— Но мне пока не хочется возвращаться, — капризно заявила она. — Кроме того, представляешь, какой это будет приятный сюрприз для Рея? Как можно забывать об этом мотиве нашего бегства на Корсику?

— Это надо понимать как согласие? — Джесс просиял от радости, пропустив мимо ушей ее ворчливый комментарий.

Она застенчиво кивнула.

— Не бойся слов, родная! — Его ладонь скользила по предплечью, пока пальцы не стиснули запястье. — Мне не нужны даже малейшие недоразумения, когда творятся такие дела. Если ты сейчас говоришь «да», с этой секунды наш брак перестает быть фиктивным. Ты этого хочешь?

— Я хочу… — Лаура запнулась, тщетно высматривая хоть подобие симпатии и поддержки на его лице. Лишь всполохи звериной похоти в глазах… Но и сейчас Джесс безумно красив! Как же объяснить ему свое сокровенное желание? — Да, — просто сказала она, наконец. — Это именно то, чего я хочу.

В следующее мгновение пол ушел у нее из-под ног. Джесс подхватил свою долгожданную добычу на руки, словно пушинку. Она и опомниться не успела, как очутилась в спальне. Блузка, джинсы, батистовый бюстгальтер плавно отлетели по разные стороны кровати. А когда настал через трусиков, Лаура шаловливо задержала его, но уже без всякого стыда.

До этого она никогда не смела сознаться, каким долгим было ожидание кульминации, никогда не могла предположить, с какой легкостью ее тело может взлететь на такую вершину экстаза. И сейчас грядущее проникновение внутрь лона воспринималось почти мистически, как начало новой жизни.

— Подожди! — Лаура вдруг отпрянула, упершись руками в плечи мужа. — Это нечестно…

С неохотой приподняв голову, он поймал ее озабоченный взгляд. Вид у него был совершенно ошарашенный.

До нее вдруг дошло, что Джесс воспринял нарушение сценария, как запоздалый отказ. Она воинственно ухватилась за пуговицы его рубашки.

— Я тоже хочу тебя потрогать — всего…

— О Боже! — с неподдельным облегчением выдохнул Джесс, срывая с себя рубашку. Потом на пол полетели джинсы и плавки.

И он вернулся к ней. Ее муж, ее любимый…

Джесс ласкал ее с такой нежностью и искусством, что только история их отношений мешала поверить в отсутствие за всем этим горячего сердца и искренней душевной привязанности. И Лаура откликнулась на эти божественные прикосновения. Она гладила крутые бугры переливающихся мышц, подстраиваясь под его движения, внося в них обертоны присущего ей ритма, пока зияющая пустота внутри лона не потребовала полного любовного слияния.

Она застонала от удовольствия, протягивая руки, чтобы самой впустить его, но услышала шепот:

— Я сейчас…

Балансируя на коленях, Джесс подложил небольшую подушку под ее бедра. Скрестив стройные ноги у него за спиной, Лаура грациозно взяла мужа в плен, одновременно обхватив руками плечи, и он вошел в нее с удивительной легкостью, стремительно устраняя мучительное ощущение космической пустоты. Лаура содрогалась от слепящего восторга. Хотелось, чтобы волшебство, превратившее их в одно целое, длилось вечно, не останавливаясь…

Рассудок вернулся к ней только спустя несколько часов. Джесс сладко спал, разметавшись наискосок кровати. А ведь он ни о чем не догадался? В самом начале… Когда она пронзительно вскрикнула.

Лаура еще долго лежала, пытаясь хоть немного разобраться в своих чувствах. Возможно ли такое — чтобы эта ночь была запрограммирована в ее подсознании с момента их самой первой встречи?! Было нелегко сознаться себе в чем-то подобном, но как иначе истолковать бурный поток эмоций, потрясший все основы ее прежнего бытия и вознесший на абсолютно другой уровень чувственного восприятия?

Да, пришло время признать правоту Джесса. У них общее дело, а теперь и… Но хватит ли этих двух китов, чтобы создать прочный фундамент совместной жизни, достойной не только ее, но и ребенка, которого ей суждено носить?

Когда наутро, после короткого забытья, Лаура очнулась, Джесс еще спал. Приподнявшись на вытянутой руке, она склонилась над мужем, пристально всматриваясь в спокойное лицо с темной щетиной на щеках и подбородке, длинные густые ресницы и черные волосы, утопающие в белоснежных подушках.

Ее внимательный взгляд скользнул по обнаженному телу, укрытому ниже пояса скомканной простыней, и уперся в рваный шрам, широкий трехдюймовой бороздой пропахавший грудь.

Откуда этот сувенир? Может быть, память о Южной Америке? Ей же почти ничего не известно о его прошлом. Впрочем, как и Джессу о ней…

Взаимная неосведомленность успела попортить обоим немало крови, но в будущем… Лаура хотела и боялась ждавших ее открытий, понимая, что и ей рано или поздно придется рассказать о себе. Последнего она хотела бы меньше всего, смутно стремясь забыть о природе чувств, толкнувших ее на это замужество. И все же их непрочный союз не должен строиться на фундаменте полуправды. Тем более, если им удастся создать настоящую семью.

Она бережно склонилась над мужем, ощущая пряный аромат теплой кожи, и коснулась его плеча легким, словно крылья бабочки, поцелуем. Прошедшая ночь была бесконечно долгим чувственным наслаждением, прерываемым мгновениями забытья и освежающе холодными глотками терпкого вина.

Вчера, когда выяснилось, что никто из супругов не горит желанием одеться и отправиться в деревню за едой, Джесс соорудил холодный ужин из сэндвичей с копченым лососем. Стало быть, нынешний завтрак — за ней. Но сначала в душ!

Всласть нанежившись в ванной, Лаура, напевая, облачилась в джинсовую юбку и безрукавку из тонкого голландского полотна. Надевая легкие сандалии, она с радостным удивлением отметила, что ноги после долгой вчерашней прогулки не обнаруживали ни малейших признаков усталости. Остается надеяться, что на сегодня не запланировано ничего более грандиозного, ну… по крайней мере, по части горного туризма!

Торопливо обшарив буфеты в гостиной, она нашла в одном из них пакет молотого кофе и электрический кофейник с ситечком, а также комплект фаянсовой посуды и столовых приборов. На кухне оказался-таки крохотный холодильник с жалкими остатками былой роскоши, где, впрочем, еще оставались кое-какие напитки, масло и джем.

Когда Лаура вновь заглянула в спальню, Джесс все еще продолжал досматривать сны. Что ж, незачем будить его. Прогулка до деревни и обратно займет менее получаса, и если он проснется до ее возвращения, то уж наверняка сообразит, куда она делась. Прихватив с тумбочки сумку, она вышла наружу, тихо прикрыв за собой дверь.

Восемь утра, а солнце уже чувствительно обжигает кожу. Лаура задумчиво ступила на извилистую дорогу, ведущую в деревню. Шла она медленно, и тело продолжало наслаждаться ощущением близости Джесса, с которым смешивалась радость интимного общения с живой душой этой чужой страны, а мысли уносились назад, к Нелли. Если бы та могла увидеть ее теперь…

Она уже возвращалась обратно с багетом и четырьмя душистыми круассанами, когда мимо, отчаянно виляя и сигналя, вдруг проскочил в облаках пыли маленький красный «рено».