– Но это моя квартира!

– Выйдите и ждите в коридоре, я сказал!

Возмущению Жалевского не было предела, и снова он не решился спорить. Потому что трусость чувствовалась в самой его природе. Он мог орать и возмущаться абстрактно, «в воздух». Но когда над ним возвышался почти двухметровый полицейский, его пыл быстро сходил на нет.

Так что источник шума был изолирован, а дверь все равно не открывалась. Это несколько напрягало Вику. Что, если замок заклинило не случайно? Возможно, Сильвер все-таки успел оставить ловушку! Хотя нет, не он, а люди, которые его похитили… Оставили труп и ловушку, и все это предупреждения, что с ними лучше не связываться!

Сейчас безумно раздражало то, что двери в квартире стояли дорогие, добротные, как и мебель. Замки в них были почище некоторых квартирных, и это отнимало время. Немного успокаивало лишь то, что Ева отвечала на их вопросы и испуганной не казалось. Но что, если происходит нечто такое, что она пока не воспринимает? Например, газ распространяется?

– Больше никаких посторонних на месте преступления! – злился командир. – Действительно балаган развели! Теперь какая-то девка там застряла! Как я ее присутствие объясню?!

Даже Вадим с ним пока не спорил, он лишь сказал:

– Сейчас освободим ее, и посторонние выйдут.

– Что, если она до этого момента все улики мне там испоганит?!

Ева его услышала, потому что отреагировала незамедлительно:

– Я ничего не трогаю.

Здесь она не солгала. Когда дверь наконец открылась, обнаружилось, что девушка совершенно спокойно сидит по-турецки на ковре и ждет, когда ее освободят. Похоже, за эти десять минут Ева ничего не коснулась – в комнате все оставалось на своих местах.

Да и что тут трогать? Квартира им никаких ответов не даст. Единственным источником информации здесь был Сильвер, и кто-то позаботился о том, чтобы он не успел пообщаться с посторонними.

* * *

Когда так приходишь в себя, уже и умереть не жалко. А потом боль спадет, вместе с ней немного отступят головокружение и тошнота, и ты поймешь – жалко. Все-таки жалко. Поэтому нужно постараться, чтобы отсрочить это крайне печальное, но все же неминуемое событие.

Через этот процесс размышлений и прошел Сильвер, пока прояснялось его сознание. Когда он только-только пришел в себя, ему казалось, что он уже умер и похоронен. Тело вдруг стало тяжелым и отказывалось подчиняться. Глаза опухли, веки не поднимались. Темнота и пустота вокруг. Нет звуков и других людей. Как это вообще понимать?!

Он запаниковал, попытался дергаться, но это ни к чему не привело. Его тело еще не было способно на такие движения. Уже позже до него дошло, что так проходит действие препарата, который использовали, чтобы усыпить его.

Это открытие не стало шокирующим. Он ожидал чего-то такого уже тогда, когда представитель клиента явился к нему лично, а не позвонил. В этом жесте было предостережение, предсказание даже.

Хотя надеяться на лучшее он продолжал довольно долго. Потому что его собеседник был вежлив и улыбчив. Сказал, что клиент желает видеть его лично, настал момент такой встречи. Сильвер изобразил радость, которой на самом деле не было. Подобные клиенты не встречаются лично, это просто не их стиль.

Они уехали из квартиры, осталась только женщина. Ей поручено было снять малявку с решетки, когда все закончится. Сильверу даже не дали дверь запереть, когда он уходил, на этаже оставались люди, приехавшие с представителем клиента.

Однако Сильвер решил, что это добрый знак – то, что женщине позволили остаться в квартире. Есть свидетель его ухода, а это уже много! Если кому-то собираются навредить, свидетелей не оставляют!

Для него и ассистентов была подготовлена отдельная машина, в которой они были отделены от водителя непроницаемой стенкой. Здесь Сильвер тоже заставил себя сохранить спокойствие. Похоже, ему больше не доверяют… и небезосновательно, ему придется постараться, чтобы восстановить свою репутацию!

Иллюзии были разрушены, когда в салоне автомобиля стало душно. Сильвер слишком давно крутился в этом бизнесе, чтобы не понять, что это значит. Он хотел сделать хоть что-то… и ничего не успел. Его тело стало свинцовым практически мгновенно. Он тогда понятия не имел, очнется или нет.

Теперь вот очнулся. Не сразу, а постепенно, и сложно сказать, сколько времени его организм восстанавливался. Но за весь этот срок никто к нему не подошел.

Наконец Сильвер смог открыть глаза. Выяснилось, что он находится в тесной комнате, лишенной окон. Свет шел только от очень тусклой лампочки под потолком, из мебели внутри находился лишь стул, к которому был привязан Сильвер. Но это и к лучшему, потому что если бы здесь было что-то еще, свободного пространства и не осталось бы.

Не отпустят его. И партнером уже не считают. У Сильвера имелись догадки по поводу своего будущего, и оптимизмом они не отличались. Достаточно было прикинуть, как бы он поступил на месте клиента после такого!

Что ж, он знал, что рискует. Надеялся только, что в случае провала удастся договориться. Да и теперь можно попытаться, но… если бы кто-то всерьез собирался с ним разговаривать, он бы не оказался здесь.

Именно поэтому Сильвер не стал никого звать, объявляя, что он очнулся. Зачем? Чтобы начать допрос с пристрастием? А больше ни для чего эта комнатка и не подходит!

Никто не проявит к нему милости, поэтому надеяться приходится только на себя. Ему необходимо сбежать, каким-то образом вернуться в квартиру, а потом уже скрыться! Тогда у него хватит ресурсов, и все будет хорошо… Но только если он выберется из этого дома живым.

Оценив ситуацию спокойно, насколько это вообще было возможно, он понял, что все не так плохо. Он связан, но достаточно небрежно: запястья скручены за спинкой стула. Кого-то, кто с криминальным миром не знаком, это остановило бы. Но не Сильвера.

В комнате не было ничего такого, чем можно разрезать веревки. Зато имелась сама комната! И этого бывалому вору оказалось достаточно.

Он перебрался ближе к двери. Из-за стула получилось довольно шумно, и он опасался, что этим привлечет к себе внимание, однако никто так и не появился. Может ли быть, что они забыли о нем? Да нет, конечно! Похоже, он пришел в себя гораздо раньше, чем они предполагали, вот и весь секрет.

Стены комнаты были отделаны серовато-белой штукатуркой. У дверного проема она образовывала острые углы, которые сейчас крайне интересовали Сильвера. Повернувшись к ним спиной, он начал перетирать веревку.

Понятно, что штукатурка была предназначена совсем не для этого, поэтому процесс отнимал гораздо больше времени, чем хотелось бы. Да и если его застанут за этим занятием, будет только хуже, он разозлит своих похитителей! А с другой стороны, куда уж хуже?

Время от времени он прекращал работу, замирал, прислушиваясь. Ему казалось, что по ту сторону двери он слышит тяжелые шаги. Но уверен Сильвер не был, а главное, дверь оставалась закрытой! Вот и все, что он хотел знать.