— Да, становится все хуже и хуже, — ответил Мэт, чувствуя некое оцепенение.

— Это будет продолжаться до тех пор, пока не найдется человек с благородным сердцем и не свергнет его с трона. — Фадекорт бросил на Мэта пристальный взгляд.

Мэт выдержал взгляд, пытаясь принять решение. Он не должен доверять тому, кого совсем не знает, не так ли? Ведь Фадекорт может оказаться шпионом и попытается спровоцировать признание того, что Мэт планирует свержение короля, и тогда это используют как доказательство вины на суде. Циклоп вызовет подмогу, и Мэт окажется по дороге на виселицу прежде, чем придет в себя. Конечно, королю Гордогроссо не нужны какие-либо доказательства, но так все будет выглядеть гораздо убедительнее.

Но этот чертов циклоп практически знал...

Тут Мэт решил немного успокоиться и прислушаться, что подсказывает его внутренний голос. Божественное указание, на него вся надежда, хотя Мэт согласился бы на подсказку и святого Яго. Неожиданно он почувствовал себя свободнее, улыбнулся и попытался довериться своим мыслям. В его собственном мире такой способ поиска правильного решения был бы верхом глупости, но здесь это был верняк... Что-то подтолкнуло Мэта изнутри. Господи, хоть бы он оказался прав.

— Ну что ж, раз уж ты упомянул об этом... Случилось так, что это и есть цель моего похода.

— Что? — Фадекорт взглянул на него с нескрываемым восторгом. — Освобождение Ибирии?

— Удачно сформулировал, — заметил Мэт. — Да, мне нравятся твои слова. Ты бы не мог мне подсказать, против чего я иду?

— С удовольствием, хороший человек! Конечно, кое-что тебя порадует, но гораздо больше ты услышишь того, что тебя огорчит.

— Звучит очень ободряюще, — пробормотал Мэт. — Расскажи мне что-нибудь хорошее.

— Так, начнем. Самое приятное то, что с тех пор, как Гордогроссо захватил власть, он не покидает своего замка.

— Агорафобия? — Мэт взглянул на циклопа с интересом. — Или он уже такой параноик, что боится прислушиваться к своим советникам?

— Ничего не могу сказать по этому поводу, но только он вот уже пятнадцать лет не выходит из своего замка. Поэтому не приходится беспокоиться о том, что столкнешься с колдуном нос к носу.

— Пока мы не доберемся до его замка. — Мэт поднял вверх палец. — Боюсь, что это часть его плана.

Нарлх зарычал.

— Храбрец! — воскликнул Фадекорт. — И что ты собираешься делать, когда наконец туда доберешься?

— Быстро соображать. Честно, я надеюсь, что к тому времени у меня уже сложится какая-то стратегия. А ты веришь, что мы сможем беспрепятственно пробраться туда?

— Э, я этого не говорил! Видишь ли, паутина зла Гордогроссо настолько опутала все королевство, что даже те, в ком осталась хоть капля доброты, вынуждены скрывать это.

— Так, значит, каждый мужчина в этой стране — против меня, так?

— Да и каждая женщина. Нормальные люди так и норовят убежать из страны, но чаще всего их попытки оказываются неудачными.

Мэт вспомнил семью фермера, которую они повстречали днем, и был рад, что смог как-то им помочь.

— Уж конечно, у него прекрасная шпионская сеть.

— А она ему не нужна. Потому что здесь все настолько пропитано продажностью и подлостью, что король всегда все знает о каждом. Если и суждено чему-то произойти, он всегда может увидеть это.

Волосы зашевелились у Мэта на голове:

— Что? Неужели страна срослась с его нервной системой? Он что, вот так просто знает?

— Нет, конечно, все не так плохо, — успокаивающе заметил Фадекорт. — Говорят, он шпионит с помощью волшебного зеркала, поэтому ему приходится заглядывать в него, чтобы знать. И он должен быть уверен в существовании того или иного человека, чтобы шпионить за ним. Несомненно, существуют места, куда даже сам Гордогроссо не может проникнуть, но никто не знает, где эти места находятся.

У Мэта возникло ощущение, как будто кто-то ползет но спине.

— Все это как-то не слишком обнадеживает.

— Но ты не должен отказываться от этого! — Циклон наклонился к Мэту. — Ты — единственная надежда Ибирии за многие годы! Нет, доблестный Маг! Я тебя умоляю! Не оставляй народ Ибирии прозябать в нищете и горе! Торопись прийти к нам на помощь! Победи Гордогроссо и его блюдолизов!

— Я бы... я бы с радостью сделал это, — с трудом выдавил Мэт, — но я один. Даже если бы я был слишком самоуверен, мне не пришло бы в голову, что возможно победить всю силу и волшебство целой страны!

— Ты получишь помощь, мы, народ Ибирии, отдадим тебе все до последней капли! Я сам встану от тебя по правую руку и сделаю все, чтобы побороть врагов! Но только сделай то, что ты должен сделать для спасения нашей страны от Зла и порока, а если для этого потребуется надеть на себя корону, да будет так!

Что ж, лучшего приглашения и не придумаешь. Не то что он уже отказался от мысли выиграть королевство для себя и, не забудем, таким образом выиграть Алисанду, но подобное приглашение все-таки было очень кстати. Какой бы ни была в данном случае политика, его положение становилось гораздо более прочным, приобретая некоторую долю законности. Это могло бы усилить и его магию, потому что даже она в этом мире основывалась на «правильно» — «неправильно».

— Ладно, — великодушно согласился Мэт, — я попытаюсь.

В конце концов, ангел же ничего не сказал, что он не сможет, не так ли?

Солдаты сожгли деревню и оставили гнить трупы. Многие были настолько сильно обожжены, что там уже нечему было гнить, остались только почерневшие кости, а несколько необожженных ярко свидетельствовали о том, как солдаты понимали веселье.

Это зрелище привело Нарлха в состояние ярости:

— Куда они ушли? Злодеи! Подлецы! Распутные, подлые выродки! Покажите мне их след! Я выслежу их! Я их всех зажарю! Я их порву на куски и поджарю!

— Спокойнее, Нарлх, спокойнее! — Такая вспышка ярости дракогрифа напугала Мэта. — Они сделали это неделю назад, а может, и больше, и теперь уже далеко. Не будет ничего хорошего...

— Мне будет хорошо!

— Месть не поможет бедным жертвам, — добавил Фадекорт.

— Но если убить этих двуногих монстров, в следующий раз они не смогут сотворить такое ни с одной женщиной! Ужасно, когда такое творят с самками другого вида, по ведь женщины такие же люди, как они сами!

Теперь Мэт понял, что увиденные Нарлхом следы насилия ярко напомнили ему, как он сам появился на свет.

— Тогда не останавливайся на убийстве одной банды, Нарлх. Убей их короля, того, кто позволяет своим солдатам творить эти ужасы.

— Позволяет? — с усмешкой заметил Фадекорт. — Нет, он их вдохновляет на это! Он толкает их на это! И никто не смеет восстать против него. Прибереги свой гнев для того, кто подает пример таким подлым прихвостням!