Скоро я стал очевидцем страшной катастрофы в воздухе, о которой до сей поры не могу вспоминать без содрогания.

Флаг-штурман ВВС Бряндинский и комдив Сорокин – один на бомбардировщике ТБ-3, другой на „Дугласе“ взлетели на поиск „Родины“. Вслед за ними вылетел и я на своем МП-6. С высоты я увидел на юго-востоке ТБ-3 Сорокина и „Дуглас“ ДС-3 Бряндинского – оба зеленого цвета, плохо различимые на фоне осеннего леса. „Дуглас“, явно поглощенный поиском, крылом ударил по хвосту ТБ-3, перешел в глубокую неуправляемую спираль и, упав, взорвался. ТБ-3 с разрушившимся хвостом пошел вверх, стал вертикально, перевернулся на спину и перешел в отрицательное пикирование. На „Дугласе“ погибли все. На ТБ-3 погибли комбриг и все остальные.

Самое трагическое в этой эпопее то, что этот полет ТБ-3 и „Дугласа“ не был вызван необходимостью. Более того, особой телеграммой из Москвы Сорокину категорически запрещалось вылетать к месту посадки „Родины“, он должен был руководить полетами из штаба, а Бряндинскому надлежало встречать летчиц в Хабаровске.

Но „коронным номером“ неразберихи был „самостийный“ полет и посадка учебного У-2 Комсомольского авиазавода, ухитрившегося сесть на болотный „пятачок“ рядом с „Родиной“ с цветами и шампанским! Его потом, зимой, эвакуировали вместе с „Родиной“…

Гризодубова и Осипенко видели столкновение самолетов в воздухе и их гибель. Из полотнищ разорванного парашюта они выложили сигнал „ТБ-3 SOS“ и стрелу, указывающую направление к месту катастрофы. Эти знаки я видел хорошо. Подошедший к месту посадки „Родины“ второй ТБ-3 направился туда, куда указывали полотнища, потом вернулся и сбросил двух парашютистов…»

Но как положительно отчитаться о перелете при таком количестве трупов? Член Военного совета И. Литвиненко приказал летчику заводского гидросамолета П. Генаеву произвести посадку на реку Амгури вблизи катастрофы «Дугласа» и ТБ-3 и забрать тела только комбрига Сорокина и Бряндинского, а об остальных «забыть».

Найденные останки остальных погибших захоронили лишь в 1969 году и поставили обелиск.

…Наконец спасенных летчиц 12 октября вместе со страшно исхудавшей после блужданий по тайге, но счастливой Расковой доставили в Комсомольск.

Только 17 октября разукрашенный яркими полотнищами и портретом товарища Сталина поезд прибыл в Москву.

В Кремле, в Грановитой палате, на банкете экипаж «Родины» сидел за правительственным столом. Летчицы украдкой вглядывались в лицо Сталина. Запомнилось выступление В. П. Чкалова. Налегая на «о», как истинный волжанин, он, пользуясь моментом, просил Сталина об организации рекордного полета на дальность вокруг земного шара. Вождь внимал благосклонно и вдруг, поблескивая черными зрачками, громко возвестил:

– Есть мнение дать слово и дальневосточному летчику Сахарову!

Летчицы обомлели и потупились. Сахаров говорил умно и коротко, стоя у микрофона рядом со Сталиным, надолго запомнив его рябое лицо и сильный, характерный грузинский акцент. Сталину выступление летчика понравилось, и он первый потянулся к нему своей небольшой рюмочкой, чтобы легонько чокнуться.

Вскоре Сахарова перевели в Москву пилотом в управление Международных воздушных линий, которым стала руководить Валентина Гризодубова.

С началом войны он летал на Ли-2 за линию фронта со спецзаданиями. Гризодубова летала наравне с другими, поражая и бывалых летчиков удивительной смелостью.

В один из вылетов Сахарова сбили и он попал в плен. Был в лагерях для военнопленных. Шесть раз бежал – и все неудачно…

Думал ли он, что когда-нибудь ему придется рассказывать о Сталине и о том банкете в Кремле, сидя на деревянных нарах, друзьям по несчастью, но уже в лагерях НКВД, после войны?

Но Гризодубова умела быть благодарной. Она разыскала Сахарова и вызволила на волю, как, впрочем, и тех пилотов, которые бежали из немецкого плена и попали к партизанам, и которых еще во время войны вывезла на Большую землю.

Со временем удалось узнать и о судьбе исторического самолета «Родина». Еще тогда, в 1938 году, дальневосточные летчики доставили на реку Амгунь бригаду бортмехаников. С началом морозов они от местечка Каменка пешком через тайгу добрались до самолета «Родина».

Впоследствии «Родина» еще долго успешно летала на трассах Аэрофлота. На аэродромах ее многие узнавали, тепло приветствовали как старую знакомую.

Затем она получила «прописку» на Ходынке при заводе. В 1943 году ее разобрали…

По материалам Л. Вяткина

10 ноября 1932 года в газете «Правда» появилось короткое сообщение: «Н. С. АЛЛИЛУЕВА. В ночь на 9 ноября скончалась активный и преданный член партии тов. Надежда Сергеевна Аллилуева. ЦК ВКП(б)».

В этом же номере газеты был помещён некролог: «ДОРОГОЙ ПАМЯТИ ДРУГА И ТОВАРИЩА НАДЕЖДЫ СЕРГЕЕВНЫ АЛЛИЛУЕВОЙ». «Не стало дорогого, близкого нам товарища, человека прекрасной души. От нас ушла ещё молодая, полная сил и бесконечно преданная партии и революции большевичка.

Выросшая в семье рабочего-революционера, она с ранней молодости связала свою жизнь с революционной работой. Как в годы Гражданской войны на фронте, так и в годы развёрнутой социалистической стройки, Надежда Сергеевна самоотверженно служила делу партии, всегда скромная и активная на своём революционном посту. Требовательная к себе, она в последние годы упорно работала над собой, идя в рядах наиболее активных в учёбе товарищей в Промакадемии.

Память о Надежде Сергеевне как о преданнейшей большевичке, жене, близком друге и верной помощнице тов. Сталина будет нам всегда дорога».

18 ноября в «Правде» была опубликована телеграмма И. В. Сталина:

«Приношу сердечную благодарность организациям, учреждениям, товарищам и отдельным лицам, выразившим своё соболезнование по поводу кончины моего близкого друга и товарища Надежды Сергеевны Аллилуевой-Сталиной».

Надежда Сергеевна Аллилуева была моложе мужа на 22 года.

Уже будучи матерью двоих детей, она старалась активно участвовать в общественной жизни, поступила в Промышленную академию. Но последние годы ее семейной жизни постоянно были омрачены грубостью и невниманием Сталина.

Биограф Сталина Д. Волкогонов пишет, что непосредственной причиной ее трагического поступка явилась ссора, едва заметная для окружающих, которая произошла на небольшом праздничном вечере, где были Молотов, Ворошилов с женами, некоторые другие лица из окружения Генсека. Каролина Васильевна Тиль, экономка семьи, придя утром будить Аллилуеву, застала ее мертвой. Вальтер лежал на полу. Позвали Сталина, Молотова и Ворошилова.

Н. С. Аллилуева и И. С. Сталин

Лев Троцкий приводит иную интерпретацию причины самоубийства Надежды Аллилуевой: «9 ноября 1932 года Аллилуева внезапно скончалась. Ей было всего 30 лет. На вечере у Ворошилова в присутствии всех вельмож она позволила себе критическое замечание по поводу крестьянской политики, приведшей к голоду в деревне. Сталин громогласно ответил ей самой грубой бранью, которая существует на русском языке. Кремлевская прислуга обратила внимание на возбужденное состояние Аллилуевой, когда она возвращалась к себе в квартиру. Через некоторое время из ее комнаты раздался выстрел».