Именно онкологи из центра Слоуна – Кеттеринга определяли «учебную нагрузку» суперкомпьютера. Идея отбора состояла в следующем: обладай эти специалисты неограниченными интеллектуальными возможностями и необходимым временем, какие материалы они прочитали, изучили и усвоили бы, чтобы стать лучшими в своем деле? Все эти материалы они и предоставили Watson, поглощавшему информацию из миллионов и миллионов документов по каждому виду рака.

В дополнение к описанию каждой разновидности рака компьютер запоминает информацию медицинских карт всех пациентов, в том числе заметки лечащего врача, примечания медсестер, результаты тестов, анализов крови и итоговые отчеты всевозможных аппаратурных исследований.

Понимаете ли вы теперь потенциал суперкомпьютера?

Теперь Watson «окончил» медицинскую школу и знает все имеющиеся факты по каждому отдельному случаю заболевания. И, конечно, одним из главных преимуществ компьютера является способность оперировать большими данными и легко обобщать отдельные и вроде бы не связанные между собой сведения, выявляя корреляции, которые трудно (практически невозможно) заметить. Вы вводите в Watson симптомы пациента, течение болезни, ее геномику, а компьютер ищет корреляции между этой информацией и результатами клинических исследований и экспериментов, где бы в мире они ни проводились.

Это очень серьезно!

Обычно онколог осматривает пациента и, следуя установленному протоколу, может свести возможные дальнейшие медицинские процедуры примерно к 25 различным вариантам, каждый из которых теоретически одинаково эффективен для больного. Но как выбрать лучший из этих 25 вариантов?

Именно здесь способности Watson проявляются во всем блеске. Он сводит число возможных лечебных методик к минимуму – скажем, к пяти-шести.

И когда речь идет о таких вещах, как качество жизни, исключение побочных эффектов или даже смерти, – это огромный скачок вперед. Это то, что помогает людям, услышавшим смертный приговор, прожить более долгую и лучшую жизнь. Никто не собирается замещать врачей суперкомпьютером Watson, но он – идеальный консультант.

Что же будет дальше? Когда беседуешь со специалистами по искусственному интеллекту уровня Криса Уичера и учеными из Университета сингулярности, становится совершенно очевидно, что следующий гигантский шаг вперед будет сделан, когда появятся сети когнитивных систем, подобных Watson. Именно они станут реальной силой будущего. Это будет сеть, состоящая из разнородных суперкомпьютеров, специализирующихся на конкретных дисциплинах. Подумайте о широкой сети когнитивных систем, способных взаимодействовать друг с другом, консультировать друг друга и мгновенно обмениваться гигантскими массивами информации. Можно как угодно шутить на тему Skynet (фантастической сети искусственного интеллекта из фильмов о Терминаторе), но сама идея обладает огромной притягательностью. Именно она способна изменить мир вокруг нас. Особенно это касается тех отраслей, которые исторически медленно развиваются, в том числе здравоохранения.

Медицина в том виде, в котором мы ее знаем, вот-вот будет разрушена, причем не только такими суперкомпьютерами, как творение IBM. Наращивают обороты и другие передовые технологии и новые модели предоставления медицинских услуг. Вспомним о том, что в 2012 году Qualcomm, производитель чипов для смартфонов, выделил 10 миллионов долларов на проведение конкурса X-Prize. Изобретателям предлагалось превратить обычный смартфон в максимально близкий аналог трикодера из фантастического сериала «Звездный путь» – карманного устройства, диагностирующего любые болезни и ранения. В наши дни фантастика быстро становится реальностью: уже сейчас можно купить приложение для смартфона и специальный датчик, позволяющие снимать электрокардиограмму владельца. Вивек Вадхва из Университета сингулярности в 40 лет пережил инфаркт, поэтому каждый день при помощи смартфона записывает свою электрокардиограмму.

Еще один вариант трансформации нынешней системы здравоохранения предлагают специализированные больницы, например американские онкологические центры. Они напоминают медицинский вариант розничных гипермаркетов, уничтоживших в свое время сети универсальных магазинов. В роли устаревших универмагов выступают многопрофильные больницы. Еще больший ущерб им наносят такие аптеки, как сеть Walgreens, предлагающие медицинские услуги при распространенных заболеваниях типа простуды, лихорадки, ушных инфекций и тому подобных.

В книге The Innovator’s Prescription («Рецепт инноватора») авторы Клейтон Кристенсен, Джером Гроссман и Джейсон Хванг отмечают, что самый сильный возможный разрушитель отрасли – это крупные работодатели за пределами сферы здравоохранения. Столкнувшись с неподъемными издержками на медицину, крупные корпорации в скором времени возьмут дело в свои руки и начнут финансировать собственные клиники.

Поэтому перед клиникой Мэйо стоит вопрос: может ли ее нематериальное конкурентное преимущество, особенно в интеллекте, помочь адаптироваться к девятому валу разрушительной стихии, готовящемуся накрыть всю систему здравоохранения?

«Мы думаем, что такие технологии, как Watson, имеют огромную ценность, – говорит кардиолог из клиники Мэйо доктор Дуг Вуд, возглавляющий Центр по инновациям. – Такой суперкомпьютер действительно способен оказать колоссальную помощь в обобщении имеющейся информации». Клиника не чуждается новых технологий, невзирая на разрушительный потенциал, которым те обладают. Как и все великие организации, она стремится навстречу инновациям, активно продумывая пути адаптации к грядущим переменам.

«По существу мы знаем, что должны воссоздать клинику Мэйо, – объясняет доктор Вуд. – Мы считаем, что важная часть процесса состоит в том, чтобы находиться рядом с пациентами, когда это необходимо». По словам доктора Вуда, данный подход не означает присутствия у койки больного с 8:00 до 17:00, с понедельника по пятницу, или когда клиент (обратите внимание, доктор предпочитает термин «клиент», а не «пациент») нуждается в стационарном лечении. Врач должен быть рядом с больным каждый раз, когда тому требуется принять важное решение о своем здоровье. Мне действительно необходимо обратиться к врачу или я могу справиться сам? Доктор Вуд говорит об этом так: «Что может предложить клиника, чтобы каждому было комфортно принимать подобные решения? Клиенты должны чувствовать себя удобно, не испытывать угрозы или страха. Наша работа состоит в том, чтобы сделать решение простым, легким и полным смысла для клиента, тогда мы станем для него надежным партнером в вопросах здоровья».

В ходе переосмысления деятельности клиники Мэйо и предлагаемых ею услуг Вуд понял, что врач нужен людям лишь в 20 % случаев. «Все остальное могут выполнить медсестры, диетологи, физиотерапевты или фармакологи, – говорит доктор Вуд. – А от 12 до 15 % пациентов вообще не нуждаются в посещении клиники. Всю необходимую помощь мы можем оказать по интернету или по телефону, а возможно, ее можно получить в аптеке, в школе или по месту работы».

Изучив этот вопрос, специалисты клиники поняли, что смогут работать гораздо эффективнее, объединившись в небольшие группы. Если для вас это неожиданность, то прочтите главу 5. Как объясняет доктор Вуд, «…что случится, если мы откажемся от традиционной модели „один доктор – одна медсестра“? Мы говорим: создадим группу из одного врача, одной медсестры и еще двух-трех человек, не имеющих законченного медицинского образования, а остальных специалистов будем привлекать только в случае необходимости. Такую команду мы называем оптимальной лечебной группой».