Наконец полчаса назад я исполнила коронный трюк. Выскочив на улицу якобы за сигаретами, дождалась, пока «хвост» окажется практически рядом — за углом киоска, и громко сказала в воображаемую рацию:

— Сокол, Сокол! Я Незабудка. В Багдаде все спокойно… Нет, объект на месте… Поняла, товарищ полковник. Продолжаю наблюдение.

Итак, эффект от всех моих сегодняшних действий был. Запланированный и ожидаемый. Однако, должна признаться, ощущения, которые он во мне вызвал, были не из приятных. Тут внутренний голос вместе с рассудком оказались правы на все сто. И возразить нечего. Но я уже сиганула в воду, причем — совсем по поговорке — не зная броду. Теперь оставалось барахтаться, ожидая, во что все это выльется, и надеяться, что помощь подоспеет вовремя, иначе…

Но о последнем варианте думать не хотелось. Нет, нет! Трагического финала моя режиссерская задумка не предусматривала. Я рассчитывала дожить до заслуженных аплодисментов.

— Ладно, пока, девочки! Спасибо за кофеек. Пора возвращаться, а то Маринка мне фитиля вставит: сегодня целый день в бегах!

Я сделала ручкой личному составу бухгалтерии и выпорхнула в коридор. Так и есть: Юркин торчит у выхода в торговый зал, как будто другого подходящего места потрепаться с грузчиками нет и не было. До этого дежурил рыжий Леха. Значит, смена караула…

Нет, все пошло не совсем так, как я прикидывала сегодня утром. Вернее, совсем не так! Вместо того чтобы заметаться в панике и «засветить» своего сообщника Махмуда-Лечи, базарная «семейка» взяла меня в такие плотные клещи, что это с каждой минутой нравилось мне все меньше. «Шестерки» не спускали с меня глаз ни на минуту. Выставили посты у всех телефонов, и если я с кем-то заговаривала, они словно по волшебству возникали рядом. Они фиксировали все мои перемещения по территории «Южного». Даже чтобы сходить, пардон, в туалет, я была вынуждена под разными предлогами сколачивать компанию из нескольких девчонок. Слабая защита, но все-таки надежнее, чем оставаться в рыночном подземелье один на один с гоблинами, которые, между прочим, провожали нас до самой двери с буквой Ж, дожидались и вели обратно.

Хотя и не хотелось бы в этом признаваться, но… мне было страшно. Мне — с моим высшим юридическим образованием и лицензией частного сыщика, с моим детективным чутьем и богатым профессиональным опытом, наконец, с моим черным поясом по карате. Я чувствовала себя чертовски беззащитной перед натиском преступной машины, прущей на меня буром. Почти физически я, ощущала вибрацию ее страшных шестеренок, способных оставить от меня одно кровавое месиво. И чем больше времени отсчитывали электронные часы в торговом зале, тем ближе и отчетливей становилось грозное дыханье адской машины.

Здесь не у кого было попросить помощи. Я могла бы довериться директору «Южного» Фариду Тагирову, но сегодня, как назло, он сопровождал в поездке по области какую-то делегацию. И его появления на рынке не предвиделось.

Но один надежный союзник у меня здесь был — толпа. Я хорошо понимала: мое спасение в толпе, среди людей, рядом с ними. Пока вокруг меня будут люди, Альбертик не посмеет дать команду «фас!».

…Как ни в чем не бывало махнув «караульному», я проследовала из бухгалтерии в торговый отдел, оттуда — в отдел рекламы и маркетинга…

Правда, у меня есть сотовый телефон. Моя единственная связь с внешним миром. Последнее средство. И я им, конечно, воспользуюсь, когда будут исчерпаны все прочие. Когда больше не останется надежды самой узнать, где прячется проклятый Махмуд и что он с Кравчуком задумал. Тогда я, конечно, позвоню.

Черт с ними, с аплодисментами, пусть снимают пенки ФСБ, милиция, хоть сам дьявол! Я обязательно позвоню. Позвоню! Попозже…

— Танюха! Ты что такая?

Это еще кто? Ах да, новый завскладом. Кажется, Федя. А может, Петя.

— Так… Голова с утра болит, Федя.

— Да Митя я! Или Диман, как тебе больше нравится. Что же это ты, а? Много вчера выпила, что ли?

— Наоборот, мало! А вот у тебя, похоже, с этим проблем не было, а? — Я окинула выразительным взглядом помятый облик Димана.

— Ой, лучше не говори! Это все Славка Парамонов из мясного, хрен собачий… Знаешь его?

— Спрашиваешь! — Я изобразила полнейшее равнодушие к предмету разговора. — А что Славка? Вроде его вчера и на работе не было вовсе…

Парамонов с утра сидел у меня в мозгу еще одной занозой. Он уже второй день числился в отгуле, и это мне не нравилось.

— Не было-то не было, а под вечер появился, на мою беду. Я ж эту неделю работаю с обеда до девяти, пока в рядах торгуют. Ну и вот, часиков в восемь — рынок уже давно закрыт был — заваливает Славка. А я еще с утра не просох… Брательник у меня позавчера женился, понимаешь?

— Ну, заваливает к тебе Парамонов, и что?

— Ага! Дело, говорит, есть. Я, говорит, сейчас сахарку прихватил по дешевке, так нельзя ли его на склад пристроить ненадолго? Пока, мол, место в гараже не освобожу Ну, говорю, отчего ж нельзя-то, что я — зверь? Свой же брат… Так вот, под это дело мы с ним и…

Митя-Диман звучно щелкнул себя по горлу и махнул рукой, соединив в одном жесте приятность процесса и тяжесть последствий. Мои стражи на выходе из коридора стояли в стойке, однако не сочли необходимым вмешиваться, ведь шел самый обычный треп.

— Сахарку, говоришь, купил?

Мое сердце на секунду остановилось, а потом задрожало мелко-мелко — и совсем не на своем обычном месте.

— Ага! Причем по такой цене, которой теперь и нету. Я говорю — может, и мне можно там отовариться, по-свойски? Я б пару мешков взял в запас, а то теща совсем заела. А он уперся, как баран, Славка-то.

Все, говорит, шабаш, — где взял, там больше нет, контора закрылась. Так я из него и не вытянул больше ничего, Танюха. Зато он, гад, накачал меня «Довганем» так, что я…

— Когда он обещал забрать сахар?

— Да дня через три, сказал, как из отгулов выйдет.

Славка в отгулах сейчас. Да пускай себе лежит, мне-то что?

Черта с два — дня через три! «Часы запущены. Послезавтра все будет кончено». Вот так, значит…

Оттолкнув обалдевшего завскладом, я бросилась прочь из коридора. Сейчас забаррикадируюсь у себя в весовой, в сортире, где угодно — и позвоню Кедрову.

Взрывчатка уже на рынке!!!

— Куда спешишь, Танюшка? Давай покурим!

Санек Юркин, дружелюбно улыбаясь от уха до уха, преградил дорогу. В тылу у него мгновенно вырос рыжий Леха, а мне в затылок сопели два грузчика-кавказца. Их слишком много…

— Вы что, мальчики? — Мое лицо выражало полнейшее непонимание происходящего.

— Мы-то? Мы — ничего: стоим, курим… А ты что так испугалась?

— Я? Вот еще! Дай пройти!

— Обожди чуток.