– Вот это да, – прошептал Коул, буравя ее взглядом. – И кто это перед нами, местный психотерапевт? Мы все возьмемся за руки и споем «Будь рядом с нами, Господь» перед тем, как он умрет?

Оливия гневно посмотрела на него, ее лицо покраснело.

– Ну, тогда и хрен с вами, – прошептала она. – Я свою роль сыграла. Вероятно, звонок вам был ошибкой. Я отвезу вас в большой дом, как только закончу с делами, и тогда вы сможете сделать то, что вам хочется, и убраться отсюда.

Она вышла из машины, хлопнула дверцей и широкими шагами направилась к серому «Форду», припаркованному поперек въезда.

Коул пошел следом за ней.

– Оливия…

– Избавьте меня.

Он прибавил шаг, дотронулся до ее руки.

Оливия резко развернулась, в ее глазах бушевало яростное пламя. Казалось, воздух между ними был пронизан электричеством. Деревья зашуршали под порывом ветра, вниз посыпались сухие иголки.

– Мне он нравится, да. Мне нравится Майрон. Он добрый друг. Он…

В глазах Оливии неожиданно заблестели слезы. Она замолчала, отвернулась, беря себя в руки. Потом заговорила снова, и ее голос звучал ровно.

– Ваш отец дал мне работу. Он предоставил мне и Эйсу то, в чем мы оба больше всего нуждались, – жилье. Я в долгу перед Майроном. Он умирает, а я почувствовала собственное бессилие и просто захотела помочь. Позвонить вам – это наименьшее из того, что я могла сделать. Теперь, когда я сбросила этот груз со своих плеч, поступайте так, как считаете нужным. – Она развернулась, сделала два шага, потом снова повернулась к Коулу, как будто не могла закончить разговор. – У меня была крошечная надежда на то, что вы окажетесь лучше.

– Лучше в чем?

– Я надеялась, что вы достаточно взрослый, чтобы взять на себя инициативу, попросить прощения, помириться до того… как он умрет.

– Почему такая мысль пришла вам в голову?

– Я прочла вашу книгу, увидела, как вы пишете. Я думала, у вас… у вас такой взгляд на мир, глубокий. Что вы заботитесь о смысле. – Ее глаза засверкали. – Но я ошиблась. Вы фальшивка.

Оливия повернулась к нему спиной, обошла «Форд» и зашагала к тропинке за густыми кустами.

Коул ошеломленно смотрел ей вслед. В елях шумел и метался ветер, как будто нашептывал воспоминания, доносил шелестящие голоса мертвых. Коул провел рукой по волосам. В одном Оливия была права. Это было ошибкой.

И еще в одном он ошибся. Оливия не была расчетливой соблазнительницей, охотившейся за наследством. Ее чувства к отцу казались искренними. А его сварливый отец, судя по всему, помог женщине, которая скрывала огромную рану. В этом Коул не сомневался. И эта женщина пыталась убить себя.

«Будь я проклят».

Он глубоко вдохнул, грудь сдавило от эмоций. Он уже собрался было вернуться к машине и ждать там Оливию вместе с Эйсом, когда раздался громкий крик.

«Оливия?»

Коул помчался по тропинке, в крови бушевал адреналин. Он обогнул куст и увидел Оливию лежащей на земле рядом со столиком для пикника. Бледная. По виску текла кровь. Над ней нагнулся высокий бородатый мужчина с топором в руке.

Светло-янтарные глаза поймали ее в ловушку. Глаза кугуара. Голодные, всепоглощающие.

Его глаза.

Его запах проник в ее мозг. Его холодность, его зло ползли по ее коже. Она ощутила во рту привкус желчи, сердце гулко стучало. Вокруг нее сжимался темный туннель, закрывая ранчо, небо. Она видела только его. Она снова была обнаженной. На медвежьей шкуре. С веревкой вокруг шеи.

– Оливия! – пробился к Оливии голос Коула.

Она моргнула, зашевелилась в грязи, наткнулась на скамью для пикника. Паника нарастала. Оливия изо всех сил старалась сосредоточиться, оставаться в настоящем.

Мужчина с топором отступил на шаг назад, когда Коул подбежал к Оливии, рухнул рядом с ней на колени и взял в ладони ее лицо.

– С вами все в порядке? – Его глаза сверкали от тревоги, от адреналина. Он бросил быстрый взгляд на мужчину, потом полностью переключился на нее. – Что случилось?

– Я обошла трейлер сзади, а он вдруг появился из-за него с топором. Я испугалась, только и всего.

«Я провалилась в свои воспоминания…»

Коул взял ее за руку, помог подняться. Нетвердо держась на ногах, Оливия отряхнула джинсы.

– Простите меня за такую странную реакцию, – обратилась она к мужчине. – Вы меня до смерти напугали. Должно быть, я споткнулась.

Она коснулась пальцами виска. Они окрасились кровью. Оливия смутилась.

– Я, вероятно, ударилась головой о стол для пикника.

Коул ощупал угол стола.

– Здесь не забитый гвоздь. Судя по всему, вы именно на него налетели. Позвольте мне посмотреть.

– Нет! Нет, я в порядке. – Она подняла блокнот, сумочку для наличных и считывающее устройство для кредитных карт, которые выпали у нее из рук. – Пожалуйста, позвольте мне попытаться еще раз, – с легким смешком, который прозвучал фальшиво, обратилась к мужчине Оливия. – Я Оливия, менеджер ранчо. Я видела, что вы заехали вчера вечером.

Сказать, что она сожалела, было бы явной недооценкой. Оливия была в ужасе. Все тело, все внутренности дрожали. Она повела себя как дура, вернувшись сюда. Накануне потеки крови на холодильнике этого человека едва не заставили ее вернуться в прошлое, впервые за долгие годы. Более того, его глаза оказались точно такого же цвета, как у Себастьяна. И рост тот же. Что-то в нем было такое… Оливия одернула себя.

Чужой шарф на тропе Эйса, корзинка с ягодами, эпизод в холодильной камере с тушей оленя – все как будто нарочно сложилось так, чтобы снова вернуть ее в прошлое. За последние три года она начала верить, что покончила с этими чертовыми воспоминаниями. Удар оказался разрушительным.

Мужчина спокойно смотрел на нее. Мускулистый, крепкий, с шапкой седых волос оттенка стали, густой бородой и усами, которые скрывали его рот и бо́льшую часть лица. На его джинсах темнели пятна. Ногти черные. От грязи. Или, возможно, от крови. Оливию снова охватил страх. Она откашлялась.

– Вы приехали вчера? – Она вернулась к разговору.

Мужчина бросил взгляд на Коула, и его лицо как-то потемнело, атмосфера между двумя мужчинами как будто изменилась. Оливию опять охватило ощущение близкой опасности. Она сглотнула, пытаясь отделаться от этого ощущения, зная, что это лишь плод ее воображения.

«Он мертв. Его больше нет. Это твой мозг шутит с тобой шутки…»

Коул на мгновение коснулся ее поясницы. Оливия сначала удивилась, а потом испытала облегчение. Его прикосновение оказалось сродни заземлению. У нее защипало глаза. Сколько бы она ни боролась за независимость, как бы ни сохраняла физическую дистанцию между собой и людьми, в этот момент она была искренне благодарна за то, что кто-то ее поддерживал.