Смотри. Запомни каждую мелочь. Прочеши взглядом всю комнату.

Два голоса спорили у него в голове.

Детектив глубоко вдохнул через платок, отчаянно пытаясь сосредоточиться. Ноги отказывались его слушаться, лицо побледнело. Пересилив себя, он принялся рассматривать все вокруг, стоя посреди комнаты.

Угощения, к которым никто не притронулся. Повсюду опрокинутые бокалы.

Резко возникшее чувство беспокойства заставило его обернуться. Все тело дернулось от неожиданности.

Позади него стояло большое плетеное кресло из ротанга. Уютное светло-коричневое плетеное кресло на одного, с мягкой подушкой глубокого синего цвета.

Было в нем что-то странное.

Вернув наконец способность спокойно мыслить, он понял, что именно его смутило.

Хотя другие предметы мебели были сдвинуты или перевернуты умирающими в агонии гостями, это кресло стояло четко на своем месте.

Среди охваченной хаосом комнаты только это кресло осталось неподвижным.

Сидевший в нем человек, должно быть, не пострадал? В комнате было много людей, и в нем наверняка должен был кто-то сидеть. Возможно, он встал и отошел сразу же, как выпил яд?

В этот момент Детектив вдруг ясно увидел три слова.

Проблемы из-за женщин.

И ужаснулся, вспомнив эти слова, заключенные в круг, оставшийся от чашки с чаем.

Без всякой на то причины он решил, что в этом кресле сидела именно женщина.

Внимательно осмотрел комнату еще раз и вышел.

Идя по темному коридору, он пытался вернуться к привычному спокойному состоянию.

Медленно обходя дом, продолжил изучать обстановку, пока не оказался на кухне.

На столе стояли тарелки с едой и закусками, обернутые в пищевую пленку, дощечки для подачи суши, бутылки с пивом и лимонадом, и отеси[56] — кувшины с саке. Похоже, здесь все было готово для подачи на стол.

Внезапно Детектив заметил листок бумаги, оставленный на столе. Обычный листок белой бумаги для заметок, прижатый к столу маленькой вазой с единственным увядшим цветком коммелины в ней.

На нем было что-то написано абсолютно непримечательным почерком.

Пробежав написанное глазами, Детектив пробормотал:

— Это еще что такое?

Судя по тому, что гомон снаружи начал нарастать, было похоже на то, что прибыли врачи и наряды полиции. Возможно, людей стало больше, но теперь их голоса заглушали даже шум дождя.

Чутье подсказывало ему, что пресса, должно быть, тоже уже на месте.

Дело приобретало неприятный оборот.

На место преступления прибыли криминалисты. Сопровождавший их коллега, промокший насквозь, прошептал Детективу:

— Бесполезно. Еще до приезда в больницу трое скончались.

— Выжившие?

— Похоже, одного смогли спасти. Правда, он пока не приходил в сознание.

— Что ж, поговорить пока не удастся… Кто первый сообщил о произошедшем?

— Из полицейского участка поблизости. Здесь сегодня был праздник, пришли соседские дети. Один из них опоздал и, придя, увидел произошедшее и сразу бросился в полицию.

Соседский ребенок… Детектив ощутил боль в груди. Среди погибших были дети.

— Есть подозреваемые?

— Молодой мужчина в желтом дождевике. Сегодня видели, как он доставил на праздник саке и сок. Многие видели его впервые, обычно напитки доставляли из местной лавки.

Коллега младше его обеспокоенно понизил голос:

— Поднимется шумиха.

— Наверняка.

— Это клиника Аосава.

— Клиника Аосава? — До этого Детектив не обратил внимания на имена жертв.

Коллега продолжил:

— Основатель клиники был выпускником старшей школы при Императорском университете[57], главой Медицинской ассоциации префектуры. Правда, его место давно занял сын.

— Понятно. Выходит, все эти люди…

— Да. Его жена, сын с супругой, внуки — все мертвы. Убита целая семья. Врачи из «Скорой» знали их в лицо.

Детектив нахмурился. Люди с определенным положением в обществе… Он понял, как этот факт и излишнее внимание могут затруднить ему работу. После увиденного на месте преступления Детектив не мог отделаться от ощущения, что это запутанное дело обернется долгим и изматывающим расследованием. Он заранее почувствовал себя уставшим.

Вдруг на ум ему пришло кое-что еще.

— Эй! — Он повернулся к коллеге.

— Да?

— Ты сказал, трое скончались, верно? Еще один не пришел в сознание, но, похоже, будет спасен?

— Ага.

— А как насчет еще одного?

— Еще одного?

— В больницу забрали пятерых.

— О, правда?.. Я не слышал.

В этот момент на месте преступления появился еще один старший детектив. Он тоже промок до нитки; жидкие волосы, которые он всегда так старательно зачесывал, представляли собой жалкое зрелище.

— Газеты и телевидение уже здесь. У этих стервятников ушки на макушке, — пожаловался он вместо приветствия.

— Таро[58], что известно про пострадавших в больнице? — спросил молодой коллега. «Таро» было не именем, а сокращением от фамилии детектива — Таромару.

— Ну, трое скончались. Двое выживших, посещения запрещены.

— Двое? Выжили двое? Оба без сознания? — взволнованно переспросил Детектив.

Таромару мрачно взглянул на молодого коллегу.

— Один без сознания. Второй физически не пострадал, но испытал глубочайшее потрясение — накачали успокоительным.

Сердце забилось быстрее. Выжившие. Есть выжившие, которые видели, что произошло.

Однако Таромару, словно поняв, о чем думает молодой коллега, сочувственно посмотрел на него.

— Это их внучка. Хисако Аосава. Она учится в средней школе, кажется.

— Аосава… Значит, внучка? Выжившая?

Его сердце наполнилось печалью. Ее бабушка и дедушка, ее родители и братья — все погибли.