– Вымыл я его после вина-то да в тряпицу чистую завернул.

– Спасибо.

Холоп от изумления даже рот открыл. Обычно в княжеском доме холопам «спасибо» не говорили.

– Пойдем, я провожу.

Пожалуй, Андрей сам бы по лестницам и переходам выхода не нашел. Холоп довел его до самых ворот.

Андрей успел только войти в избу, раздеться и разуться, как его накрыло опьянение – все-таки выпил он вина немало. Как он упал на постель, уже и не помнил.

Утром он посмотрел на себя в крохотное зеркало: лицо помятое, веки отечные, припухшие. Умылся ледяной водой из колодца – немного полегчало. Хорошо, хоть бриться не надо, пусть борода растет.

Однако дома есть нечего, хотя припасы в виде круп и муки имеются. Решил в трактир сходить, поесть горяченького.

Народу в трактире было немного: время было уже около полудня, а работный люд вставал рано. Это он после гульбища позволил себе расслабиться, поспать подольше.

Как только он сел за стол, подскочил половой. Андрей обратил внимание, что присутствующие на него во все глаза уставились, едва пальцами не показывают. Сам хозяин вышел, вынес жбан пива и с почтением поставил на стол.

– Угощаю от заведения. Такой гость нас посетил, такой гость!

– Да вы что тут все, сказились?

– Ну как же, весь город только и говорит о том, как ты громом хромого Фильку поразил. Или не ты?

– Я.

– Вот! Бают, сам князь тебе кубок невероятной красоты подарил.

– И это припоминаю.

– Не каждого князь рядом с собой на пиру за стол посадит. Честь великая! А еще с утра на площади глашатай указ княжий счел. Исправник ты наш городской теперь.

– Все правда.

То, что его исправником назвали, Андрея удивило. Вроде вчера князь его по-другому назвал. Да какая, в принципе, разница? Не полицейским же, нет еще таких слов в лексиконе.

– Позволь рядом присесть?

Андрея это неприятно удивило.

– Заведение твое, ты хозяин – чего разрешение спрашивать? Садись, коли дело есть.

Хозяин присел на лавку напротив:

– Именно дело. – Он наклонился к Андрею. – Бабка одна паршивая в Кривом переулке, недалеко от постоялого двора живет.

– И что?

– Перевар делает да мужикам продает.

Андрей сразу догадался.

– Конкуренция?

– Ась?

– Говорю – покупателей отбивает?

– Как есть отбивает, – закивал головой хозяин. – Да ладно бы еще перевар хороший был, а то всякую дрянь туда добавляет. Приструнить бы ее… А я в долгу не останусь.

Андрей засмеялся. Ну все как в его времена, ничего нового.

– Ладно, а как дом ее узнать?

– Самый захудалый в переулке – ее. Крыша соломой крыта.

М-да, можно сказать – не приступил еще к службе, а уже первый донос и первое дело наклевывается.

Половой принес еду.

– Да ты кушай, я мешать не буду, – хозяин удалился.

Андрей поел под пристальным взглядом посетителей, расплатился и пошел на торг. Все новости там, глядишь – что-нибудь полезное для себя услышит. А потом – к княжескому ключнику. Надо узнать, что он должен делать, перед кем отчитываться и где у них тюрьма – или как там она называется?

Пока Андрей шел по улице, на него оборачивались, шептались. Такая известность ему не нравилась, но изменить что-либо он был не в силах. Город маленький, едва ли не каждый житель на виду.

На торгу вокруг него образовался круг, как вокруг неприкасаемого. Думал послушать новости, и сам стал объектом интереса. Потому Андрей поспешил уйти с торга.

Княжеский ключник встретил его приветливо.

– Говорил мне о тебе князь, Андрей.

– Ты уже имя знаешь?

– По должности положено. Что хотел-то?

– Какие у меня права?

– Ты о чем говоришь?

– Если тать или разбойник сопротивляться будут, что мне можно?

– Все, что хочешь. Если на месте злодеяния застал, да еще и видаки есть, даже жизни лишить можешь – по «Правде» так писано. А убивца и повесить можно на людном месте, скажем – у дороги, в назидание другим.

– А если я татя поймал, куда его?

– Известное дело, в поруб.

– Это тюрьма, что ли?

– Где ты слов таких набрался? В неметчине? В порубе злодеи содержатся до суда. Не виноват – отпустят. Виноват – или казнят, или виру наложат. Чего же им попусту сидеть? Кормить родня должна, а если нет родни, князь, что ли, их поить-кормить должен? Так никакой казны не хватит.

– Разумно. А оружие какое-нибудь мне положено?

– Иди к старшему дружиннику, проси, что надобно.

– Понял, спасибо.

Старший дружинник на просьбу Андрея распахнул дверь арсенала и, зевнув, перекрестил рот:

– Бери, что любо.

Андрей подосадовал, что раньше не продумал, что ему выбрать. Вдоль стен стояли копья, на полках лежали сабли, колчаны со стрелами, луки; на стенах висели щиты. У другой стены на полках хранились кольчуги, бахтерцы, смазанные маслом. Оружия вроде много, но все не то. Для боя с врагом – в самый раз, но не ходить же ему со щитом? Смехота да и только.

– Ну, подобрал?

– Мне бы плетку да что-нибудь вроде дубинки.

– Шестопер возьмешь?

Дружинник указал на шестопер – оружие вроде дубинки, на конце которого были приделаны железные пластины. Таким только головы проламывать.

– Нет.

– Тогда пошли к шорнику, плети он делает.

Шорник занимался изготовлением конской сбруи – седел, уздечек; он же делал и плетки. Андрей выбрал себе плетку по руке, взмахнул пару раз. Семь кожаных хвостов со свистом рассекли воздух. Пожалуй, с такой и дубинка не нужна.

– Беру.

– Владей, – безразлично сказал шорник.

Андрей не знал, с чего начать службу, поэтому направился к бабке в Кривой переулок. И трактирщику потрафить надо, и с сомнительной личностью познакомиться – наверняка там отбросы общества собираются. Злачные места как магнитом притягивают к себе маргиналов.

Кривой переулок Андрей нашел быстро и так же быстро определился, какая из изб имеет соломенную крышу – на остальных домах крыши были из деревянных плашек, уложенных на манер черепицы, или из деревянного горбыля, поскольку доски стоили недешево – ведь дерево надо было пилить вдоль ручными пилами.

В полусотне шагов Андрей остановился, понаблюдал.

К дому периодически подходили мужики и быстро возвращались. Кто-то нес в руке заветный кувшин, другие выпивали по кружечке в избе – когда проходили мимо Андрея, запашок от них был специфический. Точно, не напраслину навел на бабку трактирщик.