Из воспоминаний Герберта Крафта: «…После Рождества температура постоянно снижалась. Сильный ветер нёс кристаллики льда, и с открытыми глазами ходить было невозможно. Нам противостоял новый противник – зимняя ударная группа, хорошо обученная, вооружённая, стойкая и жёсткая, как сталинская гвардия. Ее солдаты атаковали днём и ночью на лыжах, неприметные в своих маскировочных халатах.

Советы своевременно позаботились о своих солдатах. Валенки, ватные штаны и телогрейки, меховые рукавицы и шапки, лыжи и сани были их стандартным оснащением. Оружие их тоже хорошо стреляло на морозе. А мы без зимнего обмундирования лежали в наших ледяных пещерах. На летние шапки мы набрасывали одеяла, словно накидки в армии Наполеона. Через до смешного тонкие шерстяные перчатки продувал ледяной ветер. В окаменевшие от мороза сапоги мы закладывали газеты. Единственной пригодной частью обмундирования на таком холоде были шерстяные подшлемники, на которых у рта постоянно нависали сосульки.

Мороз пробирал до костей. Наброшенные одеяла деревенели на морозе. На затворах замерзала жидкая смазка. После первого выстрела пулеметы безжалостно клинило. Серая полевая форма на белом снегу делала из солдат великолепные мишени. С горечью мы признавали неспособность руководства…»

Русские вели себя активно, предпочитая атаковать в темноте. В ночь с 6 на 7 ноября 2-й батальон 503-го пехотного полка с трудом отразил очередную атаку на Плещевицы. Днём 8 ноября по приказу командования 10-го корпуса находившийся в подчинении Эйке 503-й пехотный полк и 1-я батарея 290-го артполка были переведены в 30-ю пехотную дивизию. Участок около Плещевиц, удерживаемый до этого полком, приняли батальоны 27-го и 48-го пехотных полков 12-й пехотной дивизии.

Мотоциклетный батальон принял оборону на правом крыле 1-го полка, заняв хорошо укреплённые до этого позиции 503-го пехотного полка.

Активно вели себя разведдозоры, как немецкие, так и русские. Их опасная работа зачастую имела трагические результаты. 8 ноября разведдозор из 3-го батальона 3-го полка пытался вывести из строя русское орудие у пункта 104.7. Быстро обнаруженный дозор вынужден был под прикрытием минометного огня вернуться обратно, при этом имел одного тяжело раненного. Особо смелым командиром дозора считался обершарфюрер СС Корб.

Большие проблемы приносили эсэсовцам русские снайперы. Особенно активизировались они с первых дней ноября 1941 года. В своих документах немцы отмечали, что снайперы нарушали порядок снабжения продовольствием и боеприпасами. На самом деле деятельность русских снайперов имела для эсэсовской дивизии более тяжелые последствия. В частности, это касается населенного пункта Сухая Нива.

Из воспоминаний П. Г. Кузнецова, командира 26-й стрелковой дивизии:

«…Внимание дивизии по-прежнему привлекала Сухая Нива. Занимал ее эсэсовский батальон численностью до четырёхсот человек.

…На Казанский полк была возложена задача освободить Сухую Ниву. Как-то в одно из моих посещений полка Герасименко сказал мне:

– Выкуриваем фашистов из Сухой Нивы. Задачу выполним.

– Чем же вы выкуриваете? – спросил я.

– Снайперами. Фашисты воют от этих орлов, а поделать с ними ничего не могут.

– Кто же эти орлы?

– Савченко, Востриков, Шабалин и другие – всего тринадцать человек.

Свою задачу Казанский полк выполнил с честью. Упорно и долго добивался он цели. Там, где ранее не помогла сила, теперь помогло умение.

Группа снайперов во главе с зачинателем снайперского движения в дивизии сержантом Григорием Савченко за полтора месяца вывела из строя свыше трехсот гитлеровцев.

В любую погоду снайперские пары вели свою кропотливую и настойчивую охоту. Уходили они затемно и возвращались на отдых поздно ночью.

Обложив Сухую Ниву с двух сторон и постоянно меняя места засад, снайперы всё ближе и ближе подвигались к горловине, связывающей гарнизон немцев с остальной их обороной. За малейший промах в маскировке и передвижении фашисты расплачивались жизнью.

Активность гарнизона Сухой Нивы постепенно замирала, численность его сокращалась, и, наконец, он оказался совсем парализованным. Пришло время штурма.

…Тщательная подготовка дала блестящие результаты. Сухая Нива была захвачена внезапной ночной атакой с незначительными потерями…»

Эсэсовцы в воспоминаниях и записях в журналах боевых действий этот эпизод обошли молчанием.

9 ноября из Германии прибыло очередное, шестое по счёту, пополнение: 8 офицеров, 16 кандидатов в офицеры, 107 унтер-офицеров и 686 солдат. После 22 июня 1941 года, с начала похода на Восток, в дивизию СС «Мертвая голова» поступило 76 офицеров, 47 кандидатов в офицеры, 246 унтер-офицеров и 4065 рядовых. Всего – 4434 человека. Это ни в коей мере не соответствовало реальному положению. В боях на территории России потери составляли: 312 офицеров, 970 унтер-офицеров, 7711 рядовых. Общие потери – 8993 человека.

Штандартенфюрер СС Беккер на командном пункте

Обеспокоенный положением дел, Эйке представил данные в управление СС о боевом опыте поступившего пополнения и о потерях дивизии:

«…Понесённые боевые потери в боях истощали несущий каркас, состоящий из офицеров и унтер-офицеров, почти на 60 %. Потери в командирах были восполнены на 40 %. Речь идет, однако, не только о недостаточном количественном пополнении. Это пополнение из-за неимения боевого опыта не в состоянии повысить боевой уровень подразделений. Дело дошло до того, что неопытные командиры ходили в атаку с необученным пополнением, следствием явились отступления и высокие потери. После первых боев из числа прибывших молодых командиров (штандартенюнкерфюреры СС) большая часть уже полегла или выбыла из-за полученных ранений. Бои против большевиков в болотах и топях, в снег и мороз не идут ни в какое сравнение с боями в асфальтированной Франции. Наш крик по поводу раненых опытных командиров в данном случае является криком о помощи, который, к сожалению, на родине беззвучно затих.

Из 195 раненых и теперь в большинстве своем выздоровевших командиров в активные войска вернули мизерное их количество. Хочется или нет, но правда такова. Дивизия, ослабленная потерями основного командного состава, который заменили новенькие, будет нести повышающиеся потери и дальше.

Катастрофически сказываются потери среди унтер-офицерского состава. Рота, потерявшая своих бывших опытных унтер-офицеров, больше не может наступать. В обороне она неблагонадёжна, так как у нее отсутствует спинной хребет. В дивизии теперь есть командиры рот, которые не могут проводить разведку перед своим боевым участком, потому что для этого отсутствуют опытные унтер-офицеры и роттенфюреры.