– И, – добавил он с коварной улыбкой, зажегшей в его глазах свет, – ты должна признать, секс у нас потрясающий.

– Потрясающий…

– А ведь у тебя еще есть мечта об открытии ресторана. Я могу помочь тебе. Спонсировать.

Что-то холодное осело в груди. Подозрение разлилось в крови.

– Почему ты готов это сделать?

Он пожал плечами:

– Да просто я вчера съел тот суп, который ты приготовила на ужин. Невероятно! И попробовал тот буррито, кстати, там еще не осталось?

– Нет.

Одно слово, выдавленное сквозь сцепленные зубы. Она не знала, к чему он клонит, но предчувствие было самым дурным.

– Очень жаль.

Он приподнялся и сел напротив. В отличие от Дайны, продолжавшей судорожно прижимать одеяло к груди, чтобы скрыть наготу от мужчины, который уже знал каждый клочок ее тела, Коннор без всякого стеснения вел беседу голым.

Она велела себе не опускать взгляд ниже его шеи. Необходимо сосредоточиться и сфокусировать мысли, чтобы не проиграть. А если она будет отвлекаться на его мускулистое загорелое тело, ничего хорошего это не сулит.

– Так или иначе, для того, чтобы ответить на твой вопрос, я готов спонсировать твой ресторан, потому что ты талантливый повар.

– Угу.

Она дышала тяжело и неглубоко.

– И тогда можешь не волноваться насчет упадка твоего кейтерингового бизнеса. Просто оставишь его, и все.

– Это действительно так?

Тот сексуальный жар, который они делили, неожиданно потерял свое значение. Господи, какая она идиотка! Согрелась, расслабилась, забыла обо всем. А он обдумывал стратегию.

– Я могу все бросить. Позволить тебе купить мне ресторан.

– Да.

Он выглядел таким довольным собой, что ей хотелось хорошенько его тряхнуть.

Но вместо этого она взяла себя в руки, задушила нарастающий гнев и готовность вспылить и процедила:

– Так вместо того, чтобы позволить тебе платить мне за детей, я позволю тебе платить мне, выйдя за тебя замуж.

Прошло не менее двух секунд, прежде чем он обрел дар речи:

– Что!?

– Невероятно.

Она соскользнула с постели и принялась дергать одеяло, пока он не приподнялся, чтобы она смогла завернуться в чертову штуку, как в объемную тогу.

– Я говорила тебе, что не продаю свою семью. Что заставило тебя думать, будто продамся сама?

– Тихо, тихо, – уговаривал он, подняв руки в умиротворяющем жесте. – Кто что-то говорил о том, что ты продаешься?

– Ты. Только сейчас. Секс у нас потрясающий. Выходи за меня, и я куплю тебе ресторан.

Она нетерпеливо откинула волосы с лица.

– Мне все кажется предельно ясным. Все, что мне нужно сделать, – спать с тобой. И я останусь с детьми, которых люблю, и, о господи, получу все, о чем мечтала.

– Это оскорбительно!

– Тут ты совершенно прав.

– Для нас обоих, – пояснил он и, покачав головой, спрыгнул со своей стороны кровати и обошел ее так, чтобы встать перед ней.

– Это меня поражает. Почему люди, не имеющие денег, так чертовски ершисты?

– Серьезно? – ахнула она. – Считаешь, что проблема во мне? Почему люди, у которых слишком много денег, так чертовски высокомерны?

– Я не высокомерен. Я пытаюсь помочь, – возразил он.

– А звучит так, словно хочешь купить.

– Ты все не так понимаешь.

– Должно быть, потому, что я такая ершистая, – пробормотала она, отбрасывая ногой одеяло, чтобы легче было идти. Больше она не сможет стоять на месте. Ни единой минуты. Внутри все бушевало, кровь, кажется, кипела, и Дайна могла бы поклясться, что глаза застланы красной пленкой.

– Не такой реакции на предложение я ожидал.

– Не такое предложение мечтает услышать каждая девушка.

– Погоди! – воскликнул он. – Речь идет не о любви. О деловом соглашении, в данном случае именуемом браком.

Она остановилась у эркера и, оглянувшись, послала ему злобный взгляд, который должен был оледенить его на месте.

– О, ты вполне ясно дал это понять.

– Какого черта ты так себя ведешь?

– Поразительно, что ты не можешь это понять.

Он тяжело вздохнул и уперся кулаками в голые бедра.

– Я не пытаюсь купить тебя, Дайна.

– В самом деле? Почему же ты все время машешь деньгами у меня перед носом?

– А что я должен делать?! – воскликнул он, воздев руки к небу. – Притвориться, что у меня их нет?

– У тебя это вряд ли получится, – проворчала она, глядя в ночь. Звезды усеяли небо, и залитый лунным светом океан пенился и бурлил, как эмоции у нее внутри.

– Знаешь, вот этот твой отсталый снобизм немного надоел.

– Прости? – Она снова резко обернулась, глядя на него сощуренными глазами.

Он засмеялся, но смех вышел невеселый.

– Ты отлично понимаешь, о чем я. Мой банковский счет – угроза для тебя.

Это было правдой. Власть – неизменный спутник денег, и никто не знал этого лучше тех, у кого их нет.

– Интересно, для кого они бы не были угрозой?

– Я предлагаю жениться на тебе, заняться вместе воспитанием детей и помочь осуществить твою мечту о ресторане. – Он покачал головой: – И почему все это делает меня плохишом?

– Не плохишом… просто диктатором и чересчур властным человеком.

Дайну раздражали собственные волосы. Она сунула пальцы в тяжелую массу и откинула их назад, с лица.

– Ты не имеешь никакого права диктовать мне, что делать: прикрыть свой бизнес или покупать ресторан. Я сама могу осуществить свои мечты.

– И я могу помочь. Что тут дурного?

– Ты требуешь от меня сделать что-то такое, что считаешь правильным, а я должна молча выполнять твои повеления.

– Откуда ты это взяла, черт побери? – взорвался он.

Дайна хорошо знала, откуда. Она годами наблюдала, как мать меняла жизнь, волосы, характер, смех, лишь бы угодить мужчине, с которым жила в то или иное время. Она делала это так долго, что женщина, которой была изначально, померкла и выцвела, как снимок, оставленный на солнце. И наконец она словно бы полностью исчезла, растворилась в одной из фальшивых женщин, которыми притворялась.

Но Дайна такого не сделает. Не позволит своему влечению к Коннору уничтожить ее индивидуальность, как уничтожили индивидуальность матери.

– Тебе необязательно открывать чертов ресторан, – возразил он. – Сохрани кейтеринг-бизнес…