– А ты будто не чувствуешь себя провинившейся?

– Чувствую... Но у меня есть оправдание!

– Да расскажи ты наконец, в чем дело, – тряхнула ее за ворот и Таня. – Может, мы тебе чем-нибудь поможем.

– Никто мне не может помо-о-о-чь... – опять начала рыдать Настя.

– Нет, ты посмотри на нее! – обратилась к Тане Яна. – Только что она колбасу весело трескала, а теперь прямо трагедию в духе Шекспира разыгрывает. Актриса!

– Я не актриса! – отпрыгнула от девочек в сторону Настя. – Если бы с вами такое случилось, вы бы тоже чего-нибудь продали... А если мне есть хочется, то я не виновата, что человек так устроен. Вот наш Витька сейчас чем-то очень здорово расстроен, а все равно ест. И не давится!

– Расстроен? – жадно переспросила Яна, но Таня тут же дернула ее за куртку и командирским голосом, которого у нее Кузнецова никогда раньше не слышала, сказала:

– Про Витю после. Ты лучше, Настя, выкладывай нам, что у тебя случилось. Потому что мы знаем, где кольцо, и можем им так распорядиться, что тебе не поздоровится!

Яна уже второй раз за день с большим уважением посмотрела на Самохину, потом уселась на изящный диванчик в прихожей и поддержала Таню:

– Мы никуда не уйдем, пока не узнаем от тебя всю правду.

– Точно, – Самохина уселась рядом с подругой, картинно положив ногу на ногу.

– Нет! – заверещала Настя. – Только не здесь! Вдруг Витька вернется или мама? Пошли в мою комнату...

Яна с Таней плечом к плечу решительно проследовали в Настину комнату.

– Ну! – угрожающе начала Кузнецова. – Быстро колись!

– Это все из-за Коли! – выкрикнула Настя и чуть не захлебнулась плачем.

– Как это из-за Коли? – удивилась Яна. – Ты же его и подставила! Ваша мама на него в милицию заявила!

– Я н-не... в-виноват-та, – заикалась и икала Настя. – Все та-а-ак п-п-перепуталось... Я н-не хотела... Я его л-люблю... А он... он обманул...

– Это что-то новенькое! Как он тебя обманул?

Настя совершенно не могла говорить, и Тане пришлось сбегать в кухню за водой. Когда Настя попила, выбив дробь зубами о край чашки, и немного успокоилась, Яна опять приступила к допросу:

– Ну, рассказывай, что тебе Колька плохого сделал?

– Он обещал, что мы вдвоем пойдем в «Вираж»...

– И... – строго подбодрила ее Самохина.

– Ну вот... Мы пришли, стали танцевать, а он говорит, что я не умею... и ему стыдно, что у меня так плохо получается... Он бросил меня прямо посреди зала-а-а... – успокоившаяся было Настя опять залилась горючими слезами.

– И ты решила его проучить? – догадалась Яна.

– Нет! – выкрикнула Настя. – Я же говорю, что люблю его! Как же я могла бы?!

– Так что же?

– Ну... я решила... это сделать... чтобы лучше танцевать...

– Уроки танцев, что ли, брать?

– Нет... я «спиды» купила... как раз тысяча и ушла...

– Да ты что! – Яна в ужасе даже привстала с кресла. – Неужели глотала?

– Не-е-ет... не успела... Прямо там же, на дискотеке, кто-то из сумки вытащил, а я и не заметила. У меня еще и кошелек вытащили, и ключи...

– Фу-у-у! – перевела дух Яна. – Хорошо, что вытащили!

– Да-а-а... Тебе хорошо говорить, а у меня теперь ни денег, ни ключей, ни кольца, ни «спидов», ни Коли... Папа все время ремнем пугает, а Витька вообще грозится прибить! – Настя вдруг замерла на полувсхлипе, потому что вспомнила слова Самохиной. – Ты, Таня, говорила, что вы знаете, где кольцо! Так где оно?

– В общем, так! – ответила за Самохину Кузнецова. – Кольцо у нас. Таня его выкупила у Назаровой, но тебе не отдаст, пока ты ей деньги не вернешь. Ей за квартиру платить надо, а не кольца твои покупать!

– Где ж я вам возьму деньги? Говорю же, мне папа больше не дает, потому что ему кажется, что я их неправильно трачу.

– И он абсолютно прав. Но деньги Тане нужны сегодня же!

– Тогда я не знаю, что делать, – сникла Настя.

– А ты у матери попроси! Скажи, что кольцо нашлось и за него надо заплатить всего тысячу. Это же сущие пустяки по сравнению с тем, сколько оно на самом деле стоит. Кстати, пусть заодно из милиции заявление заберет, которое она на твоего любименького Коленьку накатала.

– Вы мою маму не знаете! Она меня убьет еще вперед Витьки!

Из коридора послышался поворот ключа в замке.

– Ой, – пролепетала Настя, – это, наверное, мама...

Она подолом длинной футболки принялась вытирать мокрое лицо. Настя уже соорудила на лице подобие приветливой улыбки, когда дверь отворилась, и в дверном проеме появился... Витя.

– Витька! – Настя перевела дух. – А я думала, пришла мама...

Яна напряглась, как струна. Шереметьев увидел ее, и лицо его потемнело.

– А... эти что тут делают? – хмуро спросил он сестру, небрежно кивнув в сторону Яны с Таней.

– А они, Витенька, кольцо принесли, – сладким голосом проворковала Настя, – и за него надо всего лишь тысячу заплатить... Только одну! У тебя, случайно, нет одной тысячи?

– Как принесли? Почему заплатить? – Он непонимающе переводил глаза с Насти на Яну, а с Яны на Таню. – Что тут вообще происходит?

– Ты бы за сестрой получше смотрел, Витя, – сказала Яна, – а то она такие вещи вытворяет, что страшно за нее!

– Что ты еще наделала? – Шереметьев схватил Настю за шиворот.

– Пусти-и-и-и! – завопила она. – Девочки, скажите ему, что я ни в чем не винова-а-ата-а-а!

Витя отпустил Настю и показал ей на дверь.

– А ну пошла вон! Дай-ка я без тебя с ними поговорю!

Настя послушно и даже с радостью убралась в другую комнату.

– Ну, Таня, рассказывай! – потребовал Витя, старательно не глядя на Яну.

Таня, рассказав ему всю историю, закончила вопросом:

– Только я совершенно не знаю, что такое эти... «спиды»... Неужели что-то связанное с ВИЧ-инфекцией, раз Яна так испугалась?

– Нет, – покачал головой Витя, – но хорошего тоже мало. Это таблетки такие, наркотики. Их перед дискотеками употребляют, чтобы, как сейчас говорят, «колбасило» лучше.

– Почему же «спиды»?

– От английского «speed», что значит скорость...

– Ты подумай, на что Настька из-за нашего Брыкуна пошла!

– Это любовь, – проронила Яна.

Витя вскинул на нее абсолютно больные глаза и процедил:

– До чего ж он везунчик, ваш Брыкун!

– А как быть с деньгами за кольцо? – спросила Яна, решив никак не реагировать на его ядовитое замечание.