— Очевидно, канцлеру нужно много эля, чтобы успокоиться.

Миггинс кивнула:

— Да. А женщинам необходимо совсем другое.

— Мой Эрик никогда не напивался до бесчувствия, — вмешалась Элайн, — зато много ел. Но при этом оставался худым, как те стрелы, которыми стрелял.

— Я тоже ем, как Эрик, — добавила Талия, державшая миску с миндалем в больших натруженных руках. Она стала раздавать миндаль, а женщины, смеясь, принялись его жевать.

Мерри пнула ногой гальку.

— И какой еще есть способ? Кроме еды?

Лизл, распутывавшая огромный шар серой шерсти, съязвила:

— Может, наши привычки различны, потому что мужчины всегда умудряются выпить весь эль, не оставив нам ни капли.

Тут расхохотались даже подошедшие поближе мужчины.

— А вы, маленькие павлинихи, слушайте меня, — велела Миггинс. — Мы заламываем руки, проливаем горючие слезы, визжим и ноем, жалуемся небу, когда нас настигает беда. Кто из вас видел, как лорд Гаррон заламывает руки к небу, спрашиваю я вас? Может, рыдает на плече Алерика, сетуя на несправедливость судьбы?

Мерри, вздохнув, снова потерла попку.

— Нет, представить такого не могу.

— Лорд Гаррон — хороший человек, — изрекла Миггинс. — Не такой злобный, как его брат. Чист душой и помыслами. Он молод, еще не заматерел, но парень славный. И заботится обо всех нас. Оглядись. В Уорем снова пришла жизнь, и у нас есть будущее. Что такое кружка эля по сравнению с тем, что он уже успел сделать?

— Еще немного, и вы станете звать его богом, — отрезала Мерри, отходя. Но неожиданно обернулась и спросила: — Ульрик был твоим мужем, Миггинс?

Та ответила широкой беззубой улыбкой.

Через час сэр Лайл и Алерик доложили Гаррону и Бернеллу, что новый кузнец Ронсар, которого Гаррон нанял в Уинторпе, исчез, захватив с собой вещи и лошадь с конюшни.

— Интересно, — задумчиво протянул Бернелл, — перережет ли Черный Демон горло Ронсару, когда узнает, что тот потерпел неудачу?..

Люди Гаррона вернулись с хорошими новостями. Ни Ферли, ни Рэдсток не были разорены. Гаррон не удивился тому, что ни сэр Уиллс, ни сэр Грегори не слышали ни о каком дне Страшного суда. Но кто мог им рассказать? Они охотно послали дюжину человек, чтобы помочь навести порядок в замке суверена: хороший знак, говоривший о добрых намерениях. Мужчин немедленно заставили сколачивать кровати.

Гаррон стоял на стенах замка и благословлял фортуну, которая помогла ему выстоять в обстоятельствах, могущих легко его раздавить. Не прошло и двух недель с тех пор, как Таппер сумел поднять решетку. А теперь вместо двадцати двух голодных и оборванных людей в замке находилось около шестидесяти пяти человек, включая солдат Бернелла. И все по вечерам собирались в зале и пили эль из деревянных чаш, купленных Мерри в Уинторпе.

— Старуха гордо уведомила меня, — сказала Мерри Гаррону за ужином, — что у нее есть все кружки, которые мне могут понадобиться. Их редко покупают, потому что они очень долговечны.

Она протянула ему хлеб и козий сыр.

— Когда я сказала, что куплю все, она завопила от радости и сплясала джигу вместе со своим старым костлявым мужем. Так что, может, я и не переплатила, поскольку никогда не забуду это прекрасное представление.

Гаррон рассмеялся, неожиданно сообразив, что не припомнит, когда еще смеялся так много.

К следующему вечеру были готовы четыре новых раскладных стола и восемь скамей, все крепкие и надежные, готовые выдерживать мужские зады следующую сотню лет. И в замке больше не осталось темных углов. Горящие тростниковые факелы изгнали тени… нет, не факелы, а дыхание и стук сердец собравшихся.

Что же касается сортиров… может, сидеть там, обдумывая очередную проблему, не столь уж плохая мысль?

Наутро он и Бернелл собрались сначала в Ферли, а потом в Рэдстоке: еще полдня пути к северу. Гаррон не хотел покидать Уорем. И снова попытался убедить Бернелла, что, поскольку сэр Уиллс и сэр Грегори послали людей на помощь, это означает, что они готовы принести ему клятву верности. И конечно, визит к ним может обождать.

Бернелл насадил на нож кусок запеченной зайчатины.

— Я рад, что оба замка оказались нетронутыми. И хорошо, что владельцы послали людей. Это, конечно, означает, что серебро Артура здесь. И нигде больше. Все же король полагает: будет лучше, если вы, принимая клятву, станете смотреть каждому в глаза.

Ничего не поделать… ехать придется.

— Мы быстро поймем, глупы ли они, — заметил Гаррон. — Со мной будете вы, и они поймут, что тень короля — рядом. И если когда-нибудь подумывали изменить, немедленно забудут о подобной мысли.

Он принялся перебрасывать нож из одной руки в другую: прекрасное упражнение, которое он выполнял при малейшей возможности.

— Если бы в Уореме не было столько дел, интересно было бы немного потомить сэра Грегори в неизвестности. Я слышал, что он упрямый, заносчивый осел и известный задира. Хотелось бы знать, что он собирается делать в будущем. Вообще-то говоря, сэр, я соскучился по хорошей драке. Думаю, королю нравится сражаться со мной, потому что я быстро научился подныривать под его длинные руки. Я пытался показать ему, как можно лягнуть врага, но он так и не усвоил этот трюк.

— Однажды я наблюдал ваш поединок. Мой храбрый ловкий король огрел вас по голове и послал в ближайшие кусты.

Гаррон вспомнил, что голова потом разламывалась два дня.

— Да, это прежде чем я навострился отскакивать проворно, как козел.

— Разве вы не сыты по горло сражениями, после того как спасли того похищенного мальчишку в Клэндорском лесу?

— Да там и драться не пришлось! Его боевой конь оказался рядом, и предводитель сумел удрать. Вы сказали, что не знаете в округе ни одного мальчика, которого могли бы украсть ради выкупа.

— Вернувшись в Лондон, я наведу справки, — пообещал Бернелл, опрокидывая кружку с элем, и тихо рыгнул.

— Хотел бы я знать, жив ли мальчик, — продолжал Гаррон. — Очень сомнительно, учитывая то, что он был один, а на земле Господней слишком много людей с черными сердцами. Жаль, смелый был парнишка.

Бернелл показал на Мерри, которая смеялась над чем-то сказанным Айво. Она склонила голову набок, и одна маленькая косичка, выбившаяся из прически, лежала на щеке.

— Вы наказали ее? Что же, хороший урок всем женщинам, хотя сомневаюсь, что после этого они научатся держать язык за зубами. — Бернелл вздохнул. — Наша великолепная королева уверяет, что женщины не способны измениться. Это просто не в их натуре. Король согласился: помню его смиренный взгляд на королеву, но кто знает? Случаются вещи куда более странные, вроде той, когда Господь обрушил дождь из саранчи на землю египетскую.