— Я так понимаю, что вы ждете, выкупят вас или нет.

— Что-то вроде этого.

— Так вот, вас не выкупят. Работодателю плевать на вас. Или вы сами отсюда сбежите, или вас просто убьют, когда поймут, что ничего за вас не получат.

— Может, и так. Но мы уже не те сильные парни, которые были на танкере. За то время, что мы здесь, сил уже не осталось. Но мы не сдаемся. Надежда еще есть.

— У вас семьи есть?

— У меня только родители и сестра. У Дениса жена и сын. Сыну сейчас уже почти три годика.

— А Денис у нас немой?

— Нет. Он просто всегда мало говорит.

— Угу. А что у нас с англичанином?

— Марк и Элли были вместе. В смысле, работали вместе в этом, как его, «Врачи без границ». Их захватили, когда в одной из деревень лечили местных жителей. Сейчас они не общаются, потому что это Марк уговорил Элли поехать в ту деревню. Тоже ждут выкупа. Что делать с русской, ума не приложу.

— Все понятно, теперь мне картина ясна.

Складно рассказывает, как будто готовился. Ни разу не запнулся. Будет время, спрошу его. Сейчас еще рано.

Встал, почувствовал небольшую слабость. Э, Чума, ты чего? А ну, проснись, боец! Тебя ждут великие дела! Ага, ждут. Меня жена дома ждет. И приключения здесь. Походил по помещению, размял мышцы, сделал несколько приседаний и отжиманий от пола и стены. Разум стал возвращаться. На ощупь аккуратно подошел к проему и выглянул в коридор. Там такая же темь, как и внутри. Вышел, потрогал справа. Тупик. Угу, значит, налево. То, что кто-то придет, я не боялся. Придет и придет. Ну, побьют малость, или я их побью. Пошел вперед, ощупывая стену слева. Через шесть шагов рука пролетела мимо, и тело по инерции полетело за рукой. Ага, еще одно помещение. Зашел внутрь, обошел его. Никого нет, только босой ногой вляпался куда-то. Что-то скользкое. Наклонился, понюхал. Так и есть. Говно. Обычное человеческое говно. Кто-то не закопал. Ай-я-яй. Нельзя так опрометчиво поступать. Здесь же люди ходят. Вытер ногу о песок.

Услышал шаги, бросился обратно к себе и сел на пол. Первый пришел свет фонарика. Интересно, что на этот раз. И еще отметил про себя. Если я слышу шаги, значит, там выше не песок, а что-то более твердое. Вчера, когда меня тащили наверх, оценить это не мог. Схожу потом, гляну. Ко мне подошел человек с фонариком и стал светить в лицо. Второй человек смотрел на меня и кивал. Его лица видно не было, но туловище было видно. Он покивал, и они оба ушли. Что это было? Это что, покупатель за мной приходил? Ага, щас, продался я так просто. Нет уж, лучше смерть. Дождусь ночи и попробую сбежать. Мои сокамерники на мой вопрос о том, что это было, ничего не сказали. С ними такого не было.

Когда наступила ночь, и клочок света исчез, я аккуратно выбрался из помещения. Но меня ждало разочарование. Потому что в конце коридора были виден свет двух фонарей и разговор двоих людей. Прислушался. Похоже на итальянский или все же испанский. Не могу разобрать. Вернулся назад. Подошел к Элли и присел рядом.

— Элли, — обратился к ней шепотом.

Она сидела на попе, вытянув ноги и прислонившись спиной к стене. Голова была опущена вниз. Когда я обратился, она подняла голову. Взял ее за голову и наклонился к ее левому уху.

— Элли, ты понимаешь по-английски?

Она не отстранилась и кивнула.

— Там, за дверью, два человека. Ты поможешь мне разобрать, что они говорят?

Она снова кивнула.

Я взял ее под руки поставил на ноги. Казалось, что она не весит ничего, такая она была легкая. Теперь я смог понять, что на ней надето сверху. Это было похоже на легкую тунику. Повел ее аккуратно в коридор. Она еле шла, похоже, сил почти не осталось. Либо без движения ноги затекли. Мы подошли как можно ближе. Те же двое разговаривали. Что же это за язык? Очень похож на итальянский по манере говорить. Я итальянским языком не владею, испанский знаю. Но из речи ничего не понял. Элли послушала и дернула меня в сторону нашей камеры. Мы вернулись.

— Это какой-то странный итальянский язык. Я поняла, о чем они говорят, но у них сильный акцент.

— Элли, о чем они говорили?

— О вас. Точнее, о том, что будет утром. Если я правильно поняла, они говорили, что будут ставить на вас. Там будет какой-то боец из начальства. Вот они его обсуждали.

— Спасибо, Элли.

— Леня, чего там? — спросил Гриша.

— У меня утром будет бой.

— Если победишь, у нас будет еда. А тебя опять изобьют. Кстати, за что они так с тобой?

— Я его убил. Того, с кем дрался. Его Греком звали.

— Ничего себе.

На этом наши разговоры закончились. Благодаря Элли и разговорчивым охранникам, у меня появилось время подумать. Если меня охраняют, значит, боятся, что сбегу. Или это просто перестраховка. И еще один момент, который меня беспокоил. Что делать с русской? Бросить ее здесь не могу. Брать с собой? Тогда нас могут обоих убить. Есть время подумать. Теперь оставалось собраться с мыслями, отбросить все ненужное. Вот зачем я помог найти Оксану, а потом маньяков этих ловил? Зачем, что мне это дало? А дало это мне чувство опасности. Это чувство живет в глубине моей души. Оно угасло на время, но никуда не ушло. И вот оно снова проснулось. Теперь немного поспать. Будет день, будет пища. В желудке призывно заурчало. Да, расслабился Чума. Забыл на домашних харчах, как это обходиться без еды по три-четыре дня, не спать неделю. Расслабился. Ничего, наверстаю упущенное.

Следующим утром решил заняться русской женщиной. Как только показался луч света, подошел к ней, присел и тронул рукой. Она тихонько пискнула и вздохнула.

— Эй, как тебя звать?

В ответ только мычание и мотание головой. Так не пойдет. Хотел, было, растормошить, но не успел, потому что увидел пучок света. Это пришли двое чертей с одним фонарем. Меня не стали бить, только связали руки и повели наверх, подталкивая в спину. Фонарем мне под ноги не светят, гады. Теперь я мог ощутить ногами пол. Сначала песок, рыхлый такой. Вот ступенька. Споткнулся в темноте. За это получил тычок в спину и смех. Не обращаю внимания. Ступенька из плотного материала, но это не бетон. Дальше все ступеньки такие. Их семь. Здесь уже виден солнечный свет справа. Потом поворот направо, и вот он, солнечный свет во всей красе.

Снова этот овал из бандитов. Для себя я уже решил, что обратно не вернусь. Пусть лучше здесь застрелят или забьют, чем там сгноят. Меня вывели в центр этого овала и развязали руки. Потер затекшие конечности. Ко мне никто больше не подходил. Я стоял, а бандиты скандировали слово «Бой» на разных языках. Все бандиты были при оружии. Некоторые даже стреляли вверх. Данный овал отличался от вчерашнего тем, что с одной из сторон стоял небольшой подиум со стулом. На нем сидел темнокожий человек в зеленом камуфляже. На ногах армейские ботинки. Во рту сигара. На голове ничего нет. Рядом с ним никто не стоял. Мысленно назвал его «Шеф». Этот человек отдал команду гортанным криком, и все стихло. Затем отдал еще одну команду, и двое ушли вниз. Оттуда привели Гришу. Стало быть, для перевода.