Сила взвихрилась вокруг Клары, едва та ступила за порог. Сила, текущая с небес; и сила этого мира, изменившая свои пути. Ангелы не теряли времени даром.

– Нам туда. – Эварха потянул Клару в сторону.

Они миновали безлюдный коридор, поднялись по каменной, довольно широкой лестнице, прошагали мимо распахнутых дверей в кухни и кладовые – люди бежали отсюда совсем недавно, бросив все дела.

Крики и рыдания становились всё ближе, к ним прибавилась ругань, приказы, грохот. Кто-то куда-то бежал, кто-то кому-то грозил.

Наконец, когда лестница вывела их ещё выше, к светлому коридору со стрельчатыми окнами от пола до потолка, перед ними во всей красе предстала причина паники.

В бледно-синем небе, затмевая его наполовину, парила фигура ангела. Это был предводитель – Клара узнала его женоподобные, мягкие черты. Отсюда, снизу, он казался поистине гигантским, хотя на самом деле был куда меньше – тут как следует поработала магия. Ангелы стремились произвести впечатление, заставить людей, даже и не слишком верящих в Спасителя, «покаяться», – и, судя по всему, преуспели.

Крылатый гигант склонялся над городом, на лице его застыло выражение скорби и нежности. Сотканные из белого огня губы шевельнулись, и над крышами, пугая птиц, пронёсся громовой голос:

– Покайтесь… Грядёт день Спасения…

В тесном мощёном дворе замка – напоминавшего, впрочем, большой городской дом – творилось форменное безумие. Кто-то простёрся на брусчатке, кто-то отбивал поклоны, расшибая о камни лоб, кто-то метался с криками о помощи; у дальней стены лежали два очевидно безжизненных тела – не то сами умерли, не то кто убил…

Только небольшая группа вооружённых мужчин являла собой некое подобие порядка: все в латах, шлемах, при мечах, один – очевидно, здешний хозяин – указывал вверх, на ангела; тут же стоял священник в чёрной рясе, с большой посеребрённой перечёркнутой стрелой на груди – и обращённое к небу лицо его выражало чувства, весьма далёкие от религиозного экстаза.

– Князь Валламорена. – Эварха указал на предводителя отряда. – Это он у меня девушку забрал! Надо её найти, пока они все тут на ангела пялятся!

– Погоди. – Ловец был прав, но Кларе пришла в голову иная мысль.

Этот маленький отряд, десятка два мужчин в латах и священник, судя по всему, собрался дорого продать свои жизни. Они вышли против мощи, с которой не смогли справиться сообща даже боевые маги Долины – всё равно что муравей вышел бы против свирепого степного тура. Конечно, они проиграют, и пресловутое «дорого продать» здесь уже ничего не изменит – мир утонет в слепящем пламени, и этим всё закончится. Но сейчас здесь была она, боевая чародейка Долины, со своими задачами и опытом, и с поддержкой товарищей. Если здесь хоть кто-то пытается сопротивляться – это следует использовать, и тогда мы ещё посмотрим, чья возьмёт! Невзирая на протесты ловца, Клара повернула к широкой лестнице в конце коридора.

– Покайтесь… – прошептал ангел, и от его шёпота сотряслась земля. Одна из скульптур, стоявших на крыше, сорвалась и точно убила бы кого-нибудь внизу, если бы Клара не успела вскинуть руку, ставя простой щит.

Мраморная фигура разлетелась вдребезги, белые осколки сыпались со щита, словно подтаявший снег с крыши.

На Клару откровенно пялились, а она решительно шагала по брусчатке меж молящейся и мечущейся челядью. Тот, кого Эварха назвал князем, тоже обернулся и глядел на боевую волшебницу, прищурившись.

– А, явился. – Он обратился к Эвархе. – Припоздал немного, да? Ульф ещё вчера воротился, а с утра налетели эти. – Кивок вверх. – Провалил порученное, негодяй, ты всех нас… – Он сдержался, выдохнул. – Убирайся с глаз моих. Велел бы повесить тебя на воротах, да недосуг. Проваливай, говорят!

– Они бы всё равно не стали разговаривать, – буркнул ловец.

– Сиятельный князь. – Клара слегка поклонилась; заковыристое имя нобиля она не запомнила. – Дозвольте обратиться, хоть я и вижу, что вы весьма заняты. Моё имя Клара Хюммель, я, кхм… я свободная чародейка, и волею судьбы отвечаю за жизнь вот этого юноши.

Эварха покраснел и что-то недовольно прошипел – ну надо же, ещё и возмущается! Впрочем, возмущения твои, парень, никого сейчас не волнуют.

– Имею честь предложить свою помощь, ибо вижу вашу крайнюю в ней нужду. Взамен же прошу освободить подругу Эвархи, каковая, по его утверждению, находится у вас.

Князь усмехнулся:

– Он не выполнил поручения, поэтому девчонку я, как и обещал, отдал своим людям, тем, кому она здорово досадила в своё время. Слово дворянина, знаете ли, пообещал – сделал.

На Эварху страшно было смотреть.

– Правда, им сегодня некогда было с ней разбираться. Мы тут, как вы изволили заметить, немного заняты.

– Где она? – холодно осведомилась Клара.

Князь, не переставая усмехаться, кивнул в сторону небольшого приземистого здания у кованых ворот.

– В кордегардии.

Эварха рванул туда, даже не спросив позволения, но никто его не остановил. Райна только покачала головой и проводила мальчишку встревоженным взглядом.

– А от помощи мы не откажемся, достопочтенная госпожа чародейка. Только не вижу, как вы сможете помочь!

Ангел висел над ними, занимая полнеба. Крылья едва шевелились, глаза, в которых плескался белый пламень, казалось, видят всё на земле. Призрачные его одежды плыли меж лёгких облаков, смешиваясь с ними.

– А я не вижу, как вы сами собираетесь справляться, – парировала Клара. – Чем планирует воевать сиятельный князь? Стрелы или копья вряд ли помогут. Только магия и действенна.

– Не только! – вдруг выкрикнул священник. – Вера тоже, достойная госпожа! Эти… эти существа, позвольте сказать, не Спасителем посланы, но извратителями веры Его, из Игниса. Еретики тамошние решили… в гордыне своей решили стать вровень с Ним, вложили в этих созданий злобу свою… да как только посмели!.. – Тут Клара поняла, что святой отец задыхается не от волнения, а от гнева. – К Его чистой силе прикоснуться посмели!.. Мы не станем каяться, достойная госпожа! Не станем молить Его о милости, потому что это не Его милость!..

«Браво, – подумала Клара. – Чем меньше уповают на Спасителя, и чем больше – на собственные силы, тем лучше. Наверняка не просто так медлят крылатые!.. Может, как с магией крови – где ужас нужен, боль и страдания, чтобы усилить эффект, так и тут – нужно, чтоб каялись истово, посыпали бы головы пеплом, звали избавить от страданий!»

– Тогда чего ж вы ждёте? – удивилась она.

В этот момент из распахнутой двери кордегардии показался ловец, тащивший за руку смуглую девчонку самого разбойного вида. Девчонка бранилась, потирала кисти рук – их, наверное, только что развязали, – и одновременно пыталась привести в порядок растрёпанную причёску, сейчас больше похожую на кухонный веник.

– Это и есть твоя подруга? – поразилась валькирия.