровой. С нечленораздельным воплем южанин прыгнул за ним!

– Эй, стой! Ты куда? – взвизгнула Аякчан.

Огненные нити ударились в прикрывающую пол толстенную железную плиту, скользнули по ней и с обиженным шипением, как змеи, втянулись Аякчан в ладони. Влетев чуть ли не в самую гущу мэнквов, тощий придурок ухватил бесчувственную Синяптук под мышки и волоком потащил ее от настигающих людоедов. А над ним уже вздымалась здоровенная мэнквова ножища – сейчас раздавит!

«Шаману конец! Придется Айгыр довольствоваться одним черным кузнецом!» – едва успело мелькнуть в голове у Аякчан… как черный кузнец вступил в схватку.

Длинный прыжок, подкат… в вихре взметнувшейся золы мальчишка с мечом исчез под мэнквовой лапищей. Аякчан отчаянно вскрикнула… Сквозь черное облако летающей в воздухе золы мелькнул просверк стали… Истошно заорал мэнкв – темная кровь толчком вырывалась из его ноги. Мальчишка быстрым перекатом убрался из-под валящейся на него туши. Рыча и завывая, сородичи мэнква тут же принялись рвать подраненного – с жутким ревом людоед забился в их когтях. Но остальные мэнквы мчались прямо к валяющейся на обгорелой земле Синяптук – и стоящим над ней мальчишкам. Мгновенным движением те встали спина к спине – Аякчан увидела ледяную улыбку на лице черного кузнеца и вертящийся в его руке меч. Он собирался драться! С людоедами!

Мэнквы уже окружали мальчишек, закрывая их от Аякчан своими гигантскими тушами… Да любой меч против этих великанов – полная ерунда! Еще чуть-чуть, и ей не с чем… не с кем станет идти к Айгыр!

Аякчан растерялась. Она хотела просто выдернуть Черных оттуда – она не собиралась драться! Прочитанные ею древние свитки учили, как использовать Голубой огонь для настоящей большой битвы, а не мелких потасовок между жрицами, – Аякчан даже подозревала, что она единственная, кто нынче владеет этим непростым умением. Но это же ее секрет, она не собиралась в него посвящать никого, даже Айгыр! И вдруг раскрыться перед мальчишками, перед Черными?

Когтистые лапищи тянулись к ним со всех сторон…

– Что вы делаете, полоумные? – сама не понимая, кому кричит – мальчишкам или мэнквам, – завопила Аякчан… и вскипающий в ней Огонь вырвался наружу. Поток сверкающего Пламени обрушился на великанов – похожие на гигантские Огненные колонны, те заметались по выжженной поляне, натыкаясь на визжащих от ужаса сородичей.

Ладно, а теперь – как в свитках писано! Она ведь тренировалась! Сколько деревьев вокруг школы перепортила! Вместо того чтобы, как обычно, швырнуть в мэнквов одиночный Огненный шар, Аякчан вскинула растопыренные пальцы – и на каждом, вращаясь все быстрее и быстрее, закрутился маленький шарик Огня. Девочка перевернулась в воздухе и, вытянувшись в струнку, ринулась прямо на мэнквов…

– Бах! Ба-бах-бах! – как жгучий град, Огненные шарики забарабанили по мэнквам, пробивая широкие просеки в ревущем стаде. Аякчан почувствовала, как ее захлестывает бешеный азарт! У самых мэнквовых морд она заложила крутой вираж – чья-то лапища едва не ухватила ее за подол рубахи – и ринулась на второй заход.

– А вот вам! – Огненный шарик пробил толстенную мэнквову шкуру, застрял между оголившимися ребрами и с грохотом взорвался, в клочья разнося великанскую тушу. С пронзительным свистом туча Огненных шаров неслась навстречу мэнквам, переливаясь слепящей синевой в их широко распахнутых глазах. Вот один из людоедов взвыл в смертном ужасе и сломя все три свои головы ринулся прочь с поляны. Упал, покатился… завывающая стая сородичей прошлась по нему, втаптывая в золу, и помчалась под прикрытие деревьев.

Ну уж нет – чтоб вы потом в самый неподходящий момент вылезли! Аякчан завертелась в воздухе, бросая весь накопленный Огонь в то, что в прочитанных ею свитках называлось Огненным веретеном! Ее тело окуталось сплошным коконом сияющего Пламени. Продолжая вращаться, Аякчан рухнула с небес посреди стада мэнквов… Она даже не предполагала, что возможна такая мощь! Длинные тонкие нити Огня соскальзывали с нее – и оплетали бегущих мэнквов, мгновенно пожирая не успевающих даже вякнуть людоедов. Те исчезали, оставив за собой лишь горстку пепла. Всего на пару ударов сердца весь мир накрыла сплошная сияющая голубизна… и схлынула, оставив задыхающуюся Аякчан на совершенно пустой поляне.

Девочка медленно подняла слипшиеся от внутреннего жара ресницы. Вокруг было пусто. Лишь впереди между деревьями, судорожно оглядываясь назад сразу тремя головами, ковылял одинокий мэнкв. Последний.

Тяжело, будто чужую, Аякчан подняла трясущуюся руку… Любую работу надо доделывать до конца! Слабенький шарик сорвался со скрюченных пальцев и пробил мэнкву спину точно напротив сердца. Людоед еще мгновение постоял, шатаясь… и рухнул, как подрубленная сосна. Дернулся разок… и замер.

Аякчан ладонью вытерла текущий по лицу пот. Внутри ее снова было пусто и гулко – она отдала все! Все с таким трудом накопленные запасы! Теперь ей даже не взлететь – она в тайге, без Огня… один на один с парочкой Черных, которым сама показала, на что способна! Даже если она сможет притащить их к Айгыр – кто поручится, что они не растреплют верховной, как умеет драться Огнем ученица Аякчан! И не решит ли верховная избавиться от опасной девчонки? Зачем она сделала все это? Аякчан в отчаянии оглядела поляну. Что на нее нашло? Ну почему все ее хитроумные планы всегда срываются на какую-нибудь глупость!

Пепел заскрипел под шагами. Смаргивая застилающие глаза слезы, Аякчан повернулась. Мальчишки стояли у нее за спиной. Черный кузнец пристально глядел на нее горящими, угольно-черными глазами, а второй – тощий встрепанный придурок – с радостными воплями приплясывал над бесчувственным телом Синяптук:

– Живые люди будут! Нет больше мэнквов в Средней земле! Мы сделали это!

Ах вы! Вы это сделали? Вы сражались тут до последней вспышки Огня? Как будто ей больше всех надо! Все из-за них – этого придурка и Синяптук! Разъяренная Аякчан пронеслась через всю проплешину и обеими руками вцепилась в драную парку мальчишки:

– Это я сделала! Зачем? – Горячий пот тек по ее лицу. Она дернула к себе растерянного тощего, едва не ткнувшись в него носом. – Зачем ты за ней кинулся? Ну сожрали бы ее – тебе хуже было бы, да, хуже? – захлебываясь от ярости, она выпустила парня – и с размаху пнула валяющуюся на земле Синяптук ногой в бок. Как давно она мечтала сделать это! Ну вот сделала – и никакой радости! Только слезы катятся по щекам. – Теперь все узнают, что я так могу! Никто не может, а я могу! Если узнают… если только узнают… если вы расскажете! – она яростно развернулась к мальчишкам. – Вот только попробуйте кому-нибудь рассказать, я вам… я вас… – она выпустила остатки Огня на кончики пальцев – пусть думают, что у нее полный Огнезапас! Она не собирается говорить им правду – они и так уже знают о ней слишком много!

– Ну-у… Не реви, ну… – смущенно разбрасывая золу кончиком меча, вдруг утешающе пробормотал тот, кого называли черным кузнецом. – Зачем было вообще нас спасать, если ты теперь так расстраиваешься?