Тот нахмурился. А Серега без лишних слов нахлобучил Алешке каску до подбородка.

– Понял! - сказал Алешка. - Спасибо!

Бригада быстренько собралась и укатила. А мы пошли в дом заниматься с Лёвиком. И с компьютером.

– Завидую вам, - сказал Алешка в расчете на Лёвика. - Я всю жизнь мечтал на какой-нибудь загородной даче арифметикой заниматься. Со старшим товарищем.

– Пожалуйста! - обрадовался Лёвик. - Занимайся с Димкой сколько хочешь.

– Мне нельзя, - Алешка вздохнул. - Мне надо в город ехать, у меня там мама волнуется. Проводи меня, Дим.

Я «проводил» его до кабинета Кошкина.

– Ну, Дим, - шепнул мне Алешка, - надеюсь на тебя. Держи Лёвика, пока я не скажу.

Я вздохнул и пошел к Лёвику в его игровую комнату. Лёвик гонял компьютер, обернулся:

– Мама сказала: в девять - в постель.

– Я так рано не ложусь, - буркнул я.

– Это мне - в постель. А тебе - на электричку. А твоей арифметикой я заниматься не буду. С меня хватит.

С меня, пожалуй, тоже.

– Слушай, у меня классная «стрелялка» есть, - объявил Кошкин-младший. - Сгоняем?

Это можно, даже нужно. А то у меня все поджилки тряслись.

И тряслись довольно долго. Лёвик «обстрелял» меня, как новобранца.

– У тебя опыт маленький, - великодушно сказал он. - Давай еще сгоняем. И у тебя опыта побольше станет.

Тут пришла их пожилая домработница и принесла Лёвику ужин на подносе. И напомнила:

– Лёвушка, в девять часов мама велела…

– Да знаю я! - отмахнулся Лёвик. - Иди к себе. Не мешай.

Он быстренько умял все, что было на подносе. Потом спохватился:

– Дим, а ты хочешь поесть? А, все равно там ничего не осталось. И спать уже пора.

И очень вовремя вошел Алешка, задумчивый такой. И сказал с порога загадочную фразу:

– «Васька - пятьсот штук». Поехали, Дим.

Лёвик икнул от неожиданности:

– А ты, Леха, откуда взялся? Ты же в Москву уехал!

– Не доехал, - вздохнул Алешка. И объяснил: - Димка мне деньги на билет забыл дать, вот я и вернулся.

– Подумаешь, деньги, - фыркнул Лёвик, - поехал бы без билета.

– Я не могу, - вздохнул Алешка. - Мне совесть не позволяет.

– Ну и дурак! - откровенно высказался Лёвик.

И Лешка, странное дело, оставил это замечание без внимания. Он только повторил:

– Поехали, Дим. Мама, наверное, волнуется.

Я взглянул в окно. За ним уже по-осеннему стемнело. А нам еще идти до станции. Полем, лесом… В темноте. И когда еще электричка будет? Когда мы домой попадем? Мама с ума сойдет.

Лешка меня понял без слов.

– Лёвик, где у вас телефон? Можно мы домой разок звякнем?

– Хоть два разка! Телефон внизу, в холле. И у папы в кабинете. Но он не разрешает к нему в кабинет входить без спроса.

Мы спустились в холл. Я набрал наш номер. Мама будто сидела у телефона.

– Где вы шляетесь? Вы же обещали вернуться через минутку, к ужину!

– Ма, - виновато сказал я, - мы у Лёвика на даче. Немного заигрались. Ты не волнуйся. Можно мы у него переночуем? А то очень поздно ехать.

– О господи! - вздохнула мама. - А его родители? Они не возражают?

– Ну что ты! Они нас уговаривают остаться.

Лёвик слушал разговор с открытым ртом. И порывался что-то сказать.

– Вы не голодные? Вас покормили?

– Конечно, - сказал я. - Мы и обедали, и ужинали.

– И полдничали, - крикнул Лешка в трубку. - И чай пили. Два раза.

– Ну хорошо. - Мама опять вздохнула. - Оставайтесь, так будет лучше. Только ведите себя хорошо. Не забывайте, вы в гостях. Молодцы, что позвонили.

Я сказал маме «спокойной ночи» и положил трубку.

Лёвик шагнул ко мне. Глаза его испуганно бегали.

– Дим, ты что? Тебе кто разрешил у нас остаться? Мне теперь попадет от мамы. И вам попадет.

– Успокойся, - сказал я. - Нам-то уж точно не попадет. Мы уходим.

– Спасибо за гостеприимство, - сказал Алешка. - Особенно за ужин, полдник и чай. И за ночлег.

Лёвик мотнул головой и потопал наверх. А мы вышли на крыльцо.

Немного постояли, привыкая к темноте.

– У тебя получилось? - спросил я Алешку.

– Порядок, Дим. «Васька - пятьсот штук».

Устал пацан, перенервничал, подумал я. Какие-то «васьки» и «штуки» ему мерещатся.

– Ну, двинули?

– И куда вы собрались? - раздался из темноты грубый голос. И вышел прямо на нас громадный охранник. - Кто такие?

Я его сразу узнал. Тот самый охранник Николай, который сидел в будочке фирмы «Кис-кис». А сейчас живет почему-то в бане. В «Кошкином доме».

И он нас узнал.

– Так! Теперь вы здесь! Мало того, что из-за вас меня с работы выгнали, вы и тут еще вертитесь. - Он наступал на нас, как гора на двух ногах. - А ведь наверняка неспроста! Что вы тут вынюхивали? Я ведь узнал: ваш отец - мент!

Наступая, он загнал нас опять в холл. При ярком свете дядька был еще страшнее. Даже не боксер, а большая обезьяна.

Вдруг он выхватил из кобуры пистолет и рявкнул:

– Руки за голову! Вперед - марш!

Он загнал нас в угол холла, открыл какую-то дверь и втолкнул внутрь, в какой-то чулан. Там стояли ведра, швабры и щетки.

– Посидите, подумайте. Приедет шеф - мы с вами разберемся!

Снаружи повернулся в замке ключ. И погас свет.

«Ко мне, ребята!»

– Как хорошо, Дим, что мы маме успели позвонить. - Вот что сказал Алешка, когда мы оказались в темноте и взаперти.

Да, она теперь до утра волноваться не будет. А утром…

Алешка и тут меня понял без слов:

– А утром, Дим, мы уже дома будем. - И я услышал, как в темноте громко зазвенело пустое ведро. - Не бойся, Дим, это я на него наступил. Искал, на чем бы посидеть.

Мы на ощупь перевернули два ведра и сели на них. Я безнадежно корил себя за то, что допустил такую оплошность. Да, мой младший брат и сообразительный, и находчивый, но я же все-таки старший. И я за него отвечаю. А я… Тюфяк!

Мы сидели в полной темноте. Только под дверью светилась узкая щель.

– Да-а, - вздохнул Алешка, - дела-а… Ночь одна, а воров много. Это, Дим, пословица. Таджикская.